Стая Зевсов быстро приближалась, но у Шона было ещё
несколько минут, чтобы придумать какой-нибудь план. Он видел достаточно
документалок о природе, чтобы понимать, насколько нежелательно, чтобы эти твари
окружили его. Как бы хорошо ловкость сейчас не помогала ему, если удары будут
сыпаться со всех сторон, он не сможет долго уворачиваться.
Учитывая их количество, Зевсы легко окружили бы его
одного. С другой стороны, он не мог не заметить, что они почти также быстро
передвигаются, как он, несмотря на их маленькие ножки. Так что убегать видимо
тоже не вариант. Придётся отбиваться от толпы, но делать это настолько быстро,
чтобы не предоставить им возможность ответного удара. Шон надеялся, что эти
малыши глупее, чем кажутся на первый взгляд.
Когда расстояние между ним и стадом странных существ критически сократилось, Шон уперся ногами в
рыхлую почву кратера, выпрямился во весь рост и бросился вперёд, застав одного
из Зевсов врасплох, прежде чем тот успел увернуться. Сделав один огромный шаг в
направлении своего врага, Шон поднял ногу и быстро как только мог, выбросил её
вперед, отправив крошечное недобожество в небытие резким пасом. Сбитый с ног,
тот безвольно пролетел несколько ярдов по воздуху, осыпавшись кучкой крошечных
костей.
“Вот почему система
назвала вас неопасными по отдельности ”, - сказал Шон, попутно подлетая под
прямым углом к следующему незадачливому мини-богу. “Вы быстрые, и вас много. Но
сами по себе вы мягкие маленькие существа, не так ли?”
Однако, несмотря на всю
кажущуюся лёгкость первой победы, она обошлась Шону не совсем даром. Он неплохо
разбирался в футболе и понимал, что бить по мячу надо не кончиками пальцев, а
серединой ступни. В момент удара ему было не до правильной техники и он сильно
отбил костяшки пальцев на ноге. Наступать на неё теперь было больно, но по
крайней мере, это не сильно замедлило его движения. Пожалуй, временно лучше
избегать ударов ногами. Он быстро наклонился к следующему Зевсу, одновременно
опуская руку с ножом. С отвратительным звуком, нож вонзился в божественную
плоть. Минус два.
Невозможно было подсчитать точное
количество Зевсов, но Шон был уверен, что их не больше ста. Ему просто нужно
продолжать в том же духе и всё будет в порядке. Но пока его останавливала пара
неприятных моментов. Первая – это то, что его нож, который он вонзил слишком
глубоко при последнем ударе, теперь застрял в теле жертвы, зацепившись там за
что-то, так, что пока вытащить его не получалось. И следующее, несмотря на то, что нож вошёл
настолько глубоко, раненый Зевс был всё ещё жив.
Шон опасался от малышей электрических
разрядов, которыми славится их полноразмерный коллега. Но после того, как уничтожил двоих, решил, что
если бы они обладали такими способностями, непременно постарались бы ими
воспользоваться в бою. Однако, эти малявки были не так просты. Когда второй, поверженный
Шоном Зевс, наконец-то забился в предсмертных судорогах на ноже, он показал, на
что они могут быть способны, открыв пасть и продемонстрировав Шону ряды зубов,
как у акул. Дотянувшись из последних сил до руки Шона, бог напоследок вонзил в
него столько зубов сколько смог.
Шон заорал. Рукав кожаной куртки
немного защитил его от слишком сильного укуса, но его руку все равно пронзила
дюжина или больше острых зубов, которые повредили кожу. Нож выпал из его
непроизвольно дёрнувшейся руки. Зевс повалился на землю и перестал дышать, но
задержка, которая произошла из-за его укуса, похоже могла решить исход сражения
не в пользу Шона. Пока он был в шоке от боли в руке и не следил за остальными
противниками, стая Зевсов смогла окружить его.
Падая на землю, под градом ударов, он
заметил, что всё его тело уже горит их укусами. Временно безоружный, Шон
катался по земле, словно охваченный огнём. Стараясь не обращать внимание на то,
что эта тактика усиливает его боль от укусов, он пытался раздавить таким
образом, как можно больше мифических карликов. Их кости трещали под его весом. Избавившись
от большинства из них, он смог встать и достав из пояса для инструментов ещё один
из шипов, вонзил его в череп раненного монстра, всё ещё цепляющегося зубами за
его живот. Челюсти древнегреческого питбуля
немедленно разжались, и он рухнул на землю к своим собратьям. Единственным
недостатком шипов было, то, что они не были достаточно длинными, чтобы за них
можно было легко ухватиться. Кожа на черепах Зевсов оказалась достаточно тонкой,
и воткнуть в неё шип труда не представляло, а вот вернуть его обратно было
сложнее. В тот момент для Шона это было не критично, так как шипов у него было
ещё достаточно. Ещё трое маленьких бестий оставались на ногах, более или менее
целые, а те двое, что лежали раненные на земле, пытаясь достать его ручонками,
очевидно, были уже неопасны.
Забыв про свои раны, Шон вытащил из-за спины
ещё два шипа и, схватив по одному в каждую руку, поднял над головой, чтобы
казаться больше и страшнее, Он бросился на оставшихся втроём карликовых богов,
крича во всю глотку, как безумный. Они приближались, но, очевидно понимая свою
малочисленность, с опаской замедлились. За секунду до этого Шон успел всадить
каждый из своих шипов в маленьких хищников. Один из них получил шипом в голову,
а другой оказался пригвожденным к земле с переломанными рёбрами.
Не теряя ни минуты, Шон схватил очередной
шип и с криком накинулся на последнего из Зевсов. Тот не испугавшись на этот
раз, сам впервые за весь бой издал звук, напоминавший нечто среднее между
криком и поросячьим визгом. Шон приготовился к решающей схватке, чувствуя, как
кровь стынет в жилах от страха и предвкушения. Внезапно, из ниоткуда возник
свистящий звук прорезающий воздух, а следом за этим раздался глухой удар.
Стрела, торчавшая из спины последнего из богов, прервала его последний крик, с
остекленевшими глазами он рухнул на землю. Следующие две стрелы, догнав первую,
положили конец мучениям ещё двоих раненых карликов. Шон заозирался в поисках
источника метких выстрелов, но поблизости никого не было. Только вдалеке еле
заметно дрогнули ветки дерева, рядом с которым Шон увидел её.
Опустившись для устойчивости на колени,
женщина осматривала лук, который был у неё в руках. Затем она встала и, опустив
вниз руку, державшую оружие, стала приближаться к Шону быстрыми шагами. На
самом деле, очень быстрыми.
Она ходит почти так же быстро, как я
бегаю, и у неё лук. Пожалуй, лучше мне быть настороже.
“Ты что, идиот? Зачем было подпускать
их так близко?”
Шон не нашёлся, что на это ответить,
не объяснять же ей, что у него не было особого выбора. Он был уверен, что
незнакомка может при желании покончить с ним без особых усилий, и решил не
допустить, чтобы такое желание у неё возникло. Стараясь казаться спокойным, он
сказал:
“Я не знаю. Наверное, думал, что смогу
справиться с ними”.
“Но ты не смог, и теперь мне
приходится спасать твою задницу из огня”. Подойдя к одному из карликовых
Зевсов, она выдернула свою стрелу из его мягкой плоти, потом забрала ещё одну.
С третьей так не вышло, она переломилась надвое, пока лучница тянула её,
извлекая из безжизненного маленького тела.
“Черт возьми. Ещё и стрела”. Она недолго
рассматривала обломок стрелы, прежде чем отломить наконечник, положить его в
карман, а остальную часть выбросить. “Ты в курсе, сколько времени я трачу на их
изготовление? Потому что это нелегко. Так, что было бы лучше, если бы ты больше
не вёл себя как идиот”.
Шону начинало это надоедать. Она была
первым человеком, которого он встретил в новом мире, и выглядела так, как если
бы собиралась косплеить Робингуда, её доспехи из ткани и кожи дополняла маска
от самой переносицы до капюшона. И, кроме того, она была очень хорошенькой.
Чтобы понять это, Шону достаточно было видеть только её глаза.
Но он всё равно не собирался позволять
ей орать на себя.
“ Послушайте, леди”, - сказал он, стараясь
не быть слишком, резким, но постаравшись вложить в последнее слово как можно
больше сарказма. “Я не звал вас на помощь. Полагаю, вы заметили, как я положил
большую часть этих карликов за несколько минут. С последним я бы точно смог
управиться в одиночку, спасибо”.
“Да что ты? Уверена, что смог бы. Но
потом, тебя сожрёт следующий зверь апокалипсиса, который забредёт сюда. Потому
что, я смотрю на твое снаряжение, и оно ни черта не стоит. Спорим, у тебя не
найдётся ничего, что могло бы противостоять яду”.
Услышав слово яд, Шон попытался
сосредоточиться. Только теперь он заметил, что состояние укусов, полученных в
бою с Зевсами, не улучшалось, как он надеялся, помня свой первый опыт с
ящерицами, а скорее наоборот ухудшалось, Шона беспокоила не боль, а то, что
конечности начали неметь.
“Ну конечно, у крошечных богов есть
паралитический яд. Как, чёрт побери, его могло не быть”. Шон был в бешенстве. “Потому,
что ничего в этот грёбаный день не может пройти нормально”.
“И, кстати, я, не стала бы спасать
твою задницу, если бы у тебя не было шипов ящерицы. И теперь, - сказала она,
вытаскивая шип из тела Зевса, прежде чем выбросить его, - я узнаю, что это дерьмовые
хвостовые шипы, потому что ты, очевидно, слишком туп, чтобы добыть нормальные”.
Шон решил, что уже по горло сыт этой
дамочкой, о чём и сообщил ей за секунду до того, как яд полностью парализовал
его нервную систему. Разом все мышцы свело жуткой судорогой, и он опрокинулся
назад с грацией деревянного столба.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|