No.13
Позже наши отношения с братом тоже стали неплохими. По крайней мере, у меня не было других друзей, и брат с натяжкой мог считаться моим другом.
Я говорю «с натяжкой», потому что, насколько я знал, другие друзья часто ссорились и дрались, а мы с братом — нет. Он всегда уступал мне.
Хотя он и спросил моё имя, он никогда не называл меня по имени, по-прежнему предпочитая звать «малыш».
Я тоже не называл его братом и не спрашивал его имени. Мне казалось, достаточно того, что я знаю, кто он.
К тому же, я редко заговаривал первым.
Позже брат стал приходить реже. Он говорил, что ему нужно ходить в школу и помогать по дому, поэтому у него нет времени навещать меня.
Потом и я пошёл в школу. В семь лет провёл год в детском саду, в восемь пошёл в первый класс.
Однажды вечером после уроков, подойдя к школьным воротам, я вдруг увидел там брата.
Он сидел на велосипеде, одной ногой на педали, другой упираясь в землю.
Увидев меня, брат помахал рукой.
Я ускорил шаг и подбежал. Брат тут же подхватил меня и посадил на заднее сиденье.
Он велел обнять его за талию, но я просто схватился за край его одежды.
Брат улыбнулся и ничего не сказал. Оттолкнулся ногой, и велосипед покатился.
No.14
В те дни брат каждый вечер отвозил меня домой на велосипеде.
Однажды я сидел у него за спиной.
Брат усердно крутил педали и одновременно говорил мне:
— Я очень долго жил один… Хочешь переехать ко мне?
Я промолчал, глядя вверх на его спину.
Брат тоже не обернулся. Его слова звучали так, будто он говорил их самому себе.
После этого брат больше не поднимал эту тему, но я слышал, что его родители отказались от него.
Ночью перед сном я жалел его, думал, какой он несчастный.
Но не ожидал, что через два года сам стану таким же несчастным.
Мои родители погибли в автокатастрофе, когда ездили в город покупать новогодние припасы. Я внезапно остался совсем один, без поддержки.
Это было в самый разгар Нового года, и кровь моих родителей была очень красной.
Брат забрал меня к себе, и с тех пор его дом стал моим домом.
Мои родственники хотели продать наш дом, но брат не согласился.
Брат сказал, что решение о продаже будет принято, когда я вырасту.
Родственники посмеялись над братом, назвав его мальчишкой, но не стали настаивать.
Наш первый Новый год с братом был очень печальным.
Хотя брат старался и приготовил много вкусной еды, когда в полночь во всех домах загремели петарды, я всё равно начал безутешно рыдать.
Брат растерянно похлопывал меня по спине, вытирал слёзы с моего лица. Он только повторял:
— Не плачь… не плачь…
Я плакал, надрывая голос, и, пользуясь шумом петард, кричал без всяких стеснений.
Брат был напуган. Все знали, что с момента гибели родителей я ни разу не плакал.
Кто-то говорил, что у меня от природы холодный характер, кто-то — что ребёнок слишком сильно переживает. Я просто смотрел на них холодным взглядом. В душе у меня была неописуемая ненависть. Я ненавидел всех, ненавидел всех, у кого на лице была улыбка.
No.15
Позже я постепенно привык жить с братом. Когда я учился в первом году средней школы, на день рождения брат подарил мне MP3-плеер.
Маленький, чёрный, квадратный MP3-плеер, на котором уже было записано больше тысячи песен.
Я сжал плеер в руке и потянул за белый провод наушников.
Брат сидел напротив меня и глупо улыбался:
— Братишка… когда тебе будет скучно в школе, слушай музыку…
Я убрал MP3-плеер в школьный рюкзак и снова сел за обеденный стол.
Брат сидел напротив, он всё время осторожно смотрел на меня.
Я никогда не называл его братом, хотя он всегда звал меня «братишка».
Я поднял глаза и посмотрел на него. Он улыбался мне во весь рот.
Вдруг я сказал:
— Брат.
Брат замер, а потом с опозданием откликнулся:
— А?
Я тут же рассмеялся, протягивая звук:
— Бра-а-ат…
Брат возбуждённо вскочил. Он был так счастлив, что не знал, куда деть руки.
Он забегал вокруг меня, а потом обхватил моё лицо и крепко поцеловал в губы.
Я слегка ошеломлённо коснулся губ. Брат всё ещё был вне себя от радости.
Он подхватил меня, обнял и закружился на месте, без умолку повторяя:
— Братишка, братишка, братишка…
Меня тянуло, было неудобно, и я просто обхватил его ногами за пояс.
Брат остановился. Он опустил голову, глядя на наши соединённые бёдра.
Я тоже опустил голову и почувствовал, что что-то упирается мне в бедро.
Я протянул руку, чтобы потрогать, но брат быстро посадил меня на стул и изо всех сил убрал мои ноги.
Я поднял голову и увидел, что лицо брата стало пунцовым.
В тот же миг я почувствовал жар внизу живота, и тело отреагировало.
Брат не знал, что со мной происходит. Он смущённо взглянул на меня, хотел что-то сказать, но голос у него охрип.
Он прокашлялся и сказал, что пойдёт в туалет, а потом выбежал из комнаты.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|