Сыма Цзяо, видя, что она молчит, наклонил голову:
— Госпожа не верит мне?
— Ты же говорил, что редко видишь императора, почему ты так уверен? Кто дал тебе такую уверенность, мое лицо?
Сыма Цзяо не сдержался и рассмеялся:
— Пф-ф-ф, ха-ха-ха-ха!
Лоцзин, как столица государства, была несравненно далека от захолустного Хэся. Уже при виде высоких и величественных городских ворот Ляо Тинъянь не могла сдержать восхищенного возгласа.
В своем времени она посещала руины столиц нескольких династий, но даже восстановленные с помощью всевозможных домыслов реконструкции не шли ни в какое сравнение с тем, что она видела сейчас воочию.
Перед ней предстали массивные и высокие стены, почти превращавшие людей у подножия в муравьев; нескончаемый поток людей, входящих и выходящих через широкие ворота, а также три параллельных въезда в город. Шум из города был слышен уже издалека.
Их группа въехала в город прямо через центральные ворота. Одно только прохождение через воротную башню заняло, как показалось Ляо Тинъянь, целую вечность, что говорило о невероятной толщине стен.
После въезда в город поднимать занавеску уже было нельзя, и Ляо Тинъянь оставалось сидеть в карете, слушая шум снаружи. Казалось, они проезжали по оживленной улице. После долгой-долгой езды окружение наконец начало понемногу затихать, полные городской суеты звуки постепенно удалялись. Ляо Тинъянь поняла: они приближаются к Императорскому городу*.
П.п.: Подразумевается не сам город, а комплекс/территория, огражденная стенами.
Почти половина всей столицы отводилась под императорский дворец. Эта многослойная постройка была окружена горами и озерами, а вокруг нее — разбиты всевозможные изысканно украшенные сады. Это было место самой роскошной жизни и наслаждений в мире, но одновременно и самое опасное и ужасное, потому что хозяином этого огромного дворцового комплекса был настоящий демон.
Ляо Тинъянь доставили в некий безымянный дворец. Ведя себя все это время тихо, словно кукла, она позволила дворцовым дамам обряжать себя, а с наступлением ночи покорно последовала за несколькими незнакомыми евнухами в другое место. Они говорили, что сегодня вечером его величество устраивает пир, на котором должны присутствовать все наложницы гарема, включая ее, новенькую наложницу, еще даже не получившую ранга.
Поглаживая свой изголодавшийся, почти впавший живот, Ляо Тинъянь молча молилась: лишь бы сегодня Сыма Цзяо не устроил резню прямо на месте, иначе она действительно не сможет есть. Что, если из-за голода она заработает себе болезнь желудка?
Ночной ветер уже становился прохладным. Ляо Тинъянь в окружении группы склонивших головы слуг прошла по длинным коридорам, увешанным фонарями, и пустынным площадям. Рядом с ней было много людей, но все они двигались бесшумно, настолько тихо, что почти не было слышно даже их шагов. Столько людей вместе смогли создать жуткую атмосферу, будто дышит среди них только она одна. Становилось ясно, насколько подавленной могла быть обычная атмосфера в этом дворце.
Ляо Тинъянь начала беспокоиться о другом: а не водятся ли в этом дворце призраки? Честно говоря, атмосфера сейчас казалась действительно пугающей, и у нее по коже даже побежали мурашки.
К тому же, разве не все наложницы гарема должны присутствовать на этом пиру? Почему же тогда по пути она не встретила ни одной другой красавицы?
В ее голове роились разные мысли, а тем временем ярко освещенный зал уже предстал прямо перед глазами.
Ляо Тинъянь глубоко вдохнула и медленно вошла в зал. Порог был слишком высоким, а подготовленное для нее платье слишком сложным, с очень длинным подолом.
На мгновение она чуть не упала, но вовремя получила поддержку от служанки рядом. Опустив взгляд, она увидела, что пол был устлан дорогими шелковыми коврами. Мельком оглядела пространство и обнаружила, что по обеим сторонам уже сидели красивые девушки разных типов: как пышные, так и стройные.
Что-то было не так. В зале присутствовало так много людей, почему же не было ни единого звука? Если бы не несколько наложниц, тоже смотревших на нее, Ляо Тинъянь могла бы подумать, что это восковые фигуры.
Атмосфера в зале казалась чрезвычайно напряженной и странной, не было слышно щебетания и болтовни, лишь бескрайняя тишина.
Ляо Тинъянь не осмелилась поднять голову и шла осторожно, шаг за шагом, в центр зала, где ровно и устойчиво встала, чтобы совершить церемониальное приветствие.
— Ваша покорная слуга, дочь семьи Ляо из Хэся, приветствует ваше величество.
Кто-то наверху легонько рассмеялся. Зал был огромным и слишком тихим, поэтому, хотя смех был мягким и приглушенным, он, казалось, отзывался эхом в зале, и все слышали его отчетливо.
— Поднимись.
Сердце Ляо Тинъянь заколотилось, когда она подумала: «Этот голос… почему он так похож?..»
Контролируя выражение лица, девушка медленно подняла голову и мельком взглянула на императора Сыма Цзяо, восседающего наверху на высоком помосте. Затем внутри у нее прозвучал отчаянный крик, а следом — тройное ругательство.
«Черт! Почему Великим Демоном оказался Чан Ю?! Как Чан Ю мог быть Сыма Цзяо?! Он просто сменил одежду, а разница в ауре уже такая огромная!»
Не зря говорили, что Сыма Цзяо не в себе. Ему, видите ли, захотелось развлечься, притворившись евнухом и подшучивая над ней! И что, ему так понравилось каждый день разъезжать в ее карете и прислуживать ей?! Она все еще недооценивала степень его болезни!
Ляо Тинъянь встретилась взглядом с улыбающимся красивым лицом Великого Демона, немного успокоилась, и в голове у нее внезапно возникла странная мысль.
Разве эти дни не были тяжелыми для этого убивающего без счета извращенца? Как он смог так долго сдерживаться и не сходить с ума? Он даже притворялся перед ней нормальным человеком!
И вот сейчас, когда она обнаружила, что прислуживавший ей евнух внезапно превратился в психопата, второго мужского персонажа, какое же выражение лица ей следовало сделать? Этот мучительный вопрос не давал Ляо Тинъянь покоя.
Никто не мог ответить ей.
Сыма Цзяо сидел наверху и с ожиданием смотрел на нее. Было неясно, чего же он ждал.
Ляо Тинъянь долго не реагировала, и ожидающее выражение на лице Сыма Цзяо медленно сменилось. Его лицо стало бесстрастным, и он с сухим стуком поставил свою чашу для вина.
Ляо Тинъянь показалось, что она услышала, как несколько наложниц испуганно ахнули.
Неужели он уже собирается сходить с ума? Но она же ничего не сделала!
Сыма Цзяо с некоторым раздражением постучал по столику.
— Разве ты не хочешь мне ничего сказать?
Ляо Тинъянь, пряча руки в рукавах, сжала свои пальцы: «Что ты, в конце концов, хочешь от меня услышать?»
Она немного подумала, изо всех сил пытаясь вжиться в образ страдающей героини из оригинала, и наконец, собравшись с духом, стараясь звучать как можно более обиженно, произнесла дрожащим голосом:
— Ваше величество, как же жестоко вы обманули вашу покорную слугу.
Сыма Цзяо тут же устроил представление, рассмеявшись и ударив несколько раз рукой по столу.
Насмеявшись всласть, Великий Демон не стал комментировать ее низкопробную актерскую игру, а лишь протянул руку к Ляо Тинъянь:
— Гуйфэй*, иди сюда, ко мне.
П.п.: Напомню, это самый высший ранг среди наложниц.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|