Соседский мальчишка

Соседский мальчишка.

В детстве я часто думала, что самый ненавистный человек на свете — это тот самый «соседский ребенок», о котором постоянно твердят взрослые, особенно если этот ребенок во всем тебя превосходит.

— Чжун Шинянь! Объясни мне, что это за оценки! По математике всего шестьдесят с чем-то баллов! А вот соседский ребенок… Далеко ходить не надо, взять того же Ся Тяня из квартиры напротив. Он каждый раз приносит маме сто баллов. А ты? Я не понимаю, о чем ты только думаешь? Наверное, только об играх!

Мама все еще кричала за дверью. Я, надувшись, поплелась в свою комнату, заперла дверь и наконец-то вздохнула с облегчением.

На столе лежал виновник всех моих бед — контрольная по математике. Я раздраженно засунула ее в ящик стола — с глаз долой, из сердца вон.

Из-за маминых нотаций я толком не поужинала, поэтому достала тайник с печеньем в форме животных и улеглась на кровать, чтобы перекусить.

Наверное, из-за плохого настроения мне послышались раздражающие звуки скрипки из соседней квартиры. На скрипке играл тот самый «соседский ребенок», Ся Тянь, которым мама меня постоянно попрекала.

Мой папа работал начальником отдела в банке, поэтому мы жили в квартире, выделенной банком. Наши соседи тоже в основном были папиными коллегами, и семья Ся не была исключением.

Наши родители хорошо ладили, и мы с Ся Тянем были одного возраста, поэтому, казалось бы, должны были дружить.

Но я никогда с ним не общалась, да и он сам никогда не проявлял инициативы.

Однако это не мешало мне знать все о его выдающихся достижениях:

Ся Тянь всегда был первым в классе. (Это мама говорила каждый раз, когда ругала меня за плохие оценки).

Ся Тянь всегда занимал первые места на олимпиадах по математике. (Это мама говорила каждый раз, когда ругала меня за то, что я плохо знаю математику).

Ся Тянь сдал экзамен по игре на скрипке на десятый уровень. (Это мама говорила каждый раз, когда ругала меня за то, что я плохо играю на флейте).

У Ся Тяня красивый почерк. (Это мама говорила каждый раз, когда ругала меня за то, что я пишу как курица лапой).

Ся Тянь, Ся Тянь, Ся Тянь… Этот невероятно талантливый Ся Тянь, о котором мама постоянно твердила, был самым ненавистным человеком на свете.

Вдруг в дверь постучали.

Я тут же села, быстро спрятала коробку с печеньем на книжную полку и побежала открывать.

Папа вошел в комнату со стаканом молока и тарелкой нарезанных фруктов и поставил их на стол.

— Мама видела, что ты плохо поужинала, и попросила меня принести тебе это, — сказал он и, словно провидец, взглянул на книжную полку, где я спрятала печенье. Меня аж передернуло от страха.

— И еще она просила меньше есть сладкого и чистить зубы после еды. Не ленись.

— Знаю, папа, — пробормотала я, стараясь сменить тему.

Я села на стул, сделала глоток теплого молока и, нахмурившись, пробурчала:

— Почему без сахара?

— Мама сказала, что нельзя с сахаром, — папа придвинул стул и сел рядом, чтобы проследить, как я съем фрукты. Затем он начал передавать мне «приказы высшего руководства»:

— Сяо Ши, мама ругает тебя только потому, что хочет, как лучше. Наша дочка ничем не хуже других, просто немного ленится. Но ты уже в шестом классе, скоро переход в среднюю школу. Пора браться за ум, не так ли?

Я всегда была человеком, который понимает только хорошее отношение. Папины слова вызвали у меня чувство вины.

В тот вечер, думая о том, что «так больше продолжаться не может», я, вопреки обыкновению, не могла уснуть.

В результате, проснувшись на следующее утро, я увидела маму, которая стягивала с меня одеяло и кричала:

— Соня, вставай! Ты время видела? Опоздаешь!

Я все еще клевала носом, но спорить с мамой не осмелилась. Медленно поднявшись, чтобы показать, что я проснулась, я сонная посмотрела на будильник.

«О, семь пятнадцать», — подумала я, а через мгновение, резко повернувшись, снова посмотрела на часы. Меня словно холодной водой окатили.

Когда мама снова обернулась, я уже испарилась, оставив на полу одну тапочку.

— Негодница! Вернись и надень тапочки!

Через две минуты я уже умылась, оделась, кое-как пригладила короткие волосы и выскочила из квартиры.

Видя, как закрываются двери лифта, я кричала на бегу:

— Подождите! Подождите!

Двери медленно открылись. В лифте стоял тот самый ненавистный мне Ся Тянь, который, нажав кнопку открытия двери, спокойно ждал меня.

Войдя в лифт, я, пытаясь отдышаться после бега, нехотя поблагодарила его.

Он ничего не ответил, но мне было все равно. Я выпрямила спину и украдкой посмотрела на него.

Вчерашнее чувство досады сменилось тайной радостью. «Пусть Ся Тянь лучше меня во всем, зато я выше его! — подумала я. — И это неоспоримый факт. И это при том, что он мальчик!»

Хм-м.

Так, из-за этой мимолетной радости, я успешно забыла о своем обещании «хорошо учиться и превзойти Ся Тяня».

Моя жизнь, не успев измениться, вернулась на круги своя. Как оказалось, я с детства была недальновидным ребенком. Тьма дала мне чёрные очи, чтобы я развила искусство видеть мир сквозь листву.

Окружающие часто хвалили меня за оптимизм, а мама только мечтала запихнуть меня обратно в живот и родить заново.

До окончания начальной школы мой прогресс в учебе так и не был заметен. В то время существовала политика распределения в ближайшую школу: помимо поступления по результатам экзаменов, каждая школа выделяла несколько мест для учеников, проживающих в районе школы.

Мама, как никто другой, знала меня и, видимо, предвидя, что я не добьюсь больших успехов, заранее нашла связи и перед подачей заявления о поступлении перевела мою прописку к тете, которая жила недалеко от хорошей школы.

Так, со своими не самыми блестящими результатами, я поступила в очень престижную школу.

Наша школа считалась одной из лучших в городе. Тщеславная, как и всегда, я, каждый раз, надевая мешковатую школьную форму, важничала, гордо вышагивая по улице, словно чувствовала себя важной персоной благодаря связям.

И в этой замечательной школе, конечно же, учился Ся Тянь. Он по-прежнему был моим одноклассником и по-прежнему раздражал своими отличными оценками. Более того, в средней школе он, словно гром среди ясного неба, резко вымахал, безжалостно разрушив мое последнее преимущество.

Но я больше не испытывала к нему такой ненависти, как раньше. Мама сказала, что дядя Ся получил повышение и стал управляющим банка, поэтому они переехали из нашей квартиры в какой-то шикарный особняк. Мы больше не были соседями, и в школе нас распределили в разные классы. Я видела, что наша последняя связь оборвалась, и мама наконец-то потеряла свой главный аргумент в спорах со мной. Я была в восторге.

Кроме того, Ся Тянь неожиданно принес мне некоторую пользу. Каким-то образом просочилась информация о том, что мы когда-то учились в одной школе и даже много лет были соседями. Вскоре после начала учебы ко мне стали подходить девочки с сияющими лицами и расспрашивать о нем. Благодаря этому я быстро нашла новых подруг и влилась в новый коллектив.

Он отлично учится, отлично разбирается в математике, отлично играет на скрипке, отлично пишет каллиграфией, отлично бегает… Но день за днем, когда я, используя мамины коронные фразы о Ся Тяне как пример для подражания, без конца рассказывала о его «отличных» достижениях, настроение девочек постепенно менялось с восторженного на раздраженное.

Пока однажды одна бойкая девочка не прервала мою очередную лекцию из серии «Ся Тянь такой замечательный». Словно настоящая героиня, она отбросила девичью застенчивость и озвучила то, что все думали, громко спросив:

— Все это мы уже знаем. Расскажи что-нибудь новенькое. У него есть девушка?