Глава 10

Голос был тихим, больше похожим на бормотание себе под нос.

Да и разве это не было бормотанием? Все равно Зои не поймет.

Но Зои остановилась: — Почему?

Сердце Чжу Чжу упало. Оказывается, она поняла. Но даже если поняла, что с того?

Время ни на мгновение не останавливается по чьей-либо воле.

Что должно прийти — придет, что должно уйти — уйдет.

Этот день был 31 декабря, последняя рабочая ночь Чжу Чжу в этом городе.

Световое шоу началось по расписанию. Изогнутые здания вокруг центральной площади менялись вместе со светом — не только цветом, но и формой, словно гигантские «Трансформеры». Несколько раз здания под действием световых комбинаций мгновенно исчезали, будто их унес волшебник… Площадь взрывалась криками, смех волнами накатывал из толпы и откатывался обратно, мгновенно заполняя каждый уголок торгового центра.

Зои тоже была на площади, кричала вместе с друзьями в толпе.

Она отправляла Чжу Чжу видео с происходящим на площади — тем самым световым шоу, в создании которого Чжу Чжу принимала участие и эффекты которого знала лучше любого зрителя.

На центральной сцене площади начался новогодний обратный отсчет. Ведущий вместе с толпой под ритм света кричал: «Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один!» — и сразу за этим раздалось оглушительное «С Новым годом!».

Одновременно с криками зрителей «С Новым годом!» закричали и сотрудники в аппаратной светового шоу.

В тот же миг Чжу Чжу получила сообщение от Зои в WeChat, тоже «С Новым годом!».

Чжу Чжу улыбнулась: «С Новым годом!».

Прокричав поздравления, люди на площади не разошлись, да и работа в аппаратной не закончилась.

На центральной сцене еще полчаса должны были идти песни и танцы, а над сценой висели десятки тысяч воздушных шаров, наполненных купонами-хунбао на десятки миллионов юаней.

В самый последний момент концерта, под музыку, лучи света и падающие шары, должны были посыпаться эти десятки миллионов хунбао.

Это была кульминация всего светового шоу и истинная цель его проведения торговым центром.

Под шарами уже собралась толпа, на лице каждого читалось волнение, все готовились урвать как можно больше хунбао.

Для людей в аппаратной это тоже было время радости и суеты.

Но тут из офиса выбежал главный режиссер светового шоу, бросился к мониторам и стал пристально вглядываться, его острый взгляд скользил по каждому экрану. Одновременно он приказал ассистенту срочно вызвать начальника службы безопасности — на набережной Вайтань в Шанхае произошла давка из-за светового шоу, перенесенного в другое место.

Чжу Чжу не осознавала всей серьезности ситуации, как и многие другие.

Когда режиссер закричал, что нужно отменить раздачу хунбао, директор выразил крайнее недовольство.

Еще большее недовольство исходило от владельца торгового центра, стоявшего на сцене — через десять минут он должен был перерезать ленточку для «дождя из хунбао».

Снаружи все еще царило праздничное настроение, но внутри начался хаос.

После семи-восьми минут споров директор наконец согласился с предложением режиссера.

Ответственность за возможные смерти никто не мог взять на себя.

Глядя на суетящееся начальство, Чжу Чжу была немного растеряна.

Хотя давка в Шанхае была ужасным фактом, это не происходило прямо перед ее глазами. В конечном счете, это была чужая «трагедия», чужие «жизнь, старость, болезнь и смерть».

К тому же, дальнейшие события уже не касались Чжу Чжу как технического специалиста по световому шоу. Соответственно, у нее возникло чувство «моя хата с краю, ничего не знаю».

Чжу Чжу повернулась к окну. Люди снаружи все еще выглядели радостными, не подозревая о страшной новости издалека.

Внезапно Чжу Чжу вспомнила 11 сентября 2001 года, тот теракт, потрясший весь мир.

Тогда она была еще ученицей средней школы. После утренней зарядки директор кратко упомянул об этом событии. Никто не вздохнул с сожалением, вместо этого раздались бурные аплодисменты и свист.

Казалось, те люди заслуживали смерти, и их гибель не имела к ним никакого отношения.

В тот момент Чжу Чжу не аплодировала и не кричала, но невольно усмехнулась.

Очнувшись от воспоминаний, Чжу Чжу поспешно позвонила своей лучшей подруге.

Подруга говорила, что собирается пойти на Вайтань посмотреть световое шоу.

В трубке долго шли гудки, никто не отвечал. Чжу Чжу набирала номер снова и снова, пока наконец на том конце не раздались рыдания.

Это были не только рыдания подруги, но и голоса множества других людей.

Подруга не могла говорить от слез, ее голос дрожал, и разговор постоянно прерывался.

Это даже нельзя было назвать разговором. Чжу Чжу слышала лишь повторяющиеся слова подруги: «Много людей, много людей, много людей погибло, много людей погибло…» — а затем раздался громкий плач.

Связь оборвалась. Сердце Чжу Чжу подскочило к горлу.

Ее охватила дрожь, в голове зашумело.

Она снова набрала номер. Ответил мужчина.

Мужчина несколько раз повторил, что все в порядке, а затем повесил трубку.

Действительно ли все в порядке?

На площади поднялся шум, темная масса людей хлынула к сцене.

Сердце Чжу Чжу екнуло. Разве не отменили раздачу хунбао?

В то же время в аппаратной тоже поднялся переполох.

Кто-то ругался, кто-то кричал.

Внезапно Чжу Чжу почувствовала, будто чья-то рука схватила ее сердце и резко дернула. Мгновенная острая боль заставила ее вскрикнуть, а затем паника и смятение усилились.

Чжу Чжу тяжело дышала, огляделась по сторонам и бросилась бежать вниз.

На бегу она пыталась дозвониться до Зои.

Телефон не отвечал. Вдруг раздался входящий звонок.

На том конце провода был старческий мужской голос — это был ее отец, с которым она не общалась почти десять лет.

Отец взволнованно спрашивал, в Шанхае ли она, в Шанхае ли?

Спрашивал, была ли она на месте проведения светового шоу, все ли с ней в порядке, не ранена ли она.

Чжу Чжу всегда думала, что за эти десять с лишним лет родители совершенно не интересовались ее жизнью.

Она и представить не могла, что все эти годы они следили за каждым ее шагом.

Оказывается, они знали о ее работе, оказывается, они постоянно беспокоились о ней.

Чжу Чжу глубоко вздохнула, стараясь сохранять спокойствие: — Я в порядке, я в порядке, я не в Шанхае, я в порядке…

— Хорошо, что в порядке, хорошо, что в порядке.

В толпе неподалеку давки не было, и причина недавнего шума осталась неясной.

В любом случае, люди уже начали понемногу расходиться с площади.

Кто-то вздыхал, кто-то ругался, швыряя пустые бутылки из-под воды в сторону сцены… Вероятно, выражая недовольство отменой раздачи хунбао.

— Папа, я не могу сейчас говорить, у меня дела, я перезвоню позже, — Чжу Чжу повесила трубку и стала пробираться сквозь толпу, идущую ей навстречу.

Людей становилось меньше, но Зои все еще не было видно.

Несколько парней вышли из толпы, толкаясь и размахивая кулаками… К ним тут же подбежала группа полицейских и охранников.

Воцарился хаос, но для Чжу Чжу все это уже не имело значения.

Люди расходились по двое-трое или стояли небольшими группами.

Чжу Чжу растерянно кружилась на месте, оглядываясь по сторонам.

Наконец, в бескрайнем море людей она нашла те самые глубокие глаза с легкой улыбкой.

За толпой, под бронзовой скульптурой, в одиночестве стояла Зои и с улыбкой смотрела на Чжу Чжу.

Слезы тихо покатились по щекам. Непонятно почему, все внутри у Чжу Чжу сжалось, стало кисло и больно.

Чжу Чжу ускорила шаг, побежала вперед и уткнулась головой в грудь Зои…

Послесловие: После Нового года Чжу Чжу вернулась в Шанхай. Через месяц Зои тоже покинула город H.

Но китайский Новый год Зои встретила в родном городе Чжу Чжу.

Чжу Чжу сказала родителям: «Иностранцы же, им интересен китайский Новый год, вот я и привезла ее посмотреть».

Чжу Чжу не призналась родителям в своих отношениях с Зои, но какая разница?

Они просто ели вместе, спали вместе, вместе лепили пельмени, вместе смотрели новогодний гала-концерт.

А когда рядом никого не было, держались за руки и целовались.

Спустя полтора месяца английский Чжу Чжу оставался на том же дилетантском уровне, но китайский Зои преобразился до неузнаваемости. Она даже с энтузиазмом начала учить местный диалект у родителей Чжу Чжу.

Зои обняла Чжу Чжу и с серьезным видом сказала: — Нужно учить! Чтобы понимать твою маму и говорить так, чтобы она меня понимала. Я не хочу, чтобы из-за языкового барьера возникли ненужные конфликты между свекровью и невесткой…

— Еще и конфликты между свекровью и невесткой, размечталась, — Чжу Чжу ущипнула Зои за нос. Хотя она сказала это с иронией, на душе у нее стало тепло.

Волшебный поцелуй Зои не наделил Чжу Чжу чудесной способностью понимать английский, но именно поцелуй Чжу Чжу дал Зои чудесную способность понимать китайский.

Зои говорила, что это заслуга Чжу Чжу, что ее поцелуй — волшебный.

Но Чжу Чжу понимала: по-настоящему действовала любовь Зои к ней.