Глава 9 (Часть 2)

Она не понимала: разве это не преступление?

Дава, все еще испуганная, ушла к себе в комнату. Хань Цичуань тоже собирался уходить, но Фан Юйшань, которая до этого стояла неподвижно, окликнула его.

— Это же грабеж, преступление! Разве не нужно вызвать полицию?

Хань Цичуань поднял на нее взгляд.

— Вы думаете, что здесь, как в Китае, правовое государство?

— Но почему вы не заступились за нее? Этот человек неправ, — Фан Юйшань и сама не понимала, почему так упорствует. Просто это было неправильно.

— И что с того? — Хань Цичуань, скрестив руки на груди, с усмешкой смотрел на нее. — Вы, кажется, забыли, чем я занимаюсь?

Фан Юйшань замолчала. Действительно, он был членом команды рейнджеров, защищал диких животных, а не людей.

— Тогда зачем вы пришли?

Хань Цичуань поджал губы, посмотрел на нее, потер переносицу и ничего не ответил.

— Фан Юйшань, в каких мы отношениях? — вдруг спросил он.

Сердце Фан Юйшань екнуло и забилось чаще.

Стараясь говорить спокойно, она ответила:

— В обычных.

Хань Цичуань усмехнулся.

— А вы считаете, что ваш тон сейчас соответствует «обычным» отношениям?

Фан Юйшань прикусила губу. В ее словах действительно слышались нотки приказа, упрека, что никак не вязалось с «обычными» отношениями.

Она и сама не понимала, что с ней происходит. Стоило ей встретиться с ним, как она начинала говорить невпопад.

Почему?

Может, она слишком привыкла к его снисходительности?

Три года разлуки ничего не изменили в их манере общения. Она все еще подсознательно полагалась на него, думала, что он остался прежним, как и она сама. Но теперь, похоже, они оба изменились.

Это было странное чувство — осознать, что многолетняя привычка оказалась ошибочной. А привычки, как известно, трудно изменить.

— Простите, — спокойно сказала Фан Юйшань. Ее волнение наконец улеглось.

Но это было явно не то извинение, которого ждал Хань Цичуань. Он нахмурился, чувствуя раздражение.

В этот момент снаружи послышались оживленные голоса. Сквозь занавеску на окне были видны два силуэта.

— Командир, ты все? Если мы сейчас не выйдем, в баре не будет свободных мест.

— Да, пошли скорее!

Это были Ли Кунь и Сяо Цзя.

Голоса приближались. Ли Кунь уже собирался отдернуть занавеску, когда его кто-то резко оттолкнул. Он отлетел на метр, словно получил удар в грудь.

Хань Цичуань вышел из дома и закрыл за собой дверь.

— Командир, ты что, красавицу прячешь? — с ухмылкой спросил Сяо Цзя.

— Идем или нет? Ты же сам говорил, что в баре будет полно народу, — недовольно буркнул Хань Цичуань, все еще хмурясь.

Бар, о котором шла речь, был скорее небольшой таверной с живой музыкой, в основном в стиле хэви-метал. По вечерам там было довольно шумно и темно.

Бар находился в поселке, через дорогу от дома Хань Цичуаня. К вечеру это место становилось самым оживленным в округе.

Изначально они втроем собирались посидеть там, выпить, а потом заночевать у командира.

Но как раз когда они собирались выходить, Хань Цичуаню позвонила Дава. Ее голос дрожал, когда она рассказывала о случившемся. Хань Цичуань, не раздумывая, бросился к ней.

— Этот Мача опять объявился? — спросил Сяо Цзя, сидя в машине.

Хань Цичуань кивнул, облокотившись на окно. Он потер губы и сказал:

— Пусть наши ребята во время патрулирования разузнают, что там происходит. Сяо Цзя, завтра найди кого-нибудь, кто установит камеру наблюдения у дома Давы.

— С такими мерзавцами нужно расправляться по-другому, — с раздражением сказал Сяо Цзя.

Все в команде рейнджеров знали Мачу — местного бездельника и хулигана. Никто не понимал, что Дава в нем нашла. Когда она решила с ним расстаться, он начал ее преследовать. Дава обращалась в полицию, но в Лидии законы работали не очень хорошо, да и полицейские предпочитали не вмешиваться. В итоге рейнджерам пришлось целый месяц патрулировать район возле ее дома, после чего Мача исчез.

И вот теперь он вернулся.

Машина остановилась у бара. Хань Цичуань, уже собравшись выходить, вдруг остановился, похлопал себя по карманам и сказал Ли Куню и Сяо Цзя:

— Вы идите, я покурю.

После дождя, несмотря на туман, стало прохладнее. Из-за туч выглянула луна.

Она была круглой и яркой. Хань Цичуань стоял на парковке, прислонившись к машине. Он вытряхнул сигарету из пачки, закурил. В свете алого огонька он выдохнул клуб белого дыма и вдруг улыбнулся.

Она изменилась, но ее суть осталась прежней. За внешней холодностью скрывалась невероятная отзывчивость.

Вот только эта отзывчивость была направлена на всех, кроме него.