Глава 9 (Часть 1)

Глава 9

Цинь Сян обнаружила, что иногда нужно проявлять твёрдость характера, по крайней мере, тогда никто не посмеет связываться с тобой. Раньше Цай Хунянь за обедом отпускала колкие замечания, пытаясь получить от неё какую-то выгоду, но последние два дня, из-за того, что Цинь Сян настаивала на Гаокао, Цай Хунянь даже не смела с ней заговорить.

Цинь Сян была только рада этому молчанию. Вот только её лицемерная свекровь постоянно бросала на неё виноватые взгляды, поджимала губы, словно хотела что-то сказать, но не решалась. Из-за этого Цинь Сян не могла спокойно есть.

На завтрак, как обычно, Цинь Сян дали яйцо. Она взяла его, и Ван Цзюньшэн нахмурился.

— Мне нельзя его есть? — спросила Цинь Сян, глядя на него.

— Я не это имел в виду, — Ван Цзюньшэн встал и направился к выходу, но обернулся. — Ты точно не хочешь съездить в уезд?

Цинь Сян не успела ответить, как Цуй Ляньхуа вдруг сказала:

— Может, вам сегодня вместе съездить и получить свидетельство о браке?

Эти слова прозвучали так неожиданно, что и Цинь Сян, и все члены семьи Ван опешили.

— Сянсян, — продолжила Цуй Ляньхуа, — тебе уже двадцать, пора получить свидетельство о браке. Так Цзюньшэн сможет спокойно учиться. Ты хочешь сдавать Гаокао, наверное, потому что чувствуешь себя неуверенно. Как только вы получите свидетельство, всё будет хорошо. Когда третий сын поедет учиться, он возьмёт свидетельство с собой и скажет всем, что женат. Тогда и ты будешь спокойна, верно?

Ван Цзюньшэн наконец тоже вспомнил об этом. Они поженились в конце прошлого года, но из-за того, что Цинь Сян ещё не исполнилось двадцати, они просто устроили свадебный банкет. Сейчас их брак был фактическим, но не зарегистрированным официально.

Раз уж Цинь Сян настаивала на Гаокао, действительно стоило поскорее зарегистрировать брак, пока не случилось чего похуже.

Развод — это позор, он ни за что не разведётся.

— Да, Сянсян, давай сегодня съездим, — голос Ван Цзюньшэна смягчился, словно он боялся каких-то новых выходок с её стороны. — Сейчас в городе модно делать свадебные фотографии. Я отвезу тебя в фотостудию, хорошо?

Цинь Сян очистила яйцо, откусила кусочек и сказала:

— Не поеду.

Эти слова поразили всех. Цуй Ляньхуа вытаращила глаза:

— Сянсян, не капризничай! Как же так, муж и жена не могут не зарегистрировать брак. Без регистрации никак нельзя.

Лицо Ван Цзюньшэна помрачнело. Видя безразличный вид Цинь Сян, он почувствовал себя униженным, и в нём вспыхнул гнев. Он уже дал ей возможность сохранить лицо, а она всё равно не хотела уступать. Ну и избаловали же её!

— Не хочешь — как хочешь, — бросил он и вышел.

Он не верил, что Цинь Сян действительно хочет с ним развестись. Не только в деревне, но и в городе разведённых женщин осуждали.

Даже ему, мужчине, было бы страшно, не говоря уже о Цинь Сян. Деревенские жители своими сплетнями просто утопили бы её.

В этой округе, даже без свидетельства, все считали их мужем и женой. Многие жили без регистрации.

У некоторых уже было несколько детей, а они всё ещё не получали свидетельство о браке. Оформляли его в спешке только тогда, когда детям нужно было идти в школу и регистрироваться.

К тому же, Ван Цзюньшэн действительно был зол. Он считал, что они с матерью слишком хорошо относились к Цинь Сян, и та совсем потеряла берега.

Раз Цинь Сян не хочет, так тому и быть.

Ван Цзюньшэн вышел из дома, вдохнул холодный воздух и выдохнул. На душе у него было очень неприятно.

В этот момент открылась дверь соседнего дома Ван Циншаня. Цуй Хун, в той же одежде, вышла, покачивая бедрами.

Увидев Ван Цзюньшэна, она замерла на месте. Неожиданно ей так повезло. Похоже, ей действительно стоит почаще выходить из дома.

— Брат Цзюньшэн, — Цуй Хун застенчиво улыбнулась, — почему ты вышел на улицу в такой холод?

Она была приветлива, к тому же соседка, и Ван Цзюньшэн не мог её проигнорировать.

— Мне нужно в уезд по делам, — ответил он без особого энтузиазма.

Цуй Хун заметила, что он выглядит недовольным, и участливо спросила:

— Что-то случилось? У тебя неважный вид. Ты, наверное, замёрз утром? Брат Цзюньшэн, ты ведь студент, у тебя большое будущее, нельзя тебе простужаться. Сянсян будет волноваться.

Лучше бы она не упоминала Цинь Сян. При её имени Ван Цзюньшэн почувствовал раздражение.

— Она не будет обо мне волноваться, — сказал он и хотел уже уйти, но, сделав пару шагов, остановился и вернулся к Цуй Хун. — Если будет время, поговори с Цинь Сян, попробуй её вразумить.

Глядя на Цуй Хун, Ван Цзюньшэн ещё больше злился на Цинь Сян. Они же подруги, почему у них такие разные характеры? Раньше он не замечал, что Цинь Сян такая упрямая. Будь она хоть наполовину такой же нежной, как Цуй Хун, он бы не чувствовал себя так паршиво.

— Вы поссорились? — с беспокойством спросила Цуй Хун и вздохнула. — У Сянсян действительно сложный характер. Но не волнуйся, брат Цзюньшэн, я с ней поговорю. Муж и жена не должны ссориться. Особенно женщине, которая зависит от мужа, нельзя с ним ссориться и отдаляться. Это ни к чему хорошему не приведёт.

Эти слова согрели душу Ван Цзюньшэна. Цуй Хун показалась ему ещё милее. Он кивнул:

— Заранее спасибо. Я привезу тебе подарок из города.

Цуй Хун улыбнулась:

— Не стоит. Но, если можно, привези мне кое-что. Циншань утром так спешил, что я забыла ему сказать.

Ван Цзюньшэн, не раздумывая, согласился. Ведь она обещала ему помочь.

— Что нужно привезти? Я куплю тебе, — сказал он.

Цуй Хун робко посмотрела на него:

— Я хотела бы крем «Дружба». Мой закончился, и у меня сохнет кожа.

Услышав это, Ван Цзюньшэн взглянул на лицо Цуй Хун. Её кожа была такой нежной и белой, что, казалось, можно было выдавить из неё воду. Такое лицо действительно нужно беречь. Он кивнул:

— Хорошо, я привезу. Мне несложно.

Ван Цзюньшэн сел на велосипед и уехал. Цуй Хун стояла на месте, и улыбка на её лице становилась всё шире.

Хорошо, что Цинь Сян и Ван Цзюньшэн поссорились. Хоть она и не знала причины, но, так или иначе, между ними посеяны семена раздора.

У Ван Цзюньшэна было около двадцати дней зимних каникул. Ей нужно было любой ценой добиться своего. Похоже, нужно ещё поднажать и ухудшить отношения Цинь Сян с мужем.

Цуй Хун была довольна, что дважды встретила Ван Цзюньшэна за одно утро. Когда он привезёт ей крем, они смогут увидеться ещё раз.

—

В главной комнате дома семьи Ван царила гнетущая атмосфера. Все, кроме Цуй Ляньхуа, боялись дышать. Лицо Цуй Ляньхуа тоже было мрачным.

— Сянсян, — сказала она, — хоть вы и женаты фактически, всё же лучше получить свидетельство. Нельзя жить без регистрации.

Цинь Сян проигнорировала её слова и спросила:

— Мама, я хочу сдать Гаокао, поступить в университет, развиваться, чтобы быть достойной Цзюньшэна. Иначе я буду чувствовать, что недостойна его. Вы согласны?

— Опять за своё! — Цуй Ляньхуа сдержала гнев и мягко сказала: — Даже если ты не поступишь в университет, Цзюньшэн не посмеет тебя бросить. Ты красивая, ты окончила старшую школу, этого достаточно, чтобы быть парой Цзюньшэну. Не волнуйся, пока я жива, Цзюньшэн не посмеет тебя обидеть. Если он вздумает завести интрижку на стороне, я ему ноги переломаю.

Послушать, как умело говорит эта старушка! Казалось, она переживает за Цинь Сян больше, чем родная мать.

В прошлой жизни Цинь Сян знала, что Цуй Ляньхуа мастерски играет доброго полицейского, но, поскольку открытого конфликта не было, она не обращала на это внимания. Однако это не значит, что она ничего не понимала.

Позже, когда всплыла история Цуй Хун и Ван Цзюньшэна, и Цинь Сян захотела развестись, свекровь с важным видом заявила ей, что жена должна быть добродетельной и великодушной, что мужчины по своей природе непостоянны, и ей, Цинь Сян, как главной жене, не следует обращать на это внимания.

Даже когда Цинь Сян решила отомстить Ван Цзюньшэну и разорила его, Цуй Ляньхуа пришла к ней в слезах и умоляла не делать этого. Неужели и правда не стоило?

На самом деле, стоило.

— Это не одно и то же, — поджала губы Цинь Сян. — Если я поступлю в университет, у меня будет больше уверенности в себе, и мы сможем добиться большего. В общем, я буду сдавать Гаокао.