Глава 5. Исправленная (Часть 1)

Как только юный князь отдал приказ, тайные стражи, затаившие дыхание в тени, бесшумно появились. Лю Юйхэнь и Сяо Цююй действительно были искусны в боевых искусствах, но против стражей, окруживших их со всех сторон, им нечего было противопоставить.

Стражи не задумывались о том, насколько этично нападать группой — для них главным было выполнить приказ господина как можно быстрее.

Несколько мгновений назад, во время нападения, Лю Юйхэнь и Сяо Цююй, считавшие себя мастерами, были полны решимости. Они и представить не могли, что кто-то сможет ускользнуть от их внимания. Однако против такого количества противников даже двум кулакам не справиться. Даже свирепый тигр боится стаи волков, не говоря уже о том, что Чжао Минъюя окружали лучшие из лучших, отобранные после множества испытаний. Схватить эту парочку для них не составляло труда.

Нежное выражение лица Шангуань Фэйянь исказилось гримасой. Если бы она сейчас не поняла, что эти двое разыграли их, она бы зря прожила свою жизнь.

— Кто ты такой? — спросила она.

Чжао Минъюй и Лу Сяофэн стояли в стороне, ожидая. Видя, как ее лицо мрачнеет, они улыбались еще шире.

— Хочешь знать, кто я? Сама догадайся! — ответил Чжао Минъюй.

Настоящий князь против фальшивой принцессы — юный князь не мог проиграть.

Власти не слишком хорошо справлялись с контролем над людьми из цзянху. Раз Шангуань Фэйянь смогла сбежать, значит, держать их всех в тюрьме было небезопасно. Семья Хуа часто имела дело с людьми из мира боевых искусств, поэтому лучше всего было отправить всех в Крепость цветущего персика.

Третий брат Хуа, Хуа Иньси, был чиновником Министерства финансов. Сейчас он взял отпуск и вернулся домой, так почему бы ему не заняться поисками сокровищ, раз уж он все равно бездельничает?

На самом деле, отпуск Хуа Иньси не был совсем уж беззаботным. Ему поручили разобраться с финансовым положением в Цзяннани, которое долгое время никто не контролировал. Как только война на северо-западе закончится, начнется чистка чиновничьего аппарата, и Цзяннань, богатейший регион Поднебесной, конечно же, не останется без внимания.

Лу Сяофэн, наблюдая, как красивую женщину в черном уводят, со вздохом покачал головой. Желание развлекаться пропало.

— Пойдем скорее назад к Хуа Маньлоу, — сказал он.

— С Цзинь Дином Хуа Маньлоу ничего не грозит, — успокоил его Чжао Минъюй, похлопав по плечу. — Мы хоть и вышли развлечься, но не бросили же Хуа Маньлоу одного в доме. Я оставил с ним Инь Пяо, чтобы он помогал ему ухаживать за цветами.

Несмотря на то, что они знали, что с Хуа Маньлоу все в порядке, они все равно вернулись в дом.

— Юный господин, как ты узнал, что принцесса Даньфэн и та женщина, которую мы видели несколько дней назад, — один и тот же человек? На ее лице не было никаких следов грима, — с любопытством спросил Лу Сяофэн. Он уже много лет странствовал по миру боевых искусств и даже грим Сыкун Чжайсина не мог обмануть его. Неужели мастерство принцессы Даньфэн превосходило навыки Сыкун Чжайсина?

— Именно потому, что грима не было, ты и не подумал об этом, — юный князь закатил глаза. Умный, да не догадался. Эти умники вечно все усложняют. — Не говори мне, что ты не заметил, как сильно принцесса Даньфэн похожа на ту женщину.

Если бы это был настоящий грим, Лу Сяофэн бы обязательно что-то заподозрил. Но Шангуань Фэйянь изменила только одежду и макияж, все остальное осталось прежним. Она так открыто появилась перед ними, что даже если бы они и заметили сходство с той женщиной, им бы и в голову не пришло, что это один и тот же человек.

— Но их манеры настолько разные, что даже семибалльное сходство уменьшается до трех. Кто бы мог подумать, что это один и тот же человек? — Лу Сяофэн вздохнул. Он был на несколько лет старше юного князя, но не заметил этого. Он был слишком невнимателен.

—На смену старому приходит новое, а старое умирает на берегу, — Чжао Минъюй улыбнулся, изогнув брови. Разве он мог сказать, что узнал ее, потому что над ее головой светилось имя «Шангуань Фэйянь»? Конечно, нет! У юного князя просто острый глаз, какие могут быть вопросы?

В доме, утопающем в цветах, Хуа Маньлоу умело поливал растения. Цзинь Дин сидел в комнате, неуклюже пытаясь ухаживать за нежными цветами. К счастью, он хотя бы мог охранять дом, что делало его не совсем бесполезным.

В углу, связанные по рукам и ногам, лежали несколько мужчин со свирепыми лицами. Они не могли издать ни звука, только злобно смотрели на людей в комнате.

Чжао Минъюй и Лу Сяофэн стремительно вернулись и, схватив чашки, залпом выпили по большой порции чая. Только обернувшись, они встретились взглядом с несколькими парами злобных глаз. Князь так испугался, что тут же выпил еще чашку холодного чая, чтобы успокоиться.

Цзинь Дин держал чайник наготове, чтобы в любой момент подлить господину чаю.

— Господин, эти люди хотели увести господина Хуа. К счастью, я был здесь и в одиночку сбил их с ног, — доложил он.

— Отправьте их всех в Крепость цветущего персика к третьему брату Хуа на допрос. Нынешние люди из цзянху слишком обнаглели. Средь бела дня нападают! С этим нужно что-то делать, иначе скоро и дома небезопасно будет, — с важным видом заявил юный князь, размахивая кулаком. Лу Сяофэн, не успев проглотить чай, поперхнулся от смеха.

Хуа Маньлоу поставил лейку и с улыбкой вернулся в комнату.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Примерно то же самое, что и у тебя. Хорошо, что я взял с собой много людей, иначе меня бы вместе с Лу Сяофэном схватили, — Чжао Минъюй похлопал себя по груди. Боясь, что Хуа Маньлоу спросит, куда они ходили утром, он оставил Лу Сяофэна одного и под предлогом, что хочет помыться, улизнул в свою комнату.

Разве такой добропорядочный юноша, как он, мог пойти в бордель? Конечно, это все Лу Сяофэн его подбил!

Лу Сяофэн: …

Ну вот, опять он виноват.

Семья Хуа была знатным родом в Цзяннани. Хуа Жулин, разбогатевший на торговле, не пренебрегал образованием своих сыновей. И хотя он жалел своего слепого младшего сына и не наказывал его строго, остальные его сыновья в детстве не раз испытывали на себе отцовскую метёлку из куриных перьев.

Во времена династий Суй и Тан торговцам было запрещено сдавать государственные экзамены. Однако с момента своего основания династия Сун проводила политику, при которой ученые ценились выше воинов. Торговцы и их дети могли учиться и сдавать экзамены на государственную службу. После успешной сдачи они могли стать чиновниками и их происхождение не было препятствием для продвижения по службе.

Третий брат Хуа был гордостью своего поколения. В молодости он сдал экзамены и поступил на службу, много лет проработав в Министерстве финансов. Сейчас он уже был заместителем министра, и если бы не его молодость, то с его способностями он мог бы занять и пост министра.

Семья Хуа была богата, а один из ее членов занимал высокую должность при дворе, поэтому в Цзяннани мало кто осмеливался открыто противостоять Крепости цветущего персика.