Глава 10 (Часть 2)

— Если его отец узнает о намерениях сына, он меня возненавидит. Ханс, отойди от меня.

— Что это такое? — спросила она, открыв коробку и увидев внутри деревянные детали.

— Увидишь, когда соберу.

Он сверился со списком.

— Ну скажи же! Не люблю, когда меня мучают неизвестностью.

— Это два шезлонга для веранды.

— Шезлонга?

— Представь, как мы будем лежать на веранде, пить пиво и любоваться закатом. Разве не здорово? — он снова начал к ней приставать.

— Ханс, ты же собирался в душ. Иди давай.

— Вместе пойдем, — он подхватил ее на руки, не обращая внимания на разбросанные деревянные детали, и понес наверх.

— Эй, пусти меня, мужлан!

— Фан-Фан, как насчет массажа? — спросил он, когда они, вымывшись, лежали на кровати.

— Ты умеешь делать массаж?

— Еще как! — и он действительно начал ее массировать. Его руки двигались так умело, что она даже не ожидала.

После душа они лежали на кровати. Он массировал ее гладкую спину, его большие руки мягко разминали мышцы, его пальцы ловко снимали напряжение с каждой клеточки ее тела.

Он начал с плеч, плавно двигаясь вдоль позвоночника к пояснице, затем к бедрам и снова вверх к плечам, разглаживая кожу от центра к периферии.

Это было так приятно, что она невольно вздохнула.

— Ханс, ты, оказывается, такой заботливый. Хотя по тебе и не скажешь.

— Почему ты так решила?

— Ты можешь и с преступниками справиться, и по дому все сделать, и даже массаж умеешь.

— Я не спрашивал, почему я заботливый. Я спросил, почему по мне не скажешь, что я заботливый.

— Ну, ты такой большой и грозный, редко улыбаешься… Это первое впечатление.

— Разве женщины не любят, когда их защищают, когда рядом сильный мужчина, который может дать им чувство безопасности?

— Это другие женщины. Я сама себя прекрасно защищаю, и у меня нет проблем с чувством безопасности.

— Ты должна научиться полагаться на меня.

— Я никогда не позволю, чтобы моя жизнь зависела от чьей-то воли.

— Я не прошу тебя подчиняться моей воле, Фан-Фан.

— А что значит «полагаться»? Это и есть подчинение.

— Ну и как я тебе? — сменил он тему, пытаясь себя «продать».

— Хороший.

— А сердце екнуло? — с волнением спросил он.

— Ага, прямо выпрыгнуло, — равнодушно ответила она.

— Не увиливай, — его рука скользнула ниже, давая понять, что он хочет большего.

— Не сейчас, — ей было так хорошо, что она не хотела двигаться, даже пальцем.

Он наклонился к ней, обнял ее за талию и прошептал на ухо: — Сейчас.

— Нет! — упрямо сказала она.

— Твое сердце действительно так считает? — его рука легла на ее грудь.

Она вздрогнула и бросила на него сердитый взгляд. — Мне лень.

— Твое сердце бьется быстро, но ты упрямишься, — он прижался к ее шее, в его голосе слышалась улыбка.

— Эй… — она начала возмущаться, но, увидев его пылкий взгляд, забыла, что хотела сказать.

— У меня тоже, — он провел большим пальцем по ее щеке, губам и остановился на уголке рта.

— Что тоже? — растерянно спросила она.

— Сердце бьется очень быстро, — хрипло ответил он и страстно поцеловал ее.

Его губы и язык разбудили в ней желание. Она застонала и обняла его.

Поцелуй опьянил ее, все ее тело трепетало от его прикосновений. Он расстегнул пуговицы на ее одежде, его горячие руки скользнули под бюстгальтер, лаская ее грудь, его большой палец играл с ее соском. Это было невероятно приятно, но когда он наклонился и поцеловал ее грудь, волна наслаждения захлестнула ее с новой силой. Она застонала.

— Ханс…

Он продолжал целовать ее, все более страстно.

Они были близки не в первый раз, но эта близость все равно казалась ей чем-то особенным. Она чувствовала себя потерянной, не в силах сопротивляться нарастающему возбуждению. Она тяжело дышала, ее глаза затуманились.

Он смотрел, как она выгибается, как учащенно дышит, ее веки полуприкрыты, губы приоткрыты, щеки пылают, а ее прекрасное тело дрожит от желания.

Она была так прекрасна, что он, завороженный, едва сдерживал себя.

— Не… не смотри… — его пылкий взгляд смущал ее. То, как он смотрел на ее реакцию, заставляло ее чувствовать себя обнаженной еще больше, чем когда она лежала перед ним. Она попыталась закрыть его глаза руками, но он перехватил ее запястья и прижал их к кровати.

— Ты такая красивая, когда возбуждена, — сказал он, целуя ее и глядя на нее сияющими глазами.

— Сейчас я готова умереть в твоих объятиях…

Он старался быть нежным, хотел замедлиться, но она не давала ему такой возможности.

Ей не нравилось, что он полностью контролирует ситуацию, а она может лишь беспомощно лежать, но в то же время ей безумно нравилось это чувство, она ощущала себя по-настоящему живой.