Девятый дурень (Часть 2)

Либо Кокушибо был новорождённым демоном, либо жрицы и синтоистские жрецы среди людей уничтожали демонов-людоедов.

Учитывая запах человеческой крови снаружи, второе предположение казалось ближе к истине.

Размышляя об этом, Инуяша незаметно уснул.

Как оказалось, когда дело касалось привычек демонов и сражений, мозг Инуяши ещё на что-то годился.

На следующее утро оммёдзи из поместья Фудзивара спешно ушёл и вернулся только к полудню.

Вернувшись, он сразу направился в покои главы клана и оставался там до самого часа демонов.

Когда наступил час Собаки, Инуяша из разговоров служанок узнал новости.

— Прошлой ночью в Каваките, что в Юки, погибли четверо самураев, — тихо сказала одна служанка. — Говорят, их съел демон, даже тел целиком не нашли.

Другая служанка тихо ахнула:

— Демон? Господин оммёдзи вмешался?

Первая служанка покачала головой:

— Господин Тифу узнал об этом только сегодня утром. Когда он прибыл в Кавакиту, говорят, «демона» уже прикончила группа мечников.

— Мечников?

— Да, вроде бы это группа мечников, которые появляются только ночью.

Им не удалось продолжить разговор. Бабушка Мацуко отодвинула сёдзи и подошла к нему с баночкой благовоний.

Служанки ушли. Инуяша, отказавшись от сопротивления, лёг на татами, позволив Мацуко натирать себя мазью, но его мысли всё ещё были заняты мечниками и демонами.

Мацуко ласково сказала:

— Госпожа Инуяша сегодня очень послушная.

Инуяша: «…»

Он уже решил не обращать внимания на то, как его называют.

Ему хотелось расспросить о «мечниках», но, прожив почти год в младшей ветви Фудзивара, он понял, что образ мыслей аристократов и слуг не совсем нормальный. Некоторые слова могли привести к непредсказуемым последствиям. Что, если это только усугубит его «учебную нагрузку»?

Инуяша благоразумно промолчал.

Однако эти дни притворства «знатной дамой» не прошли даром. На третий день, когда он снова попал в беседку, слухи о «мечниках» стали гораздо конкретнее, и он услышал всё в подробностях.

Говорили, что «демон», съевший четверых самураев той ночью, не имел другого названия, кроме как «Они».

Они — это чудовища, не переносящие света, способные появляться только ночью и питающиеся исключительно людьми. Обычные мечи не могут их убить, лишь солнечный свет способен обратить их в пепел.

А мечники, появляющиеся ночью, — это «Охотники на демонов». Они специализируются на убийстве демонов-людоедов, и каждое поколение несёт большие потери.

— Господин Тифу сказал, что цветы глицинии отгоняют «Они». Возможно, в следующем месяце в поместье Фудзивара посадят глицинии.

— Откуда господин Тифу всё это знает?

— Хмф, так он же оммёдзи!

Вскоре Инуяшу отнесли обратно в Западный двор.

Обычно рядом с драгоценным полудемоном всегда находилась служанка, но в последнее время в Юки было слишком «шумно». Стоило ему закрыть глаза и притвориться спящим, как служанка уходила, давая ему неожиданно много времени побыть одному.

Они говорили, что оммёдзи Тифу всё знает, но он так не считал.

Этот тип даже белую собаку от пса-демона отличить не мог, можно ли ожидать, что он разберётся, чего боятся «Они»?

Вряд ли!

Тогда откуда он услышал про Они, мечников и цветы глицинии?

У любой информации должен быть источник, и он хотел найти этот источник.

Другим, возможно, и не нужно было знать об «Они», но ему — очень нужно.

Как полудемон, убитый Кокушибо, мог он отомстить за себя, не зная врага? Полагаться на сны?

Он хорошо помнил: Кокушибо сначала не собирался его есть, но после слов «У тебя редкая кровь» он был укушен.

Что такое «редкая кровь»?

Почему она привлекает Они?

Только Кокушибо мог её учуять, или другие Они тоже?

Если в этой жизни у него снова редкая кровь, не привлечёт ли он ещё больше Они?

В таком случае, долго оставаться в Юки небезопасно, это может навлечь беду на него и его мать.

Но если не оставаться в Юки, куда он может повести мать?

На вассалов отца положиться нельзя, Сессёмару точно не поможет, а его товарищи родятся только через двести лет… Как ни крути, придётся оставаться в Юки.

Но…

— А-а-а, как же всё бесит! — Инуяша запустил обе руки в волосы и принялся яростно их чесать. Не говоря ни слова, он скинул обувь и носки, оставшись в одной нижней одежде, затем в два счёта забрался на крышу и выдохнул накопившееся раздражение.

Он уселся на краю крыши, вальяжно раскинув ноги, и собирался уже пробраться к жилищу оммёдзи Тифу, чтобы разузнать новости.

Но неожиданно, когда он посмотрел вдаль, то увидел, как медленно открылись боковые ворота в главном дворе. Вошли шестеро мечников с запахом крови и ребёнок лет шести-семи.

Ребёнок был красив, с мягким выражением лица, одет в косодэ. Мечники сопровождали его.

Мечники обращались к «ней» с большим уважением:

— Юкинари-сама, мы прибыли в поместье Фудзивара.

Инуяша, наблюдавший издалека: «…»

Ну и дела!

Вот это номер!

Он изо всех сил не хотел быть девочкой, но стал ею.

А тот, кто явно был мальчиком, наоборот, стремился быть девочкой.

Он был неправ. Он забирал свои прежние слова назад. Похоже, роль знатной дамы вполне по силам и мужчинам, только не ему!