Глава 4 (Часть 1)

Глава 4

Лили была девушкой решительной. Оставив маму дома присматривать за малышами, она отправилась в храм одна.

С неба моросил мелкий дождь. Сырая, промозглая погода не успокаивала, а, наоборот, усиливала её тревогу.

После двух пересадок она добралась до места. Здесь было много паломников, но всё же меньше, чем в праздники.

Вспоминая свой первый визит, она нашла задний зал. Внутри не хватало одной статуи.

Глядя на пустой постамент, Лили опустилась на колени на циновку для медитации.

Она мысленно произнесла: «Если ты действительно чудотворный, забери этих четверых малышей обратно. А если не можешь, то пусть они хотя бы будут здоровы!»

Сама не зная почему, она вдруг почувствовала, как к горлу подступает ком. В этом безлюдном месте её неожиданно охватила сентиментальность.

«Раз уж никто не видит, можно и поплакать. Лучше здесь, чем перед мамой», — подумала она.

Поэтому, когда в зал вошёл уборщик, он увидел странную картину.

Стройная девушка с чёрными волосами, ниспадающими, словно водопад, стояла на коленях на циновке и вытирала слёзы.

Всхлипывая, она выглядела так, словно весь мир ополчился против неё.

— Девушка, если хотите помолиться, идите в соседний зал. Отсюда божество сбежало,

— сказал пожилой мужчина с седой, подрагивающей бородой. Он работал здесь уже много лет.

Он знал, что обычно здесь многолюдно, особенно много тех, кто приходит молиться о суженом.

Но сейчас здесь было пусто, почти никто не заходил.

Вздрогнув от неожиданности, Лили поспешно вытерла слёзы рукавом. Ей захотелось провалиться сквозь землю и поскорее вернуться домой.

Мало того, что она расплакалась, так ещё и зритель нашёлся. Какой конфуз!

Она не собиралась ничего объяснять, пусть думает, что она одна из тысяч страдающих от неразделённой любви.

Но что дедушка имел в виду, когда сказал, что божество сбежало?

Лили решила, что ослышалась, и, пока мужчина не ушёл, спросила: — Простите, какое божество вы имели в виду…?

Старик перестал протирать подсвечник и пристально посмотрел на неё.

Его седые усы насмешливо дрогнули: — Ты даже имени Почтенного Бессмертного Шан Юя не знаешь, а молишься так усердно. Зачем?

Лили подумала, что у этого дедушки определённо есть талант ставить людей в тупик. Но ей нужно было получить ответы.

— А почему он сбежал? То есть, почему его статуя исчезла?

Старик снова принялся протирать постамент, словно внезапно оглох.

Сделав перерыв, он взял фрукт с жертвенного стола и откусил. Заметив удивлённый взгляд Лили, он протянул ей яблоко.

— Угощайся, — сказал он.

Его движение было лёгким, но сильным, словно у мастера боевых искусств.

Лили показалось, что с этим стариком что-то не так, но что именно, она сказать не могла.

Взяв яблоко, Лили положила его обратно на стол. Она не смела осквернять святыню.

Дедушка доел половину яблока, вытер рот рукавом и, подняв голову, небрежно сказал: — Да так, из-за женщины.

Видя потрясённый взгляд Лили, он неохотно добавил: — Даже бессмертные совершают ошибки. Но спускаться в мир смертных из-за женщины… Глупо.

Лили не знала, верить ему или нет, но мысленно записала старика в шарлатаны. Наверняка он сейчас начнёт клянчить у неё деньги.

Насторожившись, она решила промолчать.

Но, заинтриговав её, старик не стал продолжать, а, наоборот, резко развернулся и ушёл.

Это было очень странно.

Лили решила незаметно проследить за ним, чтобы выяснить, в чём дело.

-

Сырой и холодный грот — не самое лучшее место для отдыха, но для Шан Юя это было идеальное место для медитации.

Внешний мир был слишком шумным: сигналы машин, громкие разговоры женщин, ругань на улицах… Он уже успел познакомиться со всеми этими «прелестями».

Одним словом, он чувствовал себя ужасно.

Раньше он бы просто взмахнул рукой и заставил бы все эти звуки исчезнуть.

Но теперь всё изменилось. Он был всего лишь падшим бессмертным.

И, несмотря на все неудобства этого мира, ему приходилось терпеть.

Потому что она была здесь.

В последние дни туристов было мало, и он наслаждался тишиной.

Он собирался нарвать немного диких ягод, чтобы утолить голод, когда у входа в грот раздались шаги — тяжёлые, уверенные, звонкие.

Это был он.

— Почтенный Бессмертный, как вы себя чувствуете?

Вошедший достал термос, открыл крышку и вынул несколько тарелок с сезонными закусками.

Аппетитный аромат тут же привлёк внимание Шан Юя, но, когда он потянулся за палочками, рука его всё ещё была слаба.

Вчерашний обморок истощил его силы. Если бы Лао Цай не пришёл вовремя, он бы ещё долго не мог восстановиться.

— Ты пришёл как нельзя кстати, — сказал Шан Юй, взяв палочки и с удовольствием попробовав закуску.

— Сегодня в храме была твоя поклонница. Девушка. Молилась перед пустым постаментом, — Лао Цай поделился этой новостью, как чем-то интересным.

Но, как только он произнёс эти слова, собеседник замолчал.

«Забыл, что нельзя говорить о женщинах в присутствии одиноких мужчин», — подумал Лао Цай.

Медленно опустив палочки, Шан Юй повернулся к выходу из грота.

Радость от вкусной еды мгновенно улетучилась, в его глазах читалась глубокая печаль.

Если быть точным — любовная тоска.

С тех пор как он принял человеческий облик, ему пришлось столкнуться со всеми человеческими потребностями.

Каждый день в определённое время его желудок начинал урчать, не давая ему покоя.

Но ещё больше его беспокоила та женщина.

После их случайной встречи на улице он постоянно думал о ней, о прошлых жизнях.

И каждый раз, когда он вспоминал о ней, его тело начинало болеть, причиняя невыносимые страдания.

Чем сильнее была тоска, тем сильнее становилась боль.

— Почтенный Бессмертный, у вас опять приступ любовной тоски?