Глава 1. Часть 1

(1)

Меня держали в этой комнате уже семь дней. Любой, даже самый тихий звук, доводил меня до исступления.

Это было большое, квадратное помещение из цемента — мрачное и сырое. Очнувшись, я обнаружила, что заперта здесь вместе с шестью другими людьми. Среди нас был располневший владелец частного предприятия, молодая мама чуть старше двадцати и такая же бедная студентка, как я. Сначала мы все думали, что это обычное похищение, разговаривали друг с другом, пытались подбодрить себя, но все оказалось иначе.

В тот вечер вошел незнакомец. Он был странно одет: в черный непромокаемый кожаный костюм и шлем, похожий на мотоциклетный, из-под которого виднелись только глаза. Он бросил нам достаточно еды и воды, а затем увел одного из нас.

Вскоре из соседней комнаты донесся жуткий звук работающей электропилы и крики уведенного человека. Эти душераздирающие вопли продолжались два или три часа, прежде чем стихнуть. Мы были ошеломлены этой внезапной ситуацией. Когда я пришла в себя, мои ноги словно превратились в желе, а дыхание стало прерывистым.

Каждый следующий вечер кого-то из нас уводили в соседнюю комнату. Звукоизоляция была ужасной. Я могла различить по крикам, что пила начинала свою работу с пальцев, затем переходила к ступням, а потом к конечностям…

Это был безумный убийца, настоящий монстр. Мы не могли убежать, не могли спрятаться.

Я не помню, как пережила эти дни. Помню только, как однажды ночью, едва заснув, я тут же проснулась. В потолке было небольшое окно, через которое я увидела луну. Когда по ней пробежала тень облака, мне показалось, что луна превратилась в ухмыляющееся лицо. Я вскрикнула и отвела взгляд, но мне стало казаться, что стены вокруг пропитаны кровью. Мне было так страшно. Даже забившись в угол, я не чувствовала себя в безопасности. Сердце бешено колотилось в груди.

Прошло семь дней. Я осталась последней. Я пережила самые страшные мучения.

Близился вечер. Через окно пробивался небольшой луч заходящего солнца. Мне казалось, что мои нервы уже совсем онемели, но когда дверь открылась, я прикусила губу, чтобы не закричать. Я не смела смотреть на вошедшего. Обхватив колени, я сжалась в углу, спрятав голову.

Но я отчетливо слышала шаги. Один, другой… Они медленно приближались. Наконец, я не выдержала и закричала: — Не подходите! Я не готова! Пожалуйста, не подходите! — В ужасе я не знала, что еще сказать. — Я правда не готова! У меня ноги подкашиваются, я не могу идти…

Шаги на мгновение замерли, а затем быстро приблизились. Он был так близко. Я съежилась в углу, а он загородил мне весь путь. Я чувствовала, как сердце сжимается в груди, готовое вот-вот упасть в пятки или выпрыгнуть из горла. Затем я услышала его голос сверху:

— Неважно. Ты последняя. Можешь не торопиться. А если совсем не готова идти, то можем и здесь. — Он дважды стукнул пилой по полу. — Здесь даже просторнее.

Я вздрогнула. Горло сжалось, и я не могла вымолвить ни слова. Я чувствовала такую печаль, что все мои прежние слезы казались ничем. Я так боялась смерти. Я не хотела покидать этот мир. Я еще не все сделала, столько всего не успела… Столкнувшись со смертью, я ощутила всю безысходность и отчаяние, но слез не было.

Наконец, я снова обрела голос и пробормотала: — Знаете… мой отец — повар. Мой дедушка — повар. Мой старший брат — повар. И хотя я девушка, отец тоже хотел, чтобы я стала поваром. Но у меня плохие оценки, я неуклюжая… Отец с трудом устроил меня в кулинарный колледж, а я еще даже не успела туда поступить…

Я понимала, что несу какой-то бред. Я даже не понимала, говорю я это вслух или просто думаю. — Но я правда не хочу умирать! Пожалуйста, не убивайте меня! Я сделаю все, что угодно… Если… если убийство доставляет вам удовольствие, делает вас счастливым, то наверняка есть и другие способы… Я могу помочь вам их найти… Вы не можете продолжать убивать. Это противозаконно.

Я чувствовала, как все мое тело дрожит. Я все еще не смела поднять голову. Незнакомец долго молчал. Набравшись смелости, я протянула руку и дотронулась до его штанины.

После долгого молчания он наконец произнес: — Пошли.

Он схватил меня за руку и потащил к двери. Мои ноги совсем ослабели, я даже не могла сопротивляться. Я крепко зажмурилась. Я знала только, что этот человек очень высокий. Он практически нес меня на весу. Мы куда-то шли, когда он вдруг отпустил мою руку. Я наткнулась на что-то холодное и круглое, вскрикнула и отшатнулась назад, ударившись головой о другой холодный цилиндр.

Я упала на пол, все еще не открывая глаз и не решаясь потрогать ушибленное место. Я лишь испуганно дышала.

Я почувствовала, что он присел рядом, потому что услышала шорох его одежды. Затем чья-то рука коснулась моего мокрого лица.

— Наверх, — сказал он.

Я не расслышала, что он сказал, и пролепетала: — Пожалуйста, не убивайте меня! Я сделаю все, что угодно… умоляю…

Меня снова подняли. Под ногами что-то стучало — похоже, мы поднимались по лестнице. Мои мысли окончательно спутались. Я словно перестала чувствовать свое тело. Когда я пришла в себя, меня бросили в темную комнату. Хотя здесь тоже было темно, но по сравнению с цементным помещением это было намного лучше. Здесь горела лампа, а передо мной стояла мягкая кровать.

Я неуверенно встала и увидела, как он снимает свою тяжелую кожаную одежду и шлем. Внезапно он повернулся и посмотрел на меня. Взгляд был спокойным и ничего не выражающим, но я все равно вздрогнула и отвела глаза.

Вдруг он сказал: — Раздевайся.

Я машинально начала расстегивать пуговицы на своей винтажной блузке. Маленькие круглые пуговицы на груди было очень трудно расстегнуть. Дойдя до третьей, я вдруг поняла. Кажется, он не собирался меня убивать, а хотел…

Я всегда считала, что лучше плохо жить, чем хорошо умереть. После смерти не будет ничего, а пока я жива, есть надежда. Мое сердце немного успокоилось. Я послушно расстегнула все пуговицы и, глупо опустив голову, осталась стоять на месте.

— Продолжай, — сказал он.

Внезапно я осмелела. Медленно подойдя к нему, я встала на цыпочки и начала расстегивать пуговицы на его рубашке. Одну, вторую… от груди до живота. Затем я переместила руку к его ремню.

Он вдруг накрыл мою руку своей, останавливая меня. Не поднимая головы, я знала, что он смотрит на меня. Я подумала: «Даже если я не ела свинину, я видела, как бегает свинья». Встав на цыпочки и вспоминая, как бегает свинья, я попыталась обнять его за шею. Но я не ожидала, что он такой высокий. Мне пришлось практически повиснуть на нем. Запрокинув голову и вытянув губы, я скользнула по его подбородку и наконец коснулась его губ.