Родители (Часть 2)

Когда стол был накрыт, он неторопливо начал есть, совершенно не объясняя причину, по которой меня пригласил.

У меня не было такого терпения.

— Не расскажешь?

— Рассказать что? — Он всё ещё улыбался, прекрасно понимая, о чём я говорю.

Я не хотела ходить вокруг да около.

— Как именно погибли мои родители?

Он наконец поднял на меня глаза, сохраняя манеры джентльмена.

— В ресторане сначала нужно утолить голод, а потом уже говорить о других вещах.

— Я не голодна, — отрезала я, желая поскорее прояснить ситуацию.

Он положил мне в тарелку еды.

— Это не соответствует моим правилам гостеприимства.

Я нахмурилась и встала, собираясь уйти.

Снаружи меня остановили охранники. Ничего не оставалось, как вернуться и сесть обратно.

Однако он перестал ходить вокруг да около.

— Госпожа Чэн, на самом деле, не я вами интересуюсь, а мой отец.

Его отец? Мой дядя... интересуется мной?

— Мне очень любопытно, что за человек заинтересовал моего отца, — продолжил он. — Но, похоже, мне никогда не понять его вкуса. Вы кажетесь довольно обычной.

Его слова показались мне странными.

— Я хочу знать только, есть ли какая-то скрытая причина смерти моих родителей?

— Я не могу тебе этого сказать, — небрежно ответил он.

Я вышла из себя.

— Значит, ты позвал меня сюда, чтобы поболтать ни о чём?

— Как можно говорить «ни о чём»? Я увидел то, что хотел увидеть, — усмехнулся он. — Я думал, ты такая же холодная и безразличная, как твои родители. Но я понял, что ни они, ни ты такими не являетесь. Это довольно забавно.

Я больше не хотела слушать его болтовню, но у двери стояли охранники, и я не могла выйти.

Мне оставалось только сверлить его взглядом.

Он был невозмутим.

— У всех вас есть слабые места.

— Твоя слабость — старшая госпожа семьи Ши, а слабость твоих родителей... это ты.

Он продолжал смотреть на меня с усмешкой.

Мне показалось, что он насмехается надо мной и моими непонятными родителями.

Слабость моих родителей — это я? Слабость моих холодных и безразличных родителей — это я? Это, должно быть, самая смешная шутка, которую я когда-либо слышала.

Но почему он вдруг сказал, что я — слабость моих родителей?

Я смотрела на него с недоверием.

— Это ты сделал?

— Нет, конечно, нет, — быстро ответил он. — Но я знаю, кто.

— Кто?

— Я, естественно, не скажу тебе. Если только ты не сделаешь для меня одну вещь.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Убей Жун Ань, и я расскажу тебе всё, — медленно произнёс он.

— Убить тебя — вот это я могу, — съязвила я.

Он расхохотался как сумасшедший, театрально сгибаясь и разгибаясь.

Я больше не могла этого выносить и снова направилась к охранникам у двери. Но на этот раз они меня не остановили.

— Иди, — сказал мужчина у меня за спиной. — Далеко тебе всё равно не уйти.

Я проигнорировала его. Я решила, что он точно сумасшедший.

Я снова лежала на кровати в общежитии, тупо глядя в потолок, не зная, о чём думать. В голове была полная каша...

В моих воспоминаниях родители занимали очень мало места. Когда они были мне нужны, их никогда не было рядом.

Не знаю, из-за своей бережливости или каких-то тайных причин, они никогда не нанимали прислугу. Поэтому, даже будучи занятыми, они всегда сами готовили и убирали.

Хотя мне казалось, что они не заботились обо мне, именно они каждый день отвозили и забирали меня из школы, когда я была маленькой, именно они готовили для меня горячую еду.

И хотя в старшей школе они почему-то были ужасно заняты и не успевали готовить, они каждую неделю исправно пополняли мою карточку для столовой.

Я не знала, любили ли они меня, но они определённо выполняли свои родительские обязанности. Хотя, казалось, им достаточно было просто убедиться, что я не голодаю и у меня есть одежда.

Они никогда не участвовали ни в каких школьных мероприятиях для родителей и детей, ни разу не приходили на родительские собрания.

Когда в детстве у меня возникали проблемы и я хотела кому-то пожаловаться, они всегда избегали меня, словно я была каким-то злым предзнаменованием. Словно от разговора со мной можно было умереть.

Впрочем, я и не была счастливым человеком, и они действительно умерли.

Огонь уничтожил всё, и в то же время, казалось, ничего не исчезло...

Я потратила много времени на эту странную встречу и чувствовала себя уставшей. Но стоило мне закрыть глаза, как сон тут же исчезал. Впервые в жизни я страдала бессонницей.

Не знаю как, но Жун Ань узнала, что вчера я ужинала с Чэн Юньсуном. Глядя на мои темные круги под глазами, она с тревогой велела мне держаться от него подальше, сказав, что он нехороший человек.

— Хорошо, — кивнула я. — Больше не буду с ним разговаривать.

Она небрежно облокотилась на стол и улыбнулась мне.

— Ты такая глупая. Я сказала, что он нехороший человек, и ты тут же прекращаешь с ним общаться. У тебя должно быть своё собственное мнение.

В тот день солнце наполовину скрылось за горизонтом, окрасив полнеба в цвета заката. Жун Ань всегда притягивала к себе солнечный свет, и сияющая роза стала ещё прекраснее.

Я не поворачивалась к ней, но знала, что она улыбается.

— Я с тобой разговариваю! Ответь что-нибудь! — С тех пор как мы сблизились, Жун Ань всё больше нравилось, когда я отвечала на её слова.

Я серьёзно ответила:

— М-м.

Она вздохнула и снова поддразнила меня.

Конечно, у меня было своё мнение. Но мнение Жун Ань всегда было для меня важнее. Моя роза была гордой и своенравной, но ещё и умной. Жун Ань всегда права. Я всегда в это верила.