Глава 8. Легендарный скряга

— Сюэцю, ты наконец-то проснулся! — К удивлению Нань Юэли, Сяо Цюн сам пошёл навстречу белой тени и ловко поймал её в объятия.

Присмотревшись, она увидела белый пушистый комочек размером с ладонь взрослого человека. Сейчас он свернулся в объятиях Сяо Цюна, позволяя ему гладить себя по шерсти.

— Это маленький друг Сяо Цюна, его зовут Сюэцю, — пояснила Линь Вэньгэ. — Он спал в повозке, поэтому я не брала его с собой.

Нань Юэли понимающе кивнула, убирая короткий меч. Её глаза заблестели, когда она уставилась на Сюэцю. Она заметила, что у зверька чёрный нос и чёрные глаза, он похож одновременно на волка и на кошку. Несмотря на странный вид, он был очень милым, любая женщина захотела бы такого.

Питомец-зверь, это же явно питомец-зверь!

Нань Юэли посмотрела на загадочную Линь Вэньгэ, умного и сообразительного Сяо Цюна, затем на божественного скакуна, тянущего повозку, и на появившегося белого зверька. Она с нетерпением ждала возвращения домой. У неё были все основания полагать, что этот путь будет очень интересным!

Две женщины, ребёнок и маленький зверёк, сидя в повозке, неспешно выехали из Городка Зелёных Деревьев и направились на юго-восток.

Континент Куньюань был огромен. На нём располагались четыре страны: Чэнь, Вэй, Сюй и Югория. На самом деле, много лет назад существовала ещё страна Хай, но она была слабой, и после нападения четырёх стран её уничтожили, а территорию разделили. Так и сложилась нынешняя ситуация на континенте.

Страна Чэнь располагалась на юго-западе, Вэй — на северо-западе, Сюй — на востоке, а Югория — на юге. Страна Хай находилась в центре, но, конечно, сейчас её уже не существовало.

Линь Вэньгэ и её спутники ехали, наслаждаясь путешествием. За день они проезжали не больше десяти ли, что было просто оскорбительно медленно для божественного скакуна. Но такая неспешная езда была очень приятной. Две женщины сошлись характерами, и по дороге становились всё ближе, превращаясь в настоящих подруг.

Поскольку часть территории страны Хай была присоединена к стране Чэнь, северо-восточный регион Чэнь стал обязательным пунктом на их пути в Югорию. Однажды, когда они ехали по горной местности, Нань Юэли, чувствуя себя как дома, открыла второй ящик под правой стенкой кареты, достала карту, разложила её на столике внутри повозки и долго изучала, прежде чем расслабиться.

— Вэньгэ, ещё несколько ли, и мы доберёмся до города Минъань. Наконец-то сможем выспаться, как нелегко это даётся! — Нань Юэли потянулась, словно уже лежала на кровати в гостинице.

— Мгм, — Линь Вэньгэ тихо улыбнулась ей. Никто не знал, что, хотя её внешность не изменилась, она уже не та, кем была раньше.

Если бы рядом оказался кто-то очень проницательный, он бы заметил, что отрешённость в её глазах усилилась, взгляд стал чище и яснее, словно гладь пруда, в котором не видно ни малейшего волнения. Улыбка на её губах стала чуть бледнее, а аура… Стала менее благородной и элегантной, но прибавилось эфемерности, словно она облако или туман. Появилось ощущение, что она не от мира сего.

Сяо Цюн, обнимая Сюэцю, послушно сидел в стороне и листал толстую книгу в два пальца толщиной. Последние несколько дней он вёл себя именно так, и от его озорства, которое он проявлял в аптеке Городка Зелёных Деревьев, не осталось и следа.

Нань Юэли резко выхватила книгу и недовольно проворчала: — Сяо Цюн, ты ещё такой маленький, зачем тебе читать исторические книги? Это дело стариков, понял?

Сяо Цюн по-взрослому вздохнул, серьёзно посмотрел на женщину, державшую книгу, и, покачав головой, сказал: — Тётя Нань, ты не понимаешь всей прелести. Ладно, верни мне книгу!

Взрослого человека отчитал ребёнок, как ребёнка. Нань Юэли несколько раз закатила глаза и притворно обиженно обратилась к матери ребёнка: — Вэньгэ, твой сын меня обижает!

В глазах Линь Вэньгэ появился смех, но она по-прежнему молчала. Зато Сяо Цюн тут же с презрением сказал: — Тётя Нань, ты даже с ребёнком справиться не можешь, и тебе не стыдно жаловаться?

Лицо Нань Юэли покраснело, она, как ребёнок, бросилась на Сяо Цюна, чтобы свести счёты. В повозке поднялся шум. Чёрный конь, тянувший повозку, недовольно заржал, но всё же покорно продолжал тянуть.

Примерно через ли повозка замедлила ход и, наконец, остановилась. Линь Вэньгэ и Нань Юэли, естественно, откинули занавеску, чтобы посмотреть, что случилось. Они увидели перед собой двадцать-тридцать человек. С виду они были похожи на разбойников, но их поведение и манеры напоминали хорошо обученных личных солдат. Очень странная компания.

— Эту дорогу построил я, это дерево посадил я. Если хочешь пройти, оставь деньги за проезд! — произнёс главарь, повторяя заезженные слова грабителей.

Взгляд Линь Вэньгэ похолодел, она встала и собралась выйти из повозки, но кто-то оказался более нетерпеливым. Он молниеносно выскочил наружу и удивлённо воскликнул: — Второй брат? Что ты с собой сделал? Это совсем не роскошно!

Услышав это, Сяо Цюн скривился, а Линь Вэньгэ лишь на мгновение задержала взгляд и спокойно вышла следом.

— Сестрёнка, наконец-то я тебя нашёл! Ты слишком медленно ехала. Я получил письмо от мальчишки Цзюньму и сразу же свернул сюда. Ждал тебя в городе Минъань больше десяти дней, а тебя всё нет. Пришлось действовать самому! — Мужчина в рваной одежде разбойника стоял перед повозкой и преувеличенно жаловался.

Линь Вэньгэ подняла глаза и удивилась. Несмотря на грубую одежду, у мужчины было красивое лицо: густые брови, глаза-фениксы, светлая кожа. Черты лица были идеально расположены на худом лице, создавая впечатление высеченного из камня совершенства. Он выглядел резким и запоминающимся. И он не обманывал ожиданий, создаваемых этой внешностью. Даже без роскошных одежд, его особая аура, исходящая изнутри, привлекала внимание.

Благородный, но не вульгарный, свободный, но не легкомысленный. Хотя он и был типичным представителем знатной семьи, в нём не было ни капли распущенности. Очевидно, что он не был пустышкой с красивой внешностью.

— Второй брат, зачем ты притворяешься разбойником? Тебе не стыдно? — Нань Юэли с отвращением оглядела его с ног до головы. Ей совсем не хотелось признавать, что это её хитрый, как лис, второй брат.

— Ай, сестрёнка, сытый голодного не разумеет. Знаешь ли ты, сколько дел я отложил, чтобы найти тебя, сколько денег недополучил? — Мужчина говорил с таким видом, словно у него сердце кровью обливается. Его страдальческое выражение лица полностью разрушало впечатление от его внешности и заставляло глаза вылезать из орбит.

Сяо Цюн тихонько наклонился к уху Линь Вэньгэ и, прикрыв рот ладошкой, прошептал: — Мама, этот дядя кажется ещё скупее дедушки Юэ. Неужели он и есть легендарный скряга?