Глава 5, ч.1

Чжоу Фэй и Ли Шэн один за другим шли к реке Синьмо. Оба они с детства выросли в Сорока Восьми Крепостях, у каждого были свои шалости, и каждый знал, как избежать горных патрулей.

Чжоу Фэй иногда не могла понять, то ли она была необщительной, то ли унаследовала от Ли Цзиньжун врождённую способность не нравиться людям.

Она и Ли Шэн были почти ровесниками, выросли вместе и вместе начали постигать боевые искусства под наставничеством Ли Цзиньжун. Хоть их и нельзя было назвать «детскими возлюбленными», они, по крайней мере, были «друзьями детства». Однако Ли Шэн, который со всеми был обаятелен и обходителен и сумел найти общий язык с учениками со всех вершин Сорока Восьми Крепостей, с ней одной словно был несовместим по гороскопу — они терпеть друг друга не могли.

Помимо вежливых фраз со скрытым смыслом и колких упрёков, им, казалось, и поговорить было не о чем. У них не было даже обычных для соучеников спаррингов, когда сталкиваешься с трудностями в обучении — все их поединки проходили только перед Ли Цзиньжун. Вне тренировок каждый занимался сам по себе, и никто ни с кем не общался.

Пока Чжоу Фэй предавалась этим размышлениям, они уже подошли к берегу реки Синьмо. В мрачном ночном небе ночной ветер только что проделал небольшую брешь, и пробившегося лунного света не набралось бы и на половину чаши. Разлившись по реке Синьмо, он, подобно россыпи золота, мгновенно появлялся и исчезал в волнах. Когда смотришь на это с утёса, начинает слегка кружиться голова.

Чжоу Фэй услышала рядом какой-то шорох. Обернувшись, она увидела, как Ли Шэн снял с пояса походный мешок, вытащил из него моток пеньковой верёвки, а затем — железный коготь для лазания. Он явно подготовился.

Чжоу Фэй случайно заглянула в его мешок и замерла, а затем выпалила:

— Ты зачем ещё и сменную одежду взял?

Ли Шэн на мгновение замер, а потом, не поднимая головы, снова аккуратно уложил свои вещи в мешок и закинул его за спину. В его небольшом узелке была не только повседневная сменная одежда, но и дорожные деньги, лекарства от ран, а также потрёпанная книга путевых заметок с вырванными страницами.

Чжоу Фэй была неглупой и сразу поняла: Ли Шэн решил ночью бросить вызов реке Синьмо не от скуки и не ради очередной шалости. Он действительно хотел покинуть Сорок Восемь Крепостей, и этот план зрел в его голове уже давно.

Она невольно выпрямилась и удивлённо спросила:

— Ты хочешь уйти?

Чжоу Фэй всегда считала, что молодой господин Ли — настоящая «жемчужина на ладони» Сорока Восемь Крепостей.

Старый глава крепости пал от рук предателей из лжединастии, и Великая Глава, которой тогда было всего семнадцать, в одиночку взвалила на себя бремя Сорока Восьми Крепостей. В те времена снаружи их окружали тигры и волки, а внутри сорок восемь старых глав крепостей преследовали свои интересы. В первые годы она была одна, словно крышка на кипящем котле: едва прикроет один, как закипает другой. Со временем это выковало в ней беспощадную решимость, а в сочетании с её и без того вспыльчивым характером сделало её ещё более сложной в общении.

Многие из старых глав крепостей до сих пор робели перед ней.

Если бы Ли Цзиньжун можно было перевернуть и выжать, из неё, наверное, удалось бы выдавить всего две капли нежности и терпения: одну — для Чжоу Итана, а вторую — для брата и сестры Ли.

Положение Ли Шэна в Сорока Восьми Крепостях было исключительным. К тому же он умел ладить с людьми, и куда бы ни пошёл, его всегда окружала толпа подхалимов.

Чжоу Фэй подозревала, что даже если бы он превратился в гигантскую сороконожку со ста восемью вонючими ногами, этим прихлебателям всё равно не хватило бы рук, чтобы наперебой их поддерживать.

Что же этому молодому господину так не нравилось?

Ли Шэн немного помолчал, а затем издал «хм».

— Странно, — с долей сарказма произнесла Чжоу Фэй. — Я, подобранная с могилы «добавка», ещё не думала сбегать из дома, а ты уже собрался. Ты в очередь записался?

— Я не такой, как ты.

Ли Шэн не хотел с ней разговаривать. Он просто нашёл укромное место, привязал верёвку и спустил её вниз по обрыву. Конец верёвки растворился в тусклом свете реки Синьмо и вскоре исчез из виду.

В глазах Ли Шэна, Чжоу Фэй была родной дочерью Ли Цзиньжун, и побои с руганью, которые она получала, тоже были «родными».

Ли Цзиньжун обращалась с Чжоу Фэй как с молодым деревцем, которое нуждается в строгой обрезке. Стоило ему хоть немного искривиться, она без колебаний бралась за нож, надеясь вырастить из него нечто стоящее.

А он? Он был заперт в этом крошечном мирке, окружённом горами, где каждый называл его «молодой господин Ли». Старшие ещё и непременно добавляли: «Весь в отца покойного пошёл». На нём стояло клеймо Второго Господина Ли, он был своего рода «наследством», живущим здесь на птичьих правах… и, вероятно, «бесталанным» и бесполезным наследством.

«Ничего страшного, что способности невелики, просто не торопись», — эти слова звучали снисходительно, почти ласково, но разве Великая Глава хоть к кому-нибудь проявляла снисхождение?

Очевидно, она просто не возлагала на него никаких надежд.

Ли Шэн стиснул зубы, закрепил железный коготь на запястье и, не оглядываясь, первым начал спускаться по скале.

— Эй… — не успела она договорить, как Ли Шэн оступился.

Только спустившись, они поняли, что недооценили скалы по обеим сторонам реки Синьмо, особенно самый верхний участок. Он был отшлифован до блеска, гладкий, словно покрытый льдом, и ухватиться было практически не за что. Нога Ли Шэна соскользнула, он всем телом ударился о каменную стену, и короткий меч у него на поясе сорвался вниз, издав серию звенящих ударов.

Этот внезапный шум напугал их обоих. И Чжоу Фэй на утёсе, и висящий в воздухе Ли Шэн одновременно мёртвой хваткой вцепились в пеньковую верёвку.

В горах тут же зажглись несколько факелов ночного патруля. Чжоу Фэй, увидев, что верёвка завязана довольно крепко, отпустила её, пригнулась и спряталась за большим валуном. Хоть она и не была низкого роста, но телосложение у неё было изящным, и, свернувшись, она становилась очень маленькой — могла бы спрятаться даже в собачьей конуре.

Им повезло, да и место они выбрали удачное. Ночной патруль покружил неподалёку, но ничего подозрительного не обнаружил.

Спустя некоторое время Чжоу Фэй выбралась из укрытия. Посмотрев вниз, она увидела, что Ли Шэн уже спустился на несколько десятков чжан, раскачиваясь на речном ветру, словно лист, в чьём сердце таились горы и реки.

Чжоу Фэй терпеливо подождала одна на краю утёса. В её сердце впервые зародилась мысль о том, чтобы уйти и посмотреть на мир.

В Сорок Восемь Крепостей часто приходили люди в поисках убежища, и все они рассказывали о том, что творится снаружи. Были истории захватывающие, были такие, что слушать было больно, были рассказы о нежной любви и о разбитых сердцах. Каким же был мир снаружи?

Подобная дикая мысль, если уж не появилась, то и ладно. Но стоило ей возникнуть, как она в одно мгновение прошла путь от ростка до корней, а затем и до полноценного дерева.

Чжоу Фэй встала и легонько потянула за верёвку, которую спустил Ли Шэн. Почувствовав, что внизу никого нет, она небрежно достала тканевую ленту, перевязала свои длинные волосы, одной рукой ухватилась за верёвку и ловко спрыгнула вниз.

Наученная горьким опытом Ли Шэна, Чжоу Фэй даже не пыталась цепляться за гладкую каменную стену. Она была гораздо легче Ли Шэна, и её движения были чрезвычайно лёгкими и быстрыми. Она скользнула вниз по верёвке, словно ивовый пух, кружащийся на ветру.