Глава 4. Система (Часть 2)

Система, родившись в высшем измерении, скиталась по трем тысячам миров.

Она никогда не имела дела с разумными существами и, естественно, никогда не встречала таких людей, как Цзин Чанцзя.

Жизнь зарождается с трудом.

Как может кто-то так легко относиться к собственной жизни?

Система колебалась некоторое время, прежде чем заговорить:

— Носитель, сначала изложи свои требования.

— Я жил как в древние времена, так и в XXI веке. Раз уж ты говоришь, что перемещение во времени и пространстве для тебя — мелочь, то я не буду тебя затруднять. Давай для начала отправимся пожить в эпоху будущего, — усмехнулся Цзин Чанцзя. — Человеку отпущен век, так давай сначала проживем сто лет.

Система встревоженно возразила:

— Нельзя!

— Почему нельзя? — спросил Цзин Чанцзя. — Мое требование не должно быть чрезмерным.

— Для перемещения во времени и пространстве нужна энергия. Моей энергии недостаточно, я могу перенести тебя только один раз, — сказала Система.

Но Цзин Чанцзя не уступал:

— Я проживу там сто лет, у меня будет достаточно времени дождаться твоего следующего запуска.

— Расход энергии связан с уровнем технологического развития мира, — сухо пояснила Система. — Пребывание Носителя вне исходного мира также требует затрат энергии. У меня нет сил поддерживать жизнь Носителя в будущем в течение ста лет.

— Тогда как долго можно прожить?

— Максимум десять лет, — ответила Система. — Но для этого Носителю придется пойти на некоторые жертвы.

Цзин Чанцзя спросил:

— Какие жертвы?

— Если Носитель будет настаивать на перемещении в будущее, мне придется израсходовать собственную энергию сверх меры. Поэтому, когда Носитель вернется в исходный мир, ему нужно будет предоставить мне энергию, — сказала Система. — Поскольку энергия для запуска поступила из этого мира, я могу черпать силу только из этого мира.

Цзин Чанцзя серьезно сказал:

— Продолжай.

— Когда Носитель вернется в исходный мир, я буду вести прямую трансляцию жизни Носителя для этого мира, — сказала Система. — Система будет накапливать энергию, получая ее из эмоционального отклика этого мира на Носителя.

— Прямая трансляция?

Цзин Чанцзя надолго задумался, прежде чем сказать:

— Время начала, содержание и продолжительность трансляции определяю я.

Система ответила через несколько секунд:

— Можно. Это проявление моей искренности по отношению к Носителю.

— Раз уж мы достигли соглашения, я верю, что ты не из тех, кто нарушает слово, — Цзин Чанцзя встал, заложив руки за спину. — Тогда идем.

Как только слова были произнесены, мир мгновенно наполнился шумом.

Ругань, смешанная с легким ветерком, снова заполнила уши.

Стоявший рядом чиновник, надзирающий за казнью, нахмурившись, несколько раз оглядел Цзин Чанцзя, необъяснимо чувствуя, что Юньчжун-цзюньван как-то изменился.

Неизвестно откуда набежавшие густые темные тучи закрыли солнце, отбросив большую прохладную тень.

Чиновник с искаженным лицом указал на Цзин Чанцзя, собираясь продолжить выговор, но вдруг почувствовал, как что-то капнуло у него изо рта.

Что происходит?

Разве он не отчитывал Цзин Чанцзя?

Почему у него вдруг потекли слюни?!

Чиновник, надзирающий за казнью, резко вдохнул и, забыв о Цзин Чанцзя, принялся судорожно вытирать рот.

В этот момент вперед выступил адъютант:

— Время пришло!

Палач протянул Цзин Чанцзя чашу с крепким вином:

— Юньчжун-цзюньван, прошу.

Цзин Чанцзя опустил взгляд на мутное вино в чаше, но руки не протянул.

Именно в этот миг ветер разогнал густые тучи на небе, образовав просвет. Яркий небесный свет хлынул из разрыва, падая прямо на Цзин Чанцзя.

Он был с растрепанными волосами, одет лишь в относительно чистую белую нижнюю одежду.

Казалось бы, он должен был выглядеть самым жалким образом, но падающий солнечный свет создавал впечатление, будто он светится.

Белая одежда, черные волосы, спокойное лицо, глаза, без печали и радости взирающие на все вокруг.

Ругань толпы под этим взглядом постепенно стихла.

Они смотрели на человека на эшафоте, и им казалось, что этот Юньчжун-цзюньван… действительно собирается вернуться в облака.

Издалека донесся стремительный стук копыт.

Чиновник, надзирающий за казнью, нахмурился и резко крикнул:

— Казнить!

Палач протянул руку, намереваясь подтолкнуть Цзин Чанцзя к гильотине с головой дракона.

Но Цзин Чанцзя не обратил внимания на его действия, а лишь повернулся и посмотрел в сторону императорского дворца.

Он по-прежнему был окутан густыми темными тучами.

Издалека, кроме блестящей черепицы, ничего не было видно.

Цзин Чанцзя отвел взгляд и посмотрел на стоявшего рядом чиновника.

Встретившись с ним взглядом, чиновник в ужасе отступил на шаг.

— Э-это…

Он вытаращил глаза на Цзин Чанцзя.

В свете небес оковы на руках и ногах этого Юньчжун-цзюньвана постепенно превращались в сияющий пепел и исчезали!

— Небо… призрак…

Чиновник бессвязно пробормотал несколько слов и вдруг пал ниц:

— Юньчжун-цзюньван, ваш покорный слуга… нижайший слуга вовсе не хотел причинить вам вреда!

Стук копыт пронесся сквозь толпу, и кто-то с желтым императорским указом в руках ворвался на место казни.

— Стойте…

Цзин Чанцзя громким голосом прервал крик прибывшего:

— Сы Линьхо, ты явился не слишком поздно.

Сы Линьхо с изумлением посмотрел на него, слова застряли у него в горле:

— Уцзю, что ты…

Цзин Чанцзя рассмеялся:

— Посчастливилось увидеть тебя еще раз, очень хорошо.

Сказав это, он повернулся к императорскому дворцу и громко рассмеялся:

— Засранец, я больше тебе не слуга!

Завыл сильный ветер, небесный свет стал ослепительным!

После громкого смеха на эшафоте больше не было Юньчжун-цзюньвана в белой одежде с черными волосами.