Глава 10. Бессовестный даос-злодей

Обычно старые даосы производили впечатление бессмертных мудрецов, но этот, с седыми волосами и бородой, вытянутым лицом и худыми щеками, выглядел зловеще. Особенно его сверкающие глаза — казалось, они могли причинить вред. Он напомнил Цянь Хуан тех двоих с Пути Иньшань.

За его спиной лежали несколько слуг, охранявших дверь, — их бесшумно одолели.

Даос лишь мельком огляделся, затем его взгляд остановился на «невесте», сидящей у кровати. Он подошел в несколько шагов, взмахнул широким рукавом халата, и Су Мо исчез.

Цянь Хуан была потрясена. Она хотела подойти и разобраться, но даос, подняв черный вихрь, мгновенно исчез.

Цянь Хуан вздрогнула и хотела выбежать наружу, чтобы найти их, но окружающая обстановка внезапно изменилась. Она оказалась в какой-то комнате.

Комната была просторной, но тускло освещенной. Стены были сплошь покрыты талисманами — иероглифы на желтой бумаге казались написанными не киноварью, а свежей кровью.

В глубине комнаты горела единственная тусклая свеча. Рядом с ней стояла широкая сандаловая кушетка, а на ней на коленях сидел… Су Мо?

Он сидел неподвижно, его лицо было мертвенно-бледным и застывшим, словно он пережил нечто ужасное. Красный верхний наряд был наполовину разорван, обнажая белоснежную нижнюю рубаху, на которой виднелись пятнышки крови. Красный подол также был пропитан кровью. Рука, бессильно свисавшая вдоль тела, сжимала кинжал, с которого капала алая кровь!

Рядом с ним лежал обнаженный мужчина. Его грудь и живот были покрыты беспорядочными ранами, кожа имела странный синевато-багровый оттенок, а вытекавшая кровь была темнее обычной. Это напомнило Цянь Хуан об оживших мертвецах.

Глядя на эту кровавую сцену и испуганное, растерянное лицо Су Мо, Цянь Хуан почувствовала себя нехорошо. Внезапно раздался яростный крик: — Негодяйка, что ты наделала!

Вошедший вихрем подлетел к кушетке. Раздался звук пощечины — Су Мо ударили так сильно, что он упал на ложе. Кинжал выпал из его руки и с резким, леденящим душу звуком ударился об пол.

Только теперь Цянь Хуан разглядела вошедшего — это был тот самый старый даос. Сначала он взглянул на обнаженного мужчину с выражением скорби и сожаления, затем повернулся к Су Мо, схватил его за горло и прошипел: — Как ты посмела ранить его!

Су Мо, казалось, внезапно пришел в себя. В его глазах смешались ужас и гнев. Пытаясь оторвать руку, сжимавшую его шею, он задыхаясь прохрипел: — Злодей!

Услышав это, старый даос стал еще мрачнее. На тыльной стороне его руки вздулись вены. Лицо Су Мо начало багроветь от удушья, глаза закатились. Внезапно даос швырнул его на кушетку и холодно произнес: — Учитывая, что ты — спасительный амулет для моего сына, я пощажу тебя на этот раз.

Сказав это, он щелкнул пальцами, и золотой луч вонзился в тело Су Мо, обездвижив его. Затем даос сложил печать руками, направив ее на обнаженного мужчину, и несколько талисманов вошли в его тело.

— Сын мой, вставай! — произнес даос странным, зловещим тоном.

Человек, который казался мертвым, медленно начал подниматься. Его движения были медленными и скованными, как у трупа, глаза — тусклыми и безжизненными. Он больше походил на управляемую марионетку.

— Мой сын был убит три года назад. Мне пришлось превратить его в медного мертвеца. Чтобы он ожил, нужно в ночь великой Инь найти девственницу с телосложением великой Инь и переселить в нее его душу. Полгода назад я вычислил, что дочь семьи Жуань обладает таким телосложением, и всеми правдами и неправдами заполучил тебя. Жуань Су Синь, мне все равно, хочешь ты этого или нет, но если ты сегодня помешаешь мне, я позабочусь, чтобы от тебя и мокрого места не осталось!

От этих слов лицо Цянь Хуан изменилось, а Су Мо стал бледнее мела.

Даос, опасаясь непредвиденных обстоятельств, холодно наблюдал со стороны. Его глаза зловеще сверкали.

Медный мертвец, словно получив приказ, медленно повернул свой застывший взгляд на Су Мо и протянул руку, механически разрывая его одежду.

Будучи обездвиженным, Су Мо не мог говорить, он мог лишь отчаянно таращить глаза. Он был всего лишь восемнадцатилетним юношей, всегда жившим беззаботно. Впервые столкнувшись с таким ужасом, как он мог не паниковать?

Сердце Цянь Хуан сжалось. Она бросилась вперед, пытаясь оттащить медного мертвеца, но ее рука прошла сквозь его тело. Она была потрясена.

В своем собственном иллюзорном мире она могла касаться созданных ею существ, почему же здесь это не работало?

Неужели потому, что это иллюзия Су Мо, и она не может вмешаться?

Но как же он спасется в таком состоянии…

Пока она размышляла, одежда на груди Су Мо была уже разорвана, обнажив бледную кожу. Медно-зеленая рука мертвеца потянулась ниже, но внезапно остановилась. Даос заметил неладное и остановил его. Старик подошел к Су Мо, взглянул на него, и его лицо мгновенно стало пепельным. Он снял заклинание обездвиживания и потребовал ответа: — Кто ты такой на самом деле?

— Хотел навредить моей сестре? Не так-то просто! — хрипло ответил Су Мо. — Ты творишь такое зло, лишенное всякой совести! Небесная кара настигнет тебя!

Не успел он договорить, как старый даос ударил его ладонью. Су Мо тяжело упал на пол, изо рта хлынула кровь, и он потерял сознание.

Цянь Хуан хотела подойти и проверить его раны, но стоило ей сделать шаг, как пространство исказилось, и все вокруг снова изменилось.

На этот раз она оказалась в темной и сырой темнице. На стенах висели два факела, рядом стояла медная жаровня с раскаленными углями, а на железной стойке висели различные орудия пыток.

В глубине темницы выделялся грубый деревянный крест, к которому был привязан человек. Его одежда превратилась в лохмотья, тело было покрыто ранами. Длинные волосы, слипшиеся от засохшей крови, прядями падали на бледное лицо. Из уголка губ стекала струйка крови — очевидно, его уже пытали.

Напротив креста стояло кресло тайши, в котором сидел тот самый бессовестный старый даос. По обе стороны от него стояли двое учеников в даосских одеждах, их лица были зловещими и жестокими.

Старый даос кивнул одному из них. Ученик тут же взял стоявшую рядом емкость и выплеснул соленую воду на Су Мо.

Су Мо издал болезненный стон и медленно пришел в себя. Соленая вода попала на незажившие раны, смешалась с кровью и потекла вниз, образовав на полу лужицу. Тело его затрясло от боли, но Су Мо больше не издал ни звука. Его поднятое лицо было бледным с сероватым оттенком, губы — сухими, потрескавшимися и белыми, глаза налиты кровью.

Цянь Хуан стало дурно. Сейчас он совершенно не походил на того юношу, которого она видела в поместье Жуань. Словно два разных человека.

Один — как небожитель, другой — как призрак!

Призрак?

Цянь Хуан вздрогнула, ее глаза расширились. Неужели Су Мо и есть тот самый Призрачный братец?

Она вспомнила темное лицо под капюшоном, призрачно-зеленые зрачки, в которых временами вспыхивала жестокость, а временами — отчаяние и страх. За кажущейся твердой оболочкой скрывалось глубокое одиночество. Сердце Цянь Хуан сжалось от жалости, а затем ее охватил страх.

Она догадывалась, что сейчас произойдет нечто ужасное, но была бессильна.

Старый даос что-то сказал двум ученикам. Один из них взял веревку, другой — молоток и гвозди, и они направились к Су Мо.

— Я как раз работаю над Великим заклинанием Призрачного духа, и мне не хватает этих самых духов, — зловеще произнес старый даос, его глаза были полны яда. — Призрачный дух рождается из страданий плоти. Человек должен испытать предельную боль, чтобы породить великую энергию обиды. Затем его душу можно переплавить. Ты навредил моему сыну, так что я заставлю тебя познать все муки ада и навеки лишу перерождения!

Едва он закончил говорить, как даос слева затянул веревку на шее Су Мо, а затем вытащил из жаровни раскаленный докрасна клинок. Другой ученик приблизился к Су Мо с гвоздями и молотком.

Что они собираются делать?

Цянь Хуан широко раскрыла глаза. От следующей сцены она едва устояла на ногах.