Глава 7: Не волнуйся, я тебя прокормлю

Глава 7: Не волнуйся, я тебя прокормлю

Когда Гу Хаоюань, размявшись во дворе, так и не увидел, чтобы она встала, он подумал, что эта женщина взялась за старое.

— Даже притворяться не может дольше двух дней, — холодно усмехнулся он.

Неизвестно почему, хотя он уже привык к жизни, где еда была не всегда, в сердце все равно появилось какое-то разочарование.

А сладко спавшая Е Нинсинь и не подозревала, что своим сном свела на нет всю ту симпатию, которую с таким трудом накопила.

Когда она проснулась, полдень давно миновал, и ее князь уже успел впасть в полное отчаяние от голода.

Он даже подумал, что эта женщина сделала это нарочно: дала ему попробовать сладость, а потом быстро отняла — поистине змеиное сердце.

Поэтому, когда перед ним поставили миску ароматной лапши с куриным бульоном, князь не сразу смог отреагировать.

— Прости, проспала. Ешь лапшу, — глядя на ледяное лицо князя, Е Нинсинь захотелось постучать по нему, посмотреть, не посыплются ли льдинки.

«Ему всего лишь чуть за двадцать, почему он вечно строит из себя ледышку? Вчера еще казался наивным и чистым, как белый лотос, а теперь — скорее, как снежный лотос с Небесных гор», — снова мысленно проворчала Е Нинсинь.

Атмосфера за столом снова стала необъяснимо странной. Е Нинсинь ела очень мало.

С сегодняшнего дня она начинала принимать пилюли для похудения, и, чтобы ускорить процесс, ей нужно было контролировать и свой обычный рацион.

— Князь, я хочу с тобой кое-что обсудить, — увидев, что Гу Хаоюань допил последнюю ложку супа из миски, Е Нинсинь решила серьезно с ним поговорить.

— Говори, — горячая лапша, кажется, немного подействовала, ледяное лицо стало не таким холодным.

— Раз уж князь доверил мне управление финансами семьи, я, конечно, должна нести за это ответственность, — Е Нинсинь собиралась с мыслями.

— Я подумала, мы оба сейчас, можно сказать, без поддержки и опоры, и у нас нет источника дохода. Нельзя же просто сидеть и прожигать сбережения.

— Пятьдесят лян серебра, вырученные вчера за нефритовую подвеску, — это, наверное, наш последний доход.

— Прежде чем эти деньги закончатся, нужно найти другой способ заработка. Не можем же мы в конце концов пойти попрошайничать на улицу.

Представить себе слепого князя, сидящего на улице с щербатой миской перед собой, — картина была бы донельзя нелепой.

Услышав эти слова, сам князь, как непосредственный участник этой воображаемой сцены, мгновенно помрачнел.

— И что ты предлагаешь? — спросил князь.

— Вот я и хотела с тобой посоветоваться, может, нам заняться каким-нибудь небольшим делом? — осторожно спросила Е Нинсинь.

В конце концов, статус князя никуда не делся, нельзя было действовать как вздумается. Но перед лицом выживания все остальное отходило на второй план.

— На самом деле, я многое умею. Рукоделие, земледелие — в этом я не сильна, но я вкусно готовлю, и еще немного разбираюсь в лекарственных травах… — Е Нинсинь решила немного приоткрыть карты.

— Ты не будешь против, если я открою в городе лавку лечебной еды или аптеку? С моими навыками прокормить нас двоих — точно не проблема.

Она наконец высказала все, что обдумала.

И стала ждать реакции Гу Хаоюаня.

Все это было бесконечно далеко от первоначальных планов Гу Хаоюаня.

Он никогда не думал зарабатывать на жизнь мелким бизнесом, и уж тем более не предполагал, что в этой глуши найдется женщина, которая скажет ему, находящемуся в столь плачевном состоянии: «Я тебя прокормлю!»

На самом деле у него были кое-какие сбережения. Его нынешнее состояние было больше игрой на публику.

Те люди хотели, чтобы он упал на самое дно и не смог подняться. Им нравилось видеть, как его топчет нищета, и он не может сопротивляться.

Раз они хотели это видеть — пусть любуются.

За последний год с лишним он редко встречал таких людей, как Е Нинсинь, полных надежды на жизнь. Простые люди давно были задавлены тяготами, стали равнодушными и апатичными, чаще всего просто плыли по течению.

Нынешняя Е Нинсинь тоже отличалась от той, какой была сразу после свадьбы. Словно другой человек.

Он женился лишь для того, чтобы рядом был кто-то, кто мог бы прислуживать. Он и не надеялся, что эта княгиня будет с ним заодно.

Поразмыслив немного, Гу Хаоюань очнулся от своих мыслей.

С этого момента он действительно заинтересовался этой княгиней. Какими бы ни были ее цели, он хотел понаблюдать.

— Хотя я и ношу титул князя, на самом деле я преступник, — начал князь объяснять ей все «за» и «против».

— Если ты будешь заниматься торговлей под титулом княгини, то не только не получишь никакой дополнительной помощи, но и навлечешь на себя всяческие пересуды.

— Если у тебя возникнут проблемы, я, возможно, не смогу ничем помочь, а мой статус, наоборот, станет помехой.

Слушая его, Е Нинсинь почувствовала, что князь как будто пытается снять с себя ответственность. Мол, занимайся своим делом, а я тебе помочь не смогу, как бы оно ни пошло.

Этот мужчина…

— Однако, — продолжил князь, — деньгами в доме можешь распоряжаться свободно. Если дело прогорит, я, так уж и быть, подумаю, как тебе помочь.

Выходит, князь просто хотел быть закулисным инвестором!

Е Нинсинь все поняла.

Но она сильно сомневалась в словах князя. Насколько она знала, второй нефритовой подвески, стоящей 50 лян серебра, в этом доме точно не найти.

Впрочем, так было даже лучше. Князю с его состоянием было неудобно заниматься делами, да и Е Нинсинь не хотела партнера, который лез бы во все.

Стороны пришли к соглашению, и Е Нинсинь почувствовала, что видит свет в конце тоннеля.

Чтобы в будущем одержать победу одним ударом, нужно было чаще бывать в городе, присматриваться, проводить исследование рынка и все такое.

Но это все потом. Сейчас ей больше всего хотелось хорошенько вымыться.

С момента перерождения она ни разу не принимала горячую ванну. Прежняя хозяйка тела тоже не отличалась чистоплотностью, и неизвестно, как давно она мылась в последний раз.

Вчера, увидев тот горячий источник, в котором купался Гу Хаоюань, она чуть слюной не изошла от зависти.

Но тогда было не до того.

А вот теперь можно было насладиться.

— Князь, как ты нашел тот горячий источник за горой? — спросила она.

— А его трудно было найти? — ответил князь вопросом на вопрос.

Так и знала, что он нормально не ответит!

Ладно, ради его красивого лица не буду с ним мелочно спорить.

— Я хочу пойти помыться. Ты со мной? — Е Нинсинь решила поддразнить князя. — Все равно ты ничего не видишь, я не против.

Легкий румянец залил шею князя и добрался до ушей. Он почувствовал, что его дразнят, но не знал, что возразить.

— Раз не согласен, тогда я пошла одна, — воспользовавшись тем, что взяла верх, Е Нинсинь рассмеялась и, захватив сменную одежду, отправилась в горы.

Она не беспокоилась, что в горах могут быть другие люди. В конце концов, это была гора за их домом, диких зверей там не водилось, и, насколько она помнила, чужие туда никогда не ходили.

Но иногда память бывает такой ненадежной.

Едва она скрылась в горах, князь достал короткую флейту и сыграл две ноты. В тот же миг из пещеры выскочил человек в черном и стремительно помчался к подножию горы.

— Эта глупая женщина! Неужели совсем не боится, что ее увидят голой! — с досадой пробормотал князь.