Глава 7: Остриё

Летом нет ничего более переменчивого, чем погода. Только что светило яркое солнце, и вдруг, словно кто-то сорвал этот яркий покров, небо стало темнеть, хмуриться, нависая над землей, как перед грозой.

Глядя в окно, на раскачивающиеся под порывами ветра платаны во дворе, я чувствовала все большее беспокойство, предчувствуя что-то неладное.

Цзывэнь только что позвонил и сказал, что задержится на работе и, возможно, не придет сегодня домой.

После его звонка я вдруг вспомнила, что Чжоу Чжоу уже должен был вернуться. Я подумала, что он задержался по дороге, но прошел час, а его все не было. Я начала волноваться.

Вспоминая рассказы бывшей коллеги об ужасных автомобильных авариях, я все больше пугалась, жалея, что поленилась и не пошла с Чжоу Чжоу в музей.

Я вернулась в спальню, схватила телефон и сумку и набрала номер Цзинсянь.

Она быстро ответила. Я коротко описала ситуацию, и Цзинсянь тоже забеспокоилась. Я уже собиралась выходить, когда раздался звонок в дверь.

Решив, что это Чжоу Чжоу, я бросилась открывать, крикнув: — Чжоу Чжоу!

Но, открыв дверь, я увидела человека, которого меньше всего хотела видеть на свете. Он стоял в дверях, загораживая собой проход, с Чжоу Чжоу за спиной. Он что-то весело рассказывал сыну, повернув голову, и я могла отчетливо видеть приподнятые уголки его губ и едва заметные морщинки в уголках глаз. Это был Мэн Хао.

Услышав мой голос, он повернулся, нахмурился и удивленно посмотрел на меня.

Я не отрывала от него взгляда, боясь упустить хоть одну эмоцию на его лице. Его глаза были все такими же глубокими, словно в них хранились несметные сокровища этого мира.

Похоже, этот мир действительно несправедлив к мужчинам и женщинам.

За эти годы Мэн Хао почти не изменился, он выглядел так же, как в день моего отъезда. Только юношеская беззаботность исчезла, уступив место зрелой уверенности.

Мне казалось, что я уже забыла, каким он был в моей памяти. Но, увидев его перед собой, я невольно возненавидела себя. Цзывэнь был прав: я так и не смогла его забыть.

Все эти годы я пыталась вычеркнуть его из своей жизни, избавиться от этих воспоминаний, но они лишь глубже врезались в мое сердце, и стереть их было невозможно.

Мэн Хао открыл рот, словно хотел что-то сказать, но не смог. Он тихо вздохнул, опустил глаза и произнес: — Почему ты?

Да, почему я?

Мы оба, наверное, никогда не думали, что спустя столько лет встретимся вот так.

Я представляла себе, что если мы когда-нибудь снова увидимся, то это будет солнечным днем, на тихой улице, где неспешно течет время. Рядом с каждым из нас будет любимый человек. Мы встретимся на каком-нибудь безлюдном перекрестке. Он посмотрит на меня, его глаза будут сиять, как звезды, на губах расцветет улыбка, и он тихо скажет: «Давно не виделись». А я спокойно улыбнусь ему в ответ, без волнения в душе, без напряжения на лице, и отвечу: «Да, давно не виделись». Мы оба будем спокойны и безмятежны, и никакие жизненные невзгоды больше не потревожат нас.

Я думала, что все будет именно так. Но судьба распорядилась иначе. Когда я наконец решила отпустить прошлое, он появился. Появился так внезапно, что я оказалась совершенно не готова к этой встрече.

Глядя на него, я не знала, что ответить, и просто молчала.

— Мама, чего ты стоишь в дверях? Пусти нас! — Чжоу Чжоу заерзал у Мэн Хао на спине.

Его голос напомнил мне, что Мэн Хао все еще держит Чжоу Чжоу. Я поспешно пригласила их войти.

Только тут я заметила, что левое колено Чжоу Чжоу перевязано бинтом. Я быстро сняла его со спины Мэн Хао, усадила на диван и, склонившись над ним, спросила: — Чжоу Чжоу, что случилось с твоей ногой?

Чжоу Чжоу посмотрел на рану и беззаботно ответил: — Когда мы возвращались из музея, я упал на ступеньках у входа.

Я с тревогой посмотрела на его рану: — Больно?

Чжоу Чжоу взял меня за руку и с пониманием посмотрел на меня: — Не больно. Дядя Мэн отвел меня к тете доктору, и она перевязала мне ногу. Тетя сказала, что я очень храбрый. Мама, я даже не плакал!

Я подняла голову и посмотрела на Мэн Хао, надеясь, что он расскажет мне, что произошло.

Но тут я заметила, что Мэн Хао, переобувшись, все это время стоял в коридоре, глядя в мою сторону. Его взгляд был рассеянным, и я не знала, о чем он думает.

Заметив мой взгляд, он очнулся и, медленно подойдя, сказал: — Я был на шестом этаже музея, на научной конференции. Когда она закончилась, я вышел и увидел Чжоу Чжоу, который сидел на земле и держался за ногу. Я подошел к нему и спросил, что случилось. Он сказал, что упал, когда выходил. Тогда я отнес его к своей подруге, которая живет неподалеку, чтобы она обработала рану. — Говоря это, Мэн Хао не сводил с меня глаз, словно пытаясь что-то понять.

Я больше не могла выдерживать его испытующий взгляд и, отвернувшись, спросила Чжоу Чжоу: — Ты же ходил в музей с одноклассниками? Где они?

Услышав мой вопрос, Чжоу Чжоу широко раскрыл глаза, и его взгляд забегал. — Ну… это… Сяовэй и остальные ушли раньше.

Мэн Хао, кажется, тоже не ожидал, что Чжоу Чжоу был с одноклассниками. Он немного строго спросил: — Чжоу Чжоу, почему ты не сказал, что был с одноклассниками?

Чжоу Чжоу поднял голову, посмотрел на Мэн Хао, закусил губу и, не смея встретиться с ним взглядом, прошептал: — Дядя, ты же не спрашивал…

Я почувствовала, что что-то не так, и, легонько повернув Чжоу Чжоу к себе, спросила: — Чжоу Чжоу, скажи маме правду, тебя кто-то толкнул?

Услышав это, Чжоу Чжоу нахмурился и замотал головой, как погремушка: — Нет! Чжан Сяовэй не специально!

— Вот как, — сказала я, повысив голос.

Чжоу Чжоу понял, что проговорился, и поспешил объяснить: — Мама, мама, Сяовэй правда не хотел! На выходе было очень много людей, тесно, и Сяовэй случайно толкнул меня. — Чжоу Чжоу посмотрел на меня и, увидев, что я вроде бы не сержусь, осторожно продолжил: — Мама, Сяовэй не специально. Он боялся, что папа его будет ругать, поэтому он убежал с ребятами. Не ругай его, пожалуйста! — Сказав это, он стал теребить меня за рукав. Я не выдержала его уговоров и, кивнув, строго сказала: — Впредь будь осторожнее, понял? — Чжоу Чжоу энергично закивал, как цыпленок, клюющий зернышки.

Разговаривая с Чжоу Чжоу, я все время чувствовала на себе взгляд молчаливого, как гора, мужчины. Я отвела Чжоу Чжоу в его комнату и вернулась в гостиную. Сделав глубокий вдох, я подумала: этот мужчина очень опасен. Он такой умный, он, наверное, уже догадался, что Чжоу Чжоу — его сын. И мне придется с ним бороться.