1 | Неожиданный гость

 

1 | Неожиданный гость

 

Илай раскалывает скорлупу редкого теперь яйца, когда что-то задевает входную дверь, и это не имеет ничего общего с ветром. Он смотрит на деревянное полотно, которое приспособил много лет назад, — петли остались нетронутыми, а засов не двигается. За дверью тишина, на каменных ступенях внизу не слышно ни звука.

Если бы дело было в прошлом, он бы подумал, что это зверь крадется по ступенькам. Теперь, что бы это ни было, с этим нужно разобраться как можно скорее.

Он осторожно ставит раскаленную сковороду на камни около очага, достаточно далеко от огня, чтобы не подгорело единственное довольно крупное яйцо, которое ему удалось найти на ветвях ближайшего дерева. Эта дрянь чуть не выколола ему глаз острой веткой, так что свою добычу он не упустит. Стоя прямо перед дверью, склонив голову набок, Илай прислушивается. Слух уже не тот, с тех пор, как десятки лет назад лезвие рассекло левую часть его черепа. Ухо у него не очень красивое, и слышит он им уже не так хорошо, как раньше, но и оно далеко не бесполезно.

Рядом с дверью находится окно, как следует заколоченное досками, но Илай не хочет его открывать. Скорее всего, кто-то тут хочет приготовить завтрак из него.

Ворча и дергая себя за бороду, Илай взбирается по каменной лестнице вдоль задней стены и толкает пыльный люк, ведущий в комнаты наверху, они редко используются. Он давно нашел это заброшенное место и сумел сделать его своим домом. Что здесь было раньше, он не совсем уверен. Возможно, древний монастырь, высеченный в склоне этой горы. Наверняка, тут была своего рода небольшая община, поскольку здесь, в этом маленьком каменном убежище, которое он выбрал для проживания, и других, разбросанных вокруг, было достаточно места, по крайней мере, для нескольких дюжин человек.

К тому времени, когда он нашел это место, все здесь было покрыто пылью, тут и там - разбросаны редкие остатки костей.

Возможно, монастырь был заброшен еще до того, как рухнул мир.

Пол в комнате наверху достаточно прочный, поэтому Илай ползет к окну, выходящему на переднее крыльцо. Мало что может достичь такой высоты, хотя на своем веку он встречал и такое.

Такие гиганты, как правило, не стремятся лазать по открытым всем ветрам вершинам заброшенных горных храмов.

Отодвинув в сторону старую виноградную лозу, давно засохшую, но все еще свисающую над открытым окном, Илай выглядывает наружу и смотрит вниз так тихо и неподвижно, как только может.

Ничего.

Он прищуривается. Сейчас раннее утро, но первым делом солнце освещает вершины гор. Одинокие длинные голубые тени обхватили своими пальцами редкие булыжники, вытянулись на утрамбованной земле внутреннего двора. В центре находится древний фонтан. Он наполняется дождевой водой, когда небо решает разверзнуться, а в остальное время - шуршащими листьями. Для таких случаев рядом с кольцом сооружений из крошащегося камня есть колодец. Тут полно мест, где можно спрятаться,  если Илай услышит возню у своего крыльца.

”Хм", - ворчит он, высовываясь немного дальше, но все кругом представляется ему таким же заброшенным, как и всегда. Возможно, тут было какое-нибудь маленькое животное, не представляющее угрозы — ни одно животное уже не поддается такому описанию, но Илай полагает, что из любого правила есть исключения. Что бы это ни было, похоже, его уже нет.

Хотя от этого мало проку, Илай вздыхает глубоко, как когда-то, и взывает к Порядку, надеясь на магию, которую это должно призвать. Никакого ответа, так продолжается уже много лет, он хлопает в ладоши один раз, как делал это, когда был ребенком и впервые учился управлять магией.

 

В наказанье лейся, лейся, лейся человеческая кровь...

 

Сморщив нос, Илай пристально смотрит вдаль и отгоняет прочь ворчание на задворках своего сознания, как старик на грани смерти, к которой тянут его годы. Так продолжается уже более десяти лет, и он привык к этому, но одновременно испытывает невыносимое разочарование всякий раз, когда сила, которая когда-то наполняла его, не просто отвергает его, но, кажется, больше и вовсе не существует.

Задумавшись, он закатывает рукав и прижимает пальцы к центру правой ладони. Там есть точка, маленькая синяя точка, которая появилась, когда Порядок рухнул, и с тех пор не исчезала. Она появилась, когда пролилась кровь, да так и осталось. Илай подозревает, что это как-то связано с тем, как изменилась магия, но так и не определил, как именно. И никто из тех, кого он встречал, не знает.

Иногда он задается вопросом, не имеет ли эта точка отношения к рухнувшему Порядку, и не ответит ли на его зов. Но сейчас, как впрочем и прежде, ответа нет. Она слегка мерцает при надавливании, но в остальном никак не реагирует.

“Никчемная дрянь”, - бормочет он, обращаясь то ли к самому себе, то ли к Порядку, кто знает.

Еще один звук, на этот раз глухой.

Он доносился откуда-то сбоку. Отсюда не видно, можно рассмотреть только довольно крутой спуск к следующему каменному уступу на горном склоне. В этом месте нет черного хода, большая часть монастыря выдолблена прямо толще камня. Но есть туннели, ведущие к другим сооружениям, которые Илай обнаружил, когда только пришел сюда. Похлопывая себя по поясу в поисках ножа, которого там больше нет, он возвращается к люку, плотно закрывает его на задвижку. Не так уж много оружия тебе остается, когда лес у подножия этой голой вершины гниет изо всех сил и нападает на все, в чем ему мерещится угроза. Сковорода и металлический прут, который Илай использует для разжигания огня, служили отлично. Старый меч все еще был спрятан под половицами — удалось втащить его сюда, избежав нападения, — но Илай не хочет им пользоваться. Мир стал гораздо более враждебным, с тех пор, как он здесь поселился. Если воспользоваться мечом, лес может прийти в ярость.

Взгляд скользит по серпу, который он использует для жатвы, но Илай боится затупить его в бою. Уж лучше кочерга, в зависимости от незваного гостя.

Переднее окно открыто.

Неужели я оставил его незапертым? Конечно, нет.

Схватив кочергу — несмотря на то, что другой конец для этого слишком горячий — Илай упирается ботинком в сундук под окном и, кряхтя, отодвигает его в сторону.

Мальчик ахает и, размахивая руками, бросается обратно к двери. Илай моргает, у него не было времени, чтобы как следует испугаться. Почти забавляясь, он наблюдает, как малыш дергает замок, распахивает входную дверь и выскакивает наружу.

В наступившей тишине Илай позволяет себе усмехнуться, затем решает, что тут нет ничего забавного. Мгновение спустя он осознает опасность, вздыхает и следует за ребенком. Как ребенок вообще смог сюда пробраться? Илай не смог его как следует рассмотреть, но парнишка был явно не старше подростка. Учитывая, какой он  маленький, Илай мог бы поспорить, что даже младше.

“Куда ты делся, малыш?” - спрашивает он, выходя на крыльцо, теперь, когда  ясно, что единственной угрозой оказался тощий подросток.

За стеной дома слышится какая-то возня. Илай вздыхает. “Я не собираюсь за тобой гнаться, и я тебя не обижу. Иди сюда.”

Тишина.

По всему двору разносится шелест листьев, это всего лишь легкий ветерок, который достигает вершин. И все же он задается вопросом, не преследует ли его еще кто-нибудь этим ранним утром. Если ребенку удалось пробраться сюда, он мог привлечь и чудовищ.

“Парень, вернись сюда, сейчас же!”  Илай кричит так громко, что не может вспомнить, когда позволял себе такое в последний раз. “У меня есть еда. Если ты, конечно, не хочешь, что бы тебя самого сожрали!”

Мгновение Илай размышляет, как бы ему догнать чертова мальчишку, чтобы никто из них не пострадал, но тут раздаются шаги. Два глаза выглядывают из-за угла дома. Илай пристально смотрит в них.Когда я в последний раз с кем-нибудь разговаривал? Когда  отвозил свой урожай в ближайшее поселение. Прошел уже почти год, не так уж много общения ему выпадало. Вид другого человека повергает его в смятение.

Илай не очень хорошо помнит, как разговаривать с людьми.

“Что ты делаешь, мальчик?"

Малыш моргает, бросает взгляд в центр монастырского ансамбля и выходит из-за угла. Илай чувствует, как меняется выражение его лица. Прошло слишком много лет с тех пор, как он в последний раз видел своего сына, но вот он смотрит на него: серые глаза, смуглая кожа и узкое лицо, - смотрит так пристально, как будто одним взглядом может пригвоздить к месту.

Сам того не желая, Илай бормочет: “Абнер?”