Глава 13

В тот вечер Линь Му не осталась ночевать дома. Помогая отцу подняться в квартиру и убедившись, что с ним все в порядке, она взяла его машину и вернулась в город.

Домой Линь Му добралась уже глубоко за полночь. Открыв дверь, она сразу почувствовала запах сигаретного дыма.

Она замерла на пороге, а затем включила свет.

Лян Циньсэнь сидел на диване и наблюдал за ней.

Линь Му молча поставила сумку и села рядом с ним.

— Линь Му, — Лян Циньсэнь бросил окурок в пепельницу. — Давай расстанемся.

— Я думала, ты не такой, как все… А ты ничем не лучше, — продолжил он, не дождавшись ее реакции.

Линь Му смотрела на обложку журнала, лежащего на журнальном столике. Это был автомобильный журнал, который ей никогда не был интересен. Она купила его на днях, просто подумав о Лян Циньсэне. Оказалось, он уже так сильно на нее повлиял.

Медленно подняв взгляд, она остановила его на красивом лице Лян Циньсэня.

— Лян Циньсэнь…

Сердце Лян Циньсэня екнуло. Он вспомнил, что Линь Му редко называла его по имени и фамилии.

— Ты знаешь, что это был мой отец? — хрипло спросила она.

Лян Циньсэнь молча смотрел на Линь Му. Он чувствовал, что что-то не так.

— Ты знаешь? — повторила она.

Лян Циньсэнь кивнул.

Линь Му вдруг рассмеялась. Громко, безудержно, как будто не могла остановиться. Наконец, смех стих.

Она вытерла слезы, выступившие в уголках глаз, и почувствовала, как горят щеки.

— Лян Циньсэнь, это был мой отец! Как ты мог так поступить с ним? Как ты мог оставить его одного, пьяного? Почему ты так поступил? Объясни мне, я очень хочу это знать.

Лян Циньсэнь смотрел на Линь Му, глаза которой блестели от слез, и не мог вымолвить ни слова. Он подумал, что, возможно, действительно поступил неправильно, не стоило так демонстративно игнорировать отца Линь Му.

Уходя с ужина, он не обратил внимания на ее отца. Все, о чем он думал тогда, — это поскорее приехать и поговорить с Линь Му. Он сам не понимал, откуда взялась эта необъяснимая злость.

— Тебе нечего сказать? Хорошо, тогда скажу я! — процедила Линь Му сквозь зубы.

— Вообще-то, ты должен быть благодарен моему отцу. Ведь он дал тебе прекрасный повод бросить меня, не так ли? Ты приехал сюда только для того, чтобы убедиться, что я такая же, как все. Что я, как и другие женщины, клюнула на твою власть. Я права?

Лян Циньсэнь не мог найти слов для возражения. Линь Му попала в точку.

Он словно увидел ее с другой стороны. Он не ожидал, что она так хорошо его понимает.

— Лян Циньсэнь, — Линь Му смотрела в пол невидящим взглядом. — У тебя прекрасная семья, ты молод и успешен, у тебя власть и деньги… Но почему ты так обращаешься со мной и моей семьей? Ты хвалишься своим хорошим воспитанием, но разве так сложно было просто поздороваться, сказать пару вежливых слов? Ты бы умер, если бы сделал это?

Лян Циньсэнь не понимал эту женщину. Она говорила о таких обидных вещах тихим, глухим голосом, но именно этот хриплый голос заставлял его сердце болезненно сжиматься.

— Лян Циньсэнь, ты, наверное, забыл, как все начиналось? Тогда это ты, ты сам, Лян Циньсэнь, навязался мне. А теперь хочешь избавиться от меня и не можешь найти подходящих слов? Так почему ты не скажешь мне прямо? Почему ты унизил моего отца? Почему ты так холодно с ним обошелся перед всеми этими людьми? Почему ты молча оскорбил его? У тебя что, нет семьи? У тебя нет родителей? Вот оно, твое хваленое воспитание!

— Ты знаешь, как переживал мой отец из-за вчерашнего вечера?! Что, наигрался? Даже за услуги платят, а я столько времени была с тобой, и ты даже не можешь оказать мне такую маленькую услугу, проявить каплю сочувствия? А?

— Ты считаешь, что только такие, как ты, чего-то стоят, а мы все — ничтожества, мусор, который можно использовать и выбросить? — с усмешкой спросила Линь Му, склонив голову набок.

Лян Циньсэнь почувствовал тяжесть в груди, словно внутри образовалась дыра, которая медленно расширялась, причиняя пульсирующую боль.

— Не смейся! — вдруг закричал он на нее, не в силах сдержаться.

— Что, господин недоволен? Ты же хотел от меня избавиться? Не волнуйся, я не буду тебя преследовать. У тебя, наверное, большой опыт в том, как отшивать назойливых женщин. Я знаю себе цену, я не настолько глупа. Я не хочу, чтобы меня считали сумасшедшей.

— Не смейся! Прекрати смеяться! Я сказал, перестань смеяться! — Лян Циньсэнь резко поднял Линь Му с дивана. Она не удержала равновесие и с глухим стуком ударилась о журнальный столик.

Линь Му почувствовала острую боль в колене. Она согнулась, не в силах стоять прямо.

Лян Циньсэнь хотел помочь ей подняться, но она оттолкнула его руку.

Спустя некоторое время, опираясь на диван, Линь Му встала.

Лян Циньсэнь смотрел, как она, хромая, уходит в спальню. В этот момент ему показалось, что между ними пролегла огромная пропасть.

Всю ночь в спальне было тихо.

Лян Циньсэнь смотрел на гору окурков и не мог вспомнить, сколько сигарет выкурил.

Он думал о том, как противоречивы были его чувства в последнее время. О Сун Си Мэй, о Линь Му.

Он хотел жениться на Сун Си Мэй, он даже обсудил это с родителями.

Но он не знал, что делать с Линь Му. Даже сейчас он не мог принять решение.

Поэтому, встретившись с отцом Линь Му, он сразу решил, что семья девушки хочет вынудить его к браку. Он был в ярости.

В его семье случалось всякое, поэтому неудивительно, что он так подумал.

Лян Циньсэнь решил, что Линь Му такая же, как все, и в этом она оказалась права. Она даже угадала, что он воспользуется этой ситуацией, чтобы расстаться с ней.

Но он совершил огромную ошибку, так поступив с ее отцом.

Люди в возрасте отца Линь Му — настоящие знатоки человеческой природы, особенно те, кто вращается в политических кругах. Они умеют читать между строк.

Все гости поняли по отношению Лян Циньсэня, что он не ценит Линь Му. Отец девушки, конечно же, тоже это заметил.

Большинство присутствующих пришли на ужин только из уважения к Лян Циньсэню, ведь Линь Му была его девушкой. Но теперь всем стало ясно, что он не воспринимает ее всерьез, а значит, и к ее отцу можно относиться соответственно. Внешне никто ничего не показал, но отношение к нему заметно охладело.

Отец Линь Му никогда в жизни не испытывал такого унижения.

Он переживал за дочь и ненавидел себя за то, что не имеет ни власти, ни денег, и она стала посмешищем в глазах других.

За одну ночь отец Линь Му сильно постарел.

Проснувшись утром, Линь Му почувствовала слабость во всем теле. Голос пропал, она не могла говорить.

С трудом добравшись до гостиной, она налила себе воды. И увидела, что Лян Циньсэнь спит на диване.

Линь Му всегда знала, что он красив, но, кажется, никогда не смотрела на него по-настоящему.

Она подумала, что такой возможности больше не представится.

Спящий Лян Циньсэнь мало чем отличался от себя обычного. Линь Му видела его разным: серьезным, нахальным, смущенным, спокойным… Незаметно для себя они провели вместе довольно много времени.

Линь Му знала, что никогда не простит Лян Циньсэня за то, что произошло вчера. Она больше не хотела его видеть.

Проснувшись, Лян Циньсэнь увидел, что Линь Му сидит рядом и листает журнал. Это показалось ему странным, ведь она никогда не читала журналы.

Когда он умылся и вернулся в гостиную, Линь Му уже ждала его, готовая к разговору.

— Лян Циньсэнь, с этого момента между нами все кончено. Я не буду тебя беспокоить, и прошу тебя больше не появляться ни передо мной, ни перед моей семьей, — твердо сказала она.

Лян Циньсэнь не мог описать свои чувства. В душе было горько, кисло и тоскливо.

Он знал, что должен согласиться. Решив продолжить отношения с Сун Си Мэй, он отказался от Линь Му. У него не было права отвергать ее предложение, которое, по сути, совпадало с его собственным желанием.

Перед уходом Линь Му тихо сказала: — Прощай.

Слова были так тихи, что Лян Циньсэнь едва расслышал их, прежде чем их унес ветер.

Прощай, Лян Циньсэнь. Прощай навсегда.