Глава 8. Часть 2

— Я люблю только сладкое, горькое не люблю, — сказал Су Цзэ.

— Ты считаешь шоколад горьким? — спросил Шэнь Чэ.

Учитывая детский вкус, он специально выбрал шоколад, в котором горечь была не так выражена, а преобладала сладость.

— Я не ел, — ответил Су Цзэ. — Тётушка сказала, что он горький, и обменяла его на две молочные конфеты «Белый Кролик».

Выражение лица Шэнь Чэ на мгновение застыло. Обменять шоколад на молочные конфеты?

Су Е знала, что шоколад имеет горький привкус, а значит, должна была понимать, что это редкое лакомство для них. Обмен на молочные конфеты явно был не в пользу Су Цзэ.

Но она всё равно так поступила.

Зачем она его выменяла? Чтобы съесть самой?

Невозможно. Вся бригада видела, как хорошо Су Е относится к Су Цзэ.

Если не для себя…

— Но и конфеты мне много есть нельзя, — добавил Су Цзэ. — Тётушка разрешает только две в день, говорит, иначе зубы испортятся. А если зубы испортятся, человек станет некрасивым.

Шэнь Чэ вдруг понял: ах, так она беспокоилась, что Су Цзэ съест слишком много сладкого и испортит зубы, поэтому намеренно забрала шоколад.

Собрав огурцы, они вернулись через заднюю дверь к дому.

Су Е уже поставила вариться рис. Рыбу, пойманную по дороге, она почистила от чешуи, удалила жабры и внутренности и теперь нарезала филе.

Рыба была не очень большой, и нарезать её тонкими ломтиками было непросто, но Су Е делала это так, что кусочки получались тонкими, как крылья цикады, и блестящими.

— Какое мастерство владения ножом! — не удержался Шэнь Чэ. — Можно есть как сашими.

Су Е протянула ему кусочек:

— Попробуете?

Шэнь Чэ покачал головой и с горькой улыбкой ответил:

— Мой организм не переносит сырое.

Су Е убрала руку и вдруг спросила:

— Кстати, вы знаете Лю Туна?

— Лю Туна? — удивлённо переспросил Шэнь Чэ. — Почему вы о нём спрашиваете?

— Вчера, когда я возвращалась, встретила его на дороге, — объяснила Су Е. — Мы с ним не знакомы, парой слов едва обменялись, а он вдруг ни с того ни с сего начал убеждать меня отправить Су Цзэ к его матери, да ещё таким тоном, будто заботится обо мне.

Шэнь Чэ почти никогда не говорил о других за их спиной, но Су Е спасла ему жизнь. Помолчав несколько секунд, он сказал:

— Мы с ним не очень ладим. Но я слышал, что у него дома плохие условия, поэтому он не надеется вернуться в город.

— Не надеется вернуться в город, значит, хочет жениться здесь? — Су Е сделала паузу. — Он что, положил на меня глаз?

— Нет, — Су Е подняла голову, посмотрела на просторный и светлый кирпичный дом перед ней и холодно усмехнулась: — Куда ему на меня глаз класть? Скорее уж, на мой дом.

Мало того, что он нацелился на их дом, так ещё и считает Су Цзэ обузой, предлагая Су Е отправить его к Гао Чжэнь.

Закончив нарезать рыбу, Су Е с силой вонзила нож в разделочную доску.

Хорош же он в расчётах, даже бухгалтер так точно не посчитает.

Шэнь Чэ подумал, что, скорее всего, так и есть, но промолчал, сказав лишь:

— Насколько я знаю, он угодничал перед несколькими девушками — и из образованной молодёжи, и из местных. Девушки из пункта на него не посмотрели, а насчёт местных не знаю.

— У него ни внешности, ни образования, ни денег. Кто на него посмотрит? Даже если какая-нибудь неопытная девушка и обратит на него внимание, её семья не согласится.

Подул ветер, Шэнь Чэ потёр глаза. Су Е инстинктивно посмотрела на него. Глядя на его красивое лицо, она цокнула языком, и на её лице появилось выражение внезапного озарения.

— Неудивительно, что он с вами не ладит. Вы красивее его, богаче и больше нравитесь девушкам. Он, должно быть, завидует вам до смерти. Странно было бы, если бы он с вами дружил.

Шэнь Чэ покачал головой:

— Но у меня слабое здоровье. Хорошие семьи не выберут меня в зятья.

Су Е закатила глаза:

— Сказали так, будто вы согласитесь, если вас выберут.

Шэнь Чэ ничего не ответил, сменив тему. Он спросил Су Е, собирается ли она в уездный город.

Если да, он мог бы одолжить ей велосипед и попросить купить кое-что.

От Бригады Цзянкоу до уездного города пешком идти больше двух часов, а на велосипеде — всего час.

Если бы Су Е ехала одна, это было бы неважно, но она собиралась взять с собой Су Цзэ, так что велосипед был бы кстати. Однако то, что хотел купить Шэнь Чэ, предназначалось для обработки дикого женьшеня — много разных ингредиентов в разных количествах. Слушая его, Су Е почувствовала, как у неё разболелась голова.

— Поезжайте с нами. Я повезу, а вы с Су Цзэ будете сидеть.

Она предпочла бы потратить больше сил, чем запоминать всё это — слишком утомительно.

С наступлением лета Шэнь Чэ почти не ездил в уездный город один. В такую погоду любая поездка — пешком или на велосипеде — была для его организма серьёзной нагрузкой. Если бы его кто-то мог подвезти на велосипеде, это было бы просто замечательно, даже если за рулём девушка.

— А если нас увидят?

Он беспокоился, что это может доставить Су Е неприятности.

— Ну и пусть видят, — безразлично ответила Су Е. — Я же вас на велосипеде повезу, а не на спине понесу, не обнимать и не целовать буду. Чего тут стыдиться?

Раз уж Су Е, будучи девушкой, не возражала, то Шэнь Чэ, как пассажир, тем более не имел причин отказываться.

— Тогда придётся вас затруднить, — он мягко улыбнулся, и в его голосе прозвучала благодарность. — В городе я угощу вас с Сяо Цзэ в государственном ресторане тушёной говядиной с лапшой.

Тушёная говядина с лапшой!

Су Е и Су Цзэ переглянулись и одновременно сглотнули.