Глава 8. Подкаблучница

— Блин, ты с ума сошла?!

Крик Чжан Цин из динамика чуть не разорвал мне барабанные перепонки. Я нахмурилась, сняла наушники и потёрла звенящие уши.

— У неё нет средств к существованию, и ей нужно растить ребёнка, — я отпила кофе и сказала это с невозмутимым видом, не обращая внимания на новость, прозвучавшую как информационная бомба.

— Я также наняла клининговую компанию, чтобы помочь мне с уборкой. Я буду спать в кладовке, Сяньсянь — в кабинете, а спальня — для Хуэй.

— Блин, твоя паршивая кладовка в лучшем случае годится под детскую! Сяньсянь растёт, ей тоже нужна своя комната! У тебя там одни книги половину места занимают!

— Точно… Сяньсянь тоже нужна комната. Тогда мне придётся покупать новую квартиру, — сказала я сама себе.

— Какую квартиру ты купишь?! Твоих сбережений не хватит даже на то, чтобы та женщина расплатилась с долгами!

— Точно. Ну, тогда сначала внесу первоначальный взнос… а потом возьму ипотеку. В худшем случае стану рабом ипотеки.

— Ты точно с ума сошла! Похоже, ты ещё и с работы ради неё уволишься! — взревела Чжан Цин в трубку.

Подкаблучница!!! Подкаблучница!!!

Это нелепое слово всплыло в голове Чжан Цин, и она тут же в ярости захлопнула ноутбук.

Что ещё больше её разозлило, так это то, что я действительно уволилась… отказалась от лакомого куска с ежемесячным доходом более десяти тысяч и годовой зарплатой в миллион.

Причина была не в юридической фирме, а в той только что появившейся женщине.

Под благовидным предлогом — «чтобы лучше о ней заботиться».

Чжан Цин: «Тебе только в космос лететь осталось!»

Слова Чжан Цин оказались пророческими. Сказано — сделано, на следующий день я пошла в компанию оформлять увольнение. Все в офисе были в недоумении.

Разве работа переводчика в этой компании плохая? Много денег, мало работы — должность, за которую многие готовы были биться насмерть. И вот так просто уволиться???

К тому же у меня была лицензия адвоката, я была личным юристом компании. Уволилась — и всё, без всяких предупреждений.

Люди в компании смотрели мне вслед и тихо переговаривались:

— Ма Синьюэ... её уволили?

— Она сама уволилась. Говорят, дома что-то случилось.

— А? Такая умная и способная девушка... эх.

…

«Я не могу дать тебе много, но я сделаю всё возможное. Учительница Лю, пожалуйста, берегите себя, не думайте о плохом. Подумайте о Сяньсянь, ей нужна мама. И... и не забывайте тех, кто вас любит...»

«Жить... действительно ли в этом есть смысл?»

«Есть смысл. Встретить такого человека, как я, — это уже смысл. Обещайте мне, что будете жить».

Оформив увольнение, я как можно быстрее поехала домой, оставив руководству лишь фразу: «Дома случились серьёзные проблемы, пришлось уволиться».

Из-за ситуации с квартирой, вернувшись, я поручила учительницу Лю Бай Мо и Чжан Цин, попросив их отвезти Хуэй в город С, чтобы сдать её квартиру.

Сама же я отправилась в супермаркет за большой закупкой. Я договорилась с Хуэй, что сегодня вечером готовлю я, и хотела, чтобы она поела побольше. Кроме того, нужно было купить Хуэй одежду. Её прежние вещи были слишком старомодными. Она ведь такая изящная, как плывущий дракон, женщина, как можно позволить одежде портить её образ?

Всю дорогу Лю Цзиньхуэй не проронила ни слова, лишь смотрела в окно, потом опускала голову, молчаливая и печальная.

Об этом мне рассказала Бай Мо, когда вернулась.

Этого было достаточно. По крайней мере, сейчас она могла принять мою помощь, похожую на милостыню.

— Твоя квартира… срок аренды истекает завтра? — Бай Мо сидела за рулём, положив руки на руль. Они попали в пробку. Не выдержав гнетущей атмосферы, она нарушила молчание.

— Угу… — Лю Цзиньхуэй опустила голову, теребя пальцы.

— Твой драгоценный муженёк… сколько он задолжал? — тихо спросила Чжан Цин с заднего сиденья.

— Три миллиона.

Услышав эту цифру, Бай Мо и Чжан Цин замолчали. Бай Мо вытаращила глаза на Лю Цзиньхуэй.

…Три миллиона… это почти зарплата Бай Мо за пять лет, если ничего не есть и не пить! Значит, работа Ма Синьюэ была довольно прибыльной. А теперь она просто безработная, откуда ей взять такие деньги?..

Роковая женщина, вот уж точно… — тихо пробормотала Бай Мо про себя. — Если бы кто-то так же искренне заботился обо мне, я бы вышла замуж, даже если бы это была женщина.

— Поехали… поехали, — Чжан Цин похлопала Бай Мо по плечу.

— Эти деньги… ты же не собираешься всерьёз позволить Грустной их выплачивать? Честно говоря, у неё таких денег нет.

— Я знаю. Я ей верну, — после долгой паузы спокойно сказала Лю Цзиньхуэй.

— Почему ты называешь Юэ'эр Грустной?

— После встречи с тобой её прежний холодный и немногословный образ исчез. Она целыми днями хмурится, на лице печаль, грустит из-за твоих проблем. Хоть она и не говорит, мы все это видим. Её зовут Синьюэ, что значит «радостная», но я не вижу в ней никакой радости, вот и зову её Грустной, — объяснила ей Чжан Цин.

— Ох… Я просто не знаю, как много ей говорить. Я хочу, чтобы она… вовремя остановилась.

— Она уже не остановится, учительница Лю, — вставила Бай Мо.

— Мы поможем Грустной, и вам тоже поможем, учительница Лю. Раньше мы вас неправильно понимали, вели себя не очень хорошо, простите нас.

— Угу, спасибо, — после долгой паузы ответила Лю Цзиньхуэй.