Обучение ремеслу, снова (2)

– Как у тебя это получилось?

Спросила Селия, все еще не оправившись от удивления.

– Магия. Я благословлен светом, разве ты не слышала новости?

Селия обдумывала его ответ, ломая голову, пока не поняла.

– Аа! Теперь я поняла, ты тот самый ребенок, о котором все говорят в Лютии. Это многое объясняет, в том числе и твое дерьмовое отношение.

– Простите? Вы обнаружили тощего ребенка на своем пороге, просящего о помощи. Но всё, что вы сделали, это послали его с невыгодной сделкой, высмеяв все усилия, и это я с дерьмовым отношением?

Лит был зол.

Селия громко рассмеялась и сказала:

– Малыш, у тебя и вправду хорошее чувство юмора. Во-первых, когда ты обращаешься за помощью к совершенно незнакомому человеку, лучшее, на что ты можешь надеяться, - это чтобы тебя отослали вежливым пинком под зад.

– Если бы мне пришлось выполнять просьбы каждого сумасшедшего, я бы разорилась в мгновение ока. Во-вторых, у тебя хватило смелости хлопнуть дверью у меня перед носом, а потом вернуться как ни в чем не бывало. Это дерьмовое отношение.

Выслушав ее точку зрения, Лит мог только согласиться. В течение четырех лет он был затворником и общался только с членами семьи. Он слишком привык получать утвердительный ответ, забыв об основных правилах социального взаимодействия и даже о здравом смысле.

Его голод тоже сыграл не малую роль, делая его целеустремленным и склонным к гневу. Лит понял, что Селия права, и то, что он сделал этим утром, было просто истерикой.

– Мне очень жаль.

Серьезно сказал Лит, глядя ей в глаза.

– У меня нет оправданий своему поведению. Я пойму, если вы отмените нашу сделку.

Селия засмеялась еще сильнее.

– Придержи коней, малыш. Я сказала, что ты сумасшедший и грубиян, но мне это нравится. Как ты любезно заметил, я и сама немного дурная. Собака собаку не ест, наша сделка все еще в силе.

Она протянула ему маленький нож с деревянной ручкой.

– Правило номер один: выпускай кровь из дичи как можно скорее. Если кровь начнет сворачиваться, мясо испорчено. Сделай глубокий надрез на шее, а затем подвесь мясо вверх ногами, чтобы кровь вытекла. 

Она указала ему на бельевую веревку.

– Если тебе не нужен мех, просто отрежь голову. Так дело пойдет быстрее.

Лит отложил нож и наколдовал столько воды, что та покрыла полностью всю его руку. Затем он заморозил ее и превратил в острое, как бритва, лезвие, отрезая птицам головы. Нож он использовал только для белок.

Селия одобрительно присвистнула.

– Хороший трюк. Ты не боишься крови, не так ли?

– Как я уже говорил вам, я голоден. Слишком голоден, чтобы обращать внимание на большие круглые глаза или теплую шерсть. Я воспринимаю их только как пищу.

– Это правильное отношение для охотника! 

Селия показала ему большие пальцы. 

Затем она взяла животных и повесила их, думая, что бельевая веревка слишком высока, чтобы Лит мог дотянуться. Лит не стал поправлять ее.

– Поскольку мы строим отношения "мастер-ученик",  объясни почему ты пришел ко мне, вместо того чтобы попросить своих родителей научить тебя?

– Я не знаю твою семью, но, уверена, каждый фермер умеет разделывать скот. Было бы слишком дорого, если бы кто-то другой это делал за вас.

– И правда. 

Сказал Лит, обдумывая, как ответить. Он посмотрел ей прямо в глаза, прежде чем спросить.

– Только между нами, хорошо?

Селия кивнула, удивленная тем, что получила реальный ответ вместо язвительного замечания.

– Насколько я помню, у меня с моими братьями никогда не было теплых отношений. Дела обстоят довольно плохо, особенно с моим старшим братом.

Лит решил, что ему нужно снять этот груз с сердца. Разговор с незнакомкой был лучшим способом снять стресс и испортить репутацию Орпала. Правда действительно была лучшей политикой.

– Я не знаю, связано ли это с моей магией, но я всегда много ел. Это не было бы большой проблемой, если бы у меня не было четырех братьев и сестер, одна из которых имеет врожденное заболевание. Ее лечение стоит довольно много, и денег едва хватает, чтобы сохранить ей жизнь.

– Слава богам, я единственный ребенок в семье. Но какое это имеет отношение к твоему старшему брату?

Лит притворился, что не услышал ее.

– Это означает, что, несмотря на тяжелую работу моих родителей, у нас на столе не так много еды. 

Лит указал на свою худую руку, чтобы заставить ее почувствовать себя виноватой. 

– И мой брат тоже растет, поэтому ему хотелось бы есть гораздо больше еды, чем он получает на самом деле.

– Время от времени, особенно зимой, у него случаются приступы ярости, когда он обвиняет меня во всем, что идет не так в его жизни. Он часто говорил такие вещи, как:

«Какого черта нужно так много детей, если ты не можешь их как следует накормить? Почему он должен получать почти столько же еды, сколько и я? Он ничего не делает, пока я работаю круглый год!»

«Он мне не брат, он пиявка, которая высасывает мою жизнь! Лучше бы ты умер в тот проклятый день!»

 Лит постарался произвести наилучшее впечатление.

– Ты выдумываешь это, чтобы заставить меня чувствовать себя виноватой, малыш? Потому что это звучит отвратительно". 

Селия нахмурила брови, сомневаясь, что кто-то мог сказать такое своему младшему брату.

Лит покачал головой, вздыхая.

– Если бы.

– Твой отец задал ему хорошую взбучку? Может быть, это помогло бы ему прийти в себя.

Лит снова покачал головой.

– Нет. Это началось, когда я был совсем маленьким, и даже после того, как разговоры оказались бесполезными и мой отец прибегнул к порке, стало только хуже. Вплоть до того, что я теперь вынужден спать в комнате моих сестер.

– Слишком рано.

Селия прикусила губу, чтобы не отпустить сексуальную шутку.

– Слишком рано для чего?

– Ничего, продолжай, пожалуйста.

– Это было еще год назад. Затем я начал практиковать магию и вскоре стал достаточно опытным, чтобы делать почти все домашние дела в одиночку. Иногда я помогаю и с домашним скотом.

– Мне даже удается держать состояние моей сестры под контролем.

Лит глубоко вздохнул, прежде чем нашел в себе силы добавить 

– Большую часть времени.

– Получается, сейчас все должно быть хорошо, верно?

– Не совсем. Дом нуждается в ремонте, как и сарай, и большинство сельскохозяйственных инструментов. Неприятности случаются и я не думаю, что наша ситуация улучшится в ближайшее время, и мой брат тоже.

– Теперь он больше не может винить меня, поэтому в последний раз он вымещал свою злобу на мою больную сестру, говоря вещи, которые я отказываюсь повторять вслух.

Лит сплюнул на землю, чтобы избавиться от неприятного привкуса, который оставили у него воспоминания.

– Он говорил, что для нее было бы лучше…

Лит указала на висящую белку.

– Умертвить как животное? Парень, может мы и придурки, но твой брат - псих.

Лит стиснул зубы, вспоминая точные слова Орпала.

«Так было бы намного лучше для нее, для всех нас! Она не может бегать, она не может работать. Тиста никогда не сможет завести друзей, влюбиться или завести собственных детей.»

«Она обязательно станет обузой для своей семьи. И что делать, когда вас, ребята, больше не будет? Кто позаботится о ней? Рена? Или, может быть, маленькая чудо-пиявка?»

Лит все еще живо помнил, как его мать плакала от этих жестоких слов. Рена и Тиста бросились к ней в объятия. Рааз избивал Орпала так сильно, что он не мог ходить несколько дней.

– Согласен. 

Он ответил Селии рычанием. 

– И именно поэтому я презираю его и не хочу, чтобы он прикасался ни к одному кусочку МОЕЙ дичи.

– Я понимаю. Я даже не знаю его, но я так же ненавижу этого парня до глубины души.

– Нет, я не испытываю к нему ненависти. 

Поправила ее Лит. 

– Ненависть, как и любовь, это иррациональное чувство, в то время как мое презрение к нему имеет под собой серьезные основания.

– Вау! Такое глубокое понимание для кого-то столь юного. Достойно охотника!

– А теперь хватит болтовни, пора приниматься за работу.

Селия сняла белок и передала одну Литу.

– Мы начнем с маленьких тварей. Они меньше и лучше подходят для практики. Даже если ты все испортишь, ничего страшного, здесь не так уж много мяса.

Она положила белку на разделочную доску и приготовила еще одну для Лита.

– То, чему я собираюсь тебя научить, относится к большинству грызунов, но на всякий случай, если ты когда-нибудь найдешь кролика, у которого белоснежный мех, принеси его мне. Он ценен только до тех пор, пока не начнет буреть весной. Даже малейшая ошибка может испортить мех и снизить его ценность.

– Если ты хочешь, чтобы я действительно научила тебя, давай сделаем все по-моему. Используй нож, делай, как я, и следуй моим инструкциям.

 Селия снова протянула ему короткий нож.

Лит одобрительно кивнул.

– На спине белки зажми ее шкуру и разрежь у основания шеи так, чтобы обнажилась по крайней мере половина. Теперь используй указательный палец и средний палец на обеих руках, чтобы создать отверстие после того, как ты сделал разрез. Используй свои пальцы, чтобы подцепить под кожу и потянуть одну руку к задней части, а другую руку к голове…

Во время процесса Лит заметил, что снимать шкуру с белки не только отвратительно, но и все равно что снимать липкую мокрую перчатку.

После этого Селия показала ему, как отделять голову, лапы и хвост.

– Я знаю, что это облом, но этот пушистый хвост - не считается мехом. Теперь начинается самое сложное. Когда мы приступим, будь осторожным, делая надрезы. Если ты вскрываешь мочевой пузырь или кишечник, мясо испортится желчью или калом. Его уже не спасти, это касается всех животных, так что будь внимателен, малыш.

Потрошение белки было кровавым и отвратительным, но Лит уже чувствовал запах мяса в конце туннеля, поэтому почти не испытывал дискомфорта.

Когда они закончили, Селия насадила обеих белок на шампур, чтобы поджарить их в своем камине.

– Пока мы ждем наш перекус, я покажу тебе, как ошпарить птицу для ощипывания. Как следует из названия, вода не должна быть слишком горячей или холодной.

– Температура должна быть такой, чтобы ты мог погрузить палец, не получив мгновенно ожога, но и так же, чтобы ты не смог держать палец слишком долго в воде.

Селия взяла большой котел и поставила его над костром, который она всегда держала наготове за домом.

– Это грязная работа, поэтому лучше делать это на улице, когда есть возможность.

От запаха мяса, готовящегося в доме, у Лита потекли слюнки, он не мог допустить, чтобы оно подгорело.

– Йорун!

По его команде котел немедленно наполнился водой.

Затем Лит опустил руку в воду и произнес «Инфиро!», заставляя воду испускать пар.

Селия снова одобрительно присвистнула.

– Быстро и эффективно. Я начинаю все меньше и меньше сожалеть о затее ученичества. Теперь я понимаю, почему эта старая карга Нерея сказала «чур тебя». 

Селия зашла внутрь и вернулась с двумя маленькими тарелочками жареной белки.

Прежде чем она успела передать ему тарелку, Лит уже схватил еду, с жадностью поглощая ее, будто завтрашнего дня не наступит. Он обгладывал и грыз, пока не остались одни косточки.

Облизав каждый палец, он вернулся к своему прежнему спокойному и собранному поведению. 

– Боже милостивый, такой джентльмен.

 Голос Селии сочился сарказмом. 

– Хочешь еще порцию? Потому что это серьезно напугало меня, и я кое-что знаю о...

Ее насмешки остались без внимания. Глаза Лита могли видеть только приближающуюся вторую белку. Как только Селия сделала вид, что предлагает ему свою долю, его руки уже начали двигаться на встречу. 

Проглотив последнюю белку, Лит заметил, что Селия застыла на месте.

Ее рот был открыт, но из него не вылетало ни слова, тарелка все еще была у его лица.

Он осторожно положил кости обратно в тарелку.

– Не было необходимости держать тарелку для меня, но спасибо. Это было очень любезно с вашей стороны.