Глава 2. Упавший плод

Плотник Сюэ и его супруга даже не догадывались, что беда начала назревать уже несколько дней назад.

Та группа людей в черной одежде, которые пришли в деревню в поисках кого-то, оказалась учениками демонического культиватора Вэй Цзю. Те самые люди, которые каждый год приходили к горе Цзюэ, чтобы зарыть там железные ящики.

Два дня назад с десяток учеников в черных одеждах почтительно стояли у подножия горы перед прекрасной женщиной с яркой внешностью, одетой в черное платье, вышитое золотыми узорами. Они доложили:

— Старейшина Ту, кажется, вся гора Цзюэ окружена какой-то духовной силой. Мы обошли ее кругом, но так и не смогли войти.

Женщина в черном платье слегка прищурила глаза и произнесла:

— Вы же не первый раз сюда приходите. Наймите деревенских жителей, пусть они зайдут вместо вас. У них нет врожденных духовных корней, поэтому духовная защита их не остановит. Кроме того, если наложить на них заклятие подавления души, они утратят все пять чувств и смогут дойти хот до середины горы.

Старший ученик с явным замешшательством ответил:

— Именно так мы и делаем, старейшина. Но... раньше этим людям нужно было лишь закопать ящики, наполненные проклятой водой, у подножия горы. Подниматься выше не требовалось. А теперь, как только они восходят на гору, словно попадают в ловушку. Они целый день блуждают в тумане, ходя кругами у подножия, и никак не могут подняться!

Женщина в черном платье носила имя Ту Цзююань и являласт старейшиной под началом Вэй Цзю. Услышав эти слова, она резко взмахнула рукавом, и поднявшийся порыв холодного ветра одним движением сбил с ног десяток учеников.

— Глупцы! В этом году наступает день, когда Древо Перерождения принесет плоды. Двадцать лет назад Му Цингэ была лишена духовных корней, и ее рассеянная душа прижилась на этом дереве. Если корни дерева не орошать достаточным количеством воды ненависти, боюсь, плод, созревший на дереве, окажется бесполезным ничтожеством. Сейчас наш Господин достиг стадии Великого Перехода от Юаньиня к Хуашэн, и ему крайне необходима польза от перерожденной Му Цингэ. Мы обязаны заставить Древо Перерождения вырастить полноценный духовный плод!

Пока она говорила, тех учеников, которых сбило с ног, словно невидимая сила подняла в воздух. Они округлили глаза и начали издавать мучительные крики.

Ту Цзююань сжала руку в кулак, и внезапно поднявшийся черный туман резко схлынул, будто вырывая некую силу из тел учеников. Мужчины кулями упали на землю, словно с них содрали кожу и выдернули кости.

— Только что с помощью заклятия Жертвенной Кости я полностью лишила вас духовных корней и энергии. Теперь ничто не помешает вам проникнуть внутрь и разведать обстановку. Даже если у вас нет духовных сил, компас, изготовленный из драконьей кости, способен разрушить заклинание иллюзии и провести вас на вершину горы. Уверена, вы справитесь с этим лучше, чем местные деревенские жители. Как только закопаете ящик, у меня найдется способ вернуть вам вашу духовную силу.

Эти пустые слова просто обман для новичков и обычных простаков.

Заклятие «Жертвенной кости» — самое жестокое наказание для учеников, нарушивших правила секты. Не было еще известно случаев, чтобы кто-то смог восстановить духовные корни после того, как они были отняты этим заклятием.

Даже легендарная демоница Му Цингэ, которая когда-то ввергла мир бессмертных в хаос, оказалась полностью бессильна после того, как на неё было наложено девятикратное заклятие «Жертвенной кости».

После гибели Му Цингэ повелителем секты Чи Мэнь стал Вэй Цзю, сила которого значительно превосходила ту в её лучшие годы.

Жаль, что переродившаяся легендарная ведьма, некогда наводившая страх на весь мир, теперь лишь жалкое лекарственное средство для увеличения силы Вэй Цзю, инструмент на пути к ещё большей мощи.

Однако желающих заполучить его оказалось немало. Даже несколько сект, считающих себя представителями праведного пути, отправили людей, чтобы установить духовный барьер на горе и не допустить, чтобы кто-либо другой приблизился к Древу Перерождения.

После того, как душа была разбита, рождение на древе подобно перерождению через реинкарнацию. У человека нет связи с прошлым, добро и зло ещё не определены, что даёт возможность заново воспитывать и наставлять его.

Му Цингэ обладала природной конституцией демонического духа с чистейшей сущностью инь, её духовная нила слилась с душой.

Многие известные школы праведного пути, хоть и не высказывались открыто, на самом деле надеялись заполучить этого ребёнка, рожденного от святого дерева, чтобы воспитать его с детства и использовать в своих целях.

Ведь приближалась небесная кара, случающаяся раз в триста лет, и многим мастерам, близким к вознесению, необходимы одарённые ученики, чтобы помочь им преодолеть этот катаклизм.

Возрожденное тело Му Цингэ идеально подходило для этого.

Думая об этом, Ту Цзююань почувствовала облегчение.

Она и Му Цингэ когда-то были ученицами одной школы. На нее глазах у мастер всегда благоволил ей, передавая истинные знания и позволив рано достичь стадии формирования золотого ядра. А сама Ту Цзююань во всем уступала младшей сестре-ученице. Зависть день за днём сжигала ее душу.

А теперь Му Цинге всего лишь плод на дереве, и когда он созреет и упадет на землю, это станет лишь началом её трагического возрождения...

Ту Цзююань зловеще усмехнулась.

Она держала в руках несколько волосков, которые только что вырвала с головы тех учеников, и, положив их в маленькую бронзовую печь, начала тихо произносить заклинание. Спустя немного времени она установила телепатическую связь с учениками, которые поднялись на гору, используя свои пять чувств.

Пожертвовать несколькими учениками, как оказалось, было весьма полезно, они куда лучше деревенских мужиков.

Возможно, из-за того, что магический барьер был установлен много лет назад, на этот раз ей удалось совершенно беспрепятственно управлять учениками, словно марионетками, и они добрались до вершины горы. Через их глаза она могла чётко видеть всё, что находилось на вершине.

Однако, когда она увидела под деревом осколки, рассыпанные и выветренные временем, она застыла в недоумении — неужели волшебный плод уже давно упал?

Снова заставив учеников поднять головы, она увидела на дереве один крупный плод и немного успокоилась.

Но как раз в этот момент внезапный порыв ветра пронёсся мимо, и она почувствовала резкую боль на коже головы. Обернувшись, она поняла, что кто-то вырвал у неё несколько прядей волос.

В следующую секунду Ту Цзююань лишилась всех чувств и стала марионеткой в руках другого.

Оставшиеся ученики тут же опустились на колени и хором выкрикнули:

— Почтение Владыке, равному самим Небесам!

Пришедший был облачён в чёрные одеяния. Несмотря на женственные черты лица, его высокий рост и холодный взгляд узких глаз, полных мрачной угрозы, не оставляли сомнений — перед ними был мужчина, окутанный убийственной аурой.

Это был сам Владыка Чи Мэнь — Вэй Цзю.

Он медленно провел длинными пальцами по пряди волос, вырванной у старейшины Ту, и уже успел разобраться в произошедшем на горе. Он заставил учеников собрать осколки плода и, применив заклинание обратного отсчёта, вмиг вычислил, что он упал в год Цин Гэн.

Уголки губ Вэй Цзю изогнулись в лёгкой, почти презрительной улыбке. Одним щелчком пальцев он сжёг волосы, что держал в руке, и холодно приказал:

— Отправьте людей с горы. Найдите всех детей, рождённых в год Цин Гэн!

Ту Цзююань в этот момент полностью восстановила чувства, поспешно опустилась на колени и почтительно произнесла:

— Владыка, может ли быть так, что дух ребенка, выпавший из плода реинкарнации, уже покинул окрестности горы Цзюэ?

Вэй Цзю прищурил узкие,  сверкающие холодным светом, глаза и с холодной усмешкой сказал:

— Плод реинкарнации упал до созревания, что само по себе уже чрезвычайно рискованно. Если дух ребенка окажется слишком далеко от Дерева реинкарнации, у него не будет ни малейшего шанса выжить. Она где-то поблизости. Найдите её, всё тщательно прочесывайте!

Люди из клана Чи Мэнь, обладающие широким влиянием, исполняли приказ владыки. Все жители ближайших деревень и поселений были подвергнуты проверке.

Однако, несмотря на поиски, хотя и удалось найти нескольких мальчиков и девочек подходящего возраста, ни у одного из них не было следов силы Дерева реинкарнации.

Выслушав доклад учеников, Вэй Цзю перевел взгляд на вершину горы Цзюэ. На том Дереве все еще рос один плод, который развивался с невероятной скоростью и, казалось, вот-вот созреет.

Он хорошо помнил ту битву много лет назад. Тогда он был там и знал, что вместе с Му Цингэ погибла и её младшая сестра — Му Жаньу.

Две души вошли в дерево, и образование двух плодов было вполне логичным.

А теперь один плод преждевременно упал... Хотя вероятность того, что упала не блещущая талантами Му Жаньу, была выше, Вэй Цзю решил всё тщательно разузнать, чтобы не оставить ни единого сомнения и избежать возможных последствий.

— Му Цингэ... — Вэй Цзю слегка шевельнул тонкими губами, мягко произнося имя, а в его глазах, полных демонической энергии, сверкал свет решимости.

Он практиковал демонический путь пожирания душ и поглощения духов, который мог безгранично усиливать его природную жадность. Что касается Му Цингэ, которую он давно желал, но так и не смог заполучить, — она стала для него навязчивой идеей.

При мысли об этом, в глазах Вэй Цзю мелькнул кроваво-красный свет, а его изначально благородная внешность теперь внушала такой страх, что на него невозможно было смотреть.

А что касается супруги плотника Сюэ, Цяо Лянь, то она, после того как приняли окончательное решение, решила в ближайшие несколько дней оставаться дома. Она надеялась, что ученики и последователи демонической секты уйдут, и тогда они смогут переждать бурю.

К счастью, эта супружеская пара проявила осторожность и в свое время не сразу привезла ребенка обратно в деревню. Поэтому, когда действительно кто-то постучал в дверь, они просто следовали заранее подготовленной истории для односельчан, утверждая, что день рождения их дочери был другим. Благодаря тому, что они отложили регистрацию на год, в документах все было четко указано, и дата рождения никак не совпадала с тем самым годом. Более того, жители деревни могли подтвердить их слова, и в этой истории не было никакой лазейки.

Когда люди в черном ворвались во двор и увидели болезненную, хрупкую и худенькую дочь семьи Сюэ, они даже не удосужились посмотреть на нее второй раз.

Ведь перед ними стояла обычная девочка, без признаков какой-либо духовной энергии, совершенно заурядная. Она даже не подходила по минимальных требований к вступлению на путь культа бессмертия. Как же она могла быть тем самым духовным ребенком, появившимся с дерева перерождения?

После этого случая никто больше не приходил с расспросами.

Хотя родители записали день рождения дочери на год позже, Жаньжань с детства была хрупкой и выглядела моложе своих сверстников. Говорили, что ей четырнадцать или пятнадцать лет, и это не вызывало никаких подозрений.

Однако в деревне было пятеро детей, родившихся в год Цин Гэн, и, как говорили, всем им черноволосый ученик в чёрной одежде разрезал ножом пальцы, чтобы капля крови попала в чёрную курильницу.

Когда плотник Сюэ разузнал об этом, он побледнел как мел. Его дочь Жаньжань была хрупкой и слабой; если бы ей действительно нанесли такой порез, она бы не оправилась от него за десять дней или даже полмесяца.

Позже те ученики в чёрных одеяниях устроили настоящий переполох, и, не желая сдаваться, забрали всех детей из окрестных деревень, рождённых в год Цин Гэн.

Хотя они и прикрывались благовидным предлогом «проверить, есть ли у детей духовные корни», их действия, когда детей похищали неизвестно куда, иначе как бесчинством нельзя было назвать.

Некоторые люди категорически отказывались отдавать своих детей, но в итоге были жестоко избиты сильными учениками демонического культа и, полуживыми, всё равно вынуждены были смотреть, как их детей уводили.

Жаньжань не понимала, почему её родители в последние дни ходят как побитые баклажаны, а мать вообще выглядела так, словно пережила сильный испуг, и два дня пролежала в постели. Но раз уж мать заболела, Жаньжань, как дочь, считала своим долгом заботиться о ней.

Она попросила отца помочь растопить печь и приготовила для матери кунжутные пирожки из сладкого рисового теста, которые та однажды видела раньше. Когда горячие пирожки были готовы, девушка поставила тарелку на маленький столик, чтобы родители могли угоститься.

Цяо Лянь, глядя на изящные пирожки, приготовленные дочерью, удивлялась, где та успела этому научиться. Хваля её, она спросила об этом.

Жаньжань и сама не знала, откуда у неё такой талант. Она лишь держала пирожок, с удовольствием откусив от него кусочек, и бормотала:

— Один раз попробовала – и сразу научилась. Мама, как думаешь, может, в прошлой жизни я умерла от голода? Поэтому теперь всё время хочется есть.

Цяо Лянь громко сплюнула на пол:

– Тьфу-тьфу, что за глупости ты говоришь, ребёнок? Какая ещё смерть от голода? Я думаю, в прошлой жизни ты скорее от обжорства умерла!

Сказав это, она вдруг замерла, осознав, что сама заговорила о жизни и смерти. А её маленькая озорница тут же рассмеялась и нарочно откусила ещё больший кусок пирожка, чтобы утолить аппетит.

Цяо Лянь ещё немного посмеялась вместе с дочерью, и напряжение, которое она ощущала последние несколько дней, наконец стало спадать. Те люди в чёрных одеждах за эти дни почти не появлялись в деревне, кажется, опасный период миновал.

Цяо Лянь и её муж приняли решение: переждать зиму, накопить немного денег и всей семьёй вернуться в родное селение в Хэнине, чтобы держаться подальше от этого неспокойного места.