Глава 6. Похоже на расплату

Ху Сяншэн был родом из Чунцина и обожал острый и ароматный хого. К сожалению, в Дуньхуане найти настоящий вкус родного города было непросто. Когда Шэн Тан только приехала в Дуньхуан, он уговорил ее сходить с ним в ресторан хого, но профессору не понравился местный бульон. Тогда Шэн Тан сходила на рынок, купила говяжье сало и разные специи, и приготовила такой ароматный бульон, что с того дня профессор регулярно наслаждался ее кулинарными шедеврами.

Шэн Тан не была фанаткой острой пищи, но ела ее без проблем, тем более что каждый приезд в Дуньхуан давал ей возможность побаловать профессора Ху своими блюдами. Она отлично готовила и была очень сообразительной, поэтому ее «гастрономический шантаж» срабатывал в девяти случаях из десяти.

— Разве я стала бы предлагать вам что-то, приготовленное не собственноручно? Я специально летала в Чунцин за местными специями. Но, раз уж мне нельзя работать в пещере 254, я сегодня же вечером уезжаю домой, — заявила Шэн Тан, мгновенно сменив жалобный тон на беззаботный. Она схватила рюкзак и закинула его на плечо. — До свидания.

Ху Сяншэн чуть не затопал ногами от досады. Он ловко прыгнул к ней и ухватился за рюкзак.

— Ого! Профессор! Нельзя же так хвататься за чужие вещи только потому, что вам хочется поесть! — воскликнула она, оборачиваясь и глядя на него с укоризной.

— Я не говорил, что тебе нельзя работать в пещерах. Я хотел сказать, что дам тебе другую пещеру…

Шэн Тан развернулась и пошла прочь.

— Постой, постой! — Ху Сяншэн решил, что лучше потерять лицо, чем упустить рюкзак. — У меня для тебя особое задание. Ты будешь работать с всемирно известным реставратором. Это гораздо важнее, чем работать одной.

Эти слова заинтересовали Шэн Тан. Она обернулась: — Всемирно известный реставратор? Кто это?

Задав вопрос, она вдруг засияла от радости, бросила рюкзак и начала массировать профессору плечи с подобострастной улыбкой: — Неужели это Фан Шэнь?

Фан Шэнь был ее кумиром. Она считала себя талантливой и никому не уступала, кроме Фан Шэня.

Он был настоящим мастером своего дела, участвовал и самостоятельно завершил множество проектов по сохранению культурного наследия, таких как реставрация главного зала Королевского дворца в Милане, средневековых фресок в базилике Санта-Мария-Маджоре в Ломелло, фресок Джотто в капелле Скровеньи. Он также сотрудничал с Лувром и Национальным музеем искусства Каталонии в Барселоне.

К сожалению, он никогда не показывал своего лица во время работы. Будучи талантливым, он не любил общаться, и поговаривали, что у него сложный характер и даже депрессия.

Недавно, вернув какую-то фреску, предположительно вывезенную из Дуньхуана, он объявил о своем уходе. Перед этим он руководил реставрацией шедевра да Винчи «Святое семейство» в Лувре.

Ху Сяншэн, услышав ее вопрос, замялся, а потом сказал с улыбкой: — Ну… по способностям похож. Тоже гений, как и ты.

Судя по тону, это был не Фан Шэнь. Шэн Тан слегка приподняла бровь и перестала массировать плечи. Кого же еще мог пригласить институт? И, что еще важнее, если пригласить специалиста по западной живописи, он может не справиться с местными особенностями.

Видя ее сомнения, Ху Сяншэн успокоился, усадил ее, убрал рюкзак в безопасное место и подвинул к ней чашку с супом: — Это суп из маша, который сварила твоя наставница. Выпей, он хорошо освежает в жару.

Заметив, что Шэн Тан пристально смотрит на него, он кашлянул: — Дело в том, что этот специалист привык работать один, но я постараюсь тебя к нему пристроить…

Шэн Тан подумала, что это значит, что он еще ничего не решил. Она уже хотела возмутиться тем, что он, человек в возрасте, ради еды обманывает молодежь, как вдруг зазвонил телефон.

Это был телефон Ху Сяншэна. Он ответил «хорошо», повесил трубку и сказал Шэн Тан: — Как раз вовремя, он приехал.

Во дворе института машина подняла облако пыли.

Когда Шэн Тан вышла из главного зала вслед за Ху Сяншэном, машина мастера Бао как раз остановилась.

Из машины вышли двое мужчин.

Ху Сяншэн быстро подошел к ним. Шэн Тан шла следом, но рост и фигуры мужчин показались ей знакомыми.

Мужчина, шедший впереди, был одет в легкую одежду. Его красивое лицо озаряла нахальная улыбка. Он позвал Ху Сяншэна «мастер», а потом перевел взгляд на Шэн Тан и слегка опешил.

Шэн Тан, увидев знакомое лицо, тоже застыла на месте. Затем они одновременно воскликнули: — Это ты?!

Ху Сяншэн рассмеялся: — Вы уже знакомы? — Он похлопал мужчину по плечу. — Это Шэн Тан. — А потом, обращаясь к Шэн Тан, добавил: — А это Сяо Е.

— Тот самый никчемный закрытый ученик моего мастера, — с улыбкой добавил Сяо Е. — Так вот ты какая, Шэн Тан! Я столько о тебе слышал, но ни разу не видел. Гениальная художница, «маленький Ван Гог»! Оказывается, мы чуть ли не родственники.

Его энтузиазм смутил Шэн Тан. Ведь вчера она обманом выманила у него пять тысяч юаней… Мир тесен, а судьба любит шутить. Не зря ей тогда показалось, что его не так-то просто провести. Оказывается, он и есть тот самый знаменитый закрытый ученик профессора Ху.

Вот это она влипла.

С натянутой улыбкой поздоровавшись, она посмотрела на человека, стоявшего за спиной Сяо Е.

Второй мужчина, вышедший из машины, не спешил подходить. Он оглядывался по сторонам, а затем, остановившись под ярким солнцем, долго смотрел в одном направлении.

На нем были солнцезащитные очки, поэтому Шэн Тан не могла разглядеть его лица, но заметила четкий профиль. Он смотрел… Шэн Тан проследила за его взглядом. Он смотрел в сторону пещер?

Ху Сяншэн не торопил его, терпеливо ожидая.

«Ничего себе, какой важный! Даже профессора Ху заставляет себя ждать», — подумала Шэн Тан. А потом ее осенила догадка: неужели это тот самый специалист, о котором говорил профессор?

Украдкой оглядев его с ног до головы, она попыталась оценить его, но по фигуре это было сложно сделать. Однако ей показалось, что он очень похож на вчерашнего «простака».

Пока она размышляла, мужчина подошел ближе.

Солнечный свет падал на его белоснежную футболку, и Шэн Тан почему-то вспомнила ель в лесу — такую же высокую, статную и гордую.

Подойдя к Ху Сяншэну, он из вежливости снял очки и протянул руку: — Профессор Ху, давно не виделись.

Стоявшая рядом Шэн Тан, взглянув на его лицо, замерла от изумления.

Ни один мужчина, которого она встречала в жизни, не мог сравниться с этим. Что за ангельская красота! Одни и те же глаза, нос, рот… но как же это может быть так… красиво?!

Внутри у нее словно промчалось стадо лам. В голове проносились обрывки любовных романов с описаниями красивых мужчин: «тонкие губы, сияющие глаза, непринужденный и свободный»…

Или, если обратиться к поэзии: «Нефритовый юноша на дороге, несравненный в мире… Цзи Яньцзу величественен, как дикий журавль среди кур».

Неудивительно, что он так себя вел. С такой внешностью можно позволить себе немного высокомерия. Это называется индивидуальностью. Но это лицо…

Профессор Ху пожал ему руку, обменялся парой фраз и представил Шэн Тан: — Это Цзян Чжи. Можешь называть его… доктор Цзян. Это тот самый специалист по реставрации, о котором я тебе говорил.

Первой мыслью, промелькнувшей в голове Шэн Тан, было: «Что? Застывший?». А второй: «И правда, без бороды он еще красивее…»

Цзян Чжи повесил очки на воротник футболки, скрестил руки на груди и с непринужденной улыбкой произнес: — Вот мы и встретились снова.

В его голосе слышались нотки угрозы.