Пир марионеток (Часть 2)

Когда Шэнь Цинъюй закончила складывать печать, ветка быстро пустила корни, дала ростки, вытянулась и расцвела. В одно мгновение дерево покрылось пышными, великолепными цветами.

Сяо Би Тао был ошеломлён увиденным. — Как она выросла? Что это за цветок? Разве это не должен быть персик?

Лёгкий, едва уловимый аромат пронёсся мимо Се Синчжи. Он улыбнулся: — Это Цветок Загробной Жизни.

Взяв кровь и ци умершего, влив их в цветок и применив Искусство Жизненной Силы, можно вырастить его там, где он коснётся земли.

— А для чего он? — спросил Сяо Би Тао.

Се Синчжи опустил взгляд: — Чтобы спасти людей из моря страданий и вернуть их в колесо перерождений.

Едва Шэнь Цинъюй закончила ритуал, как староста вернулся, ведя за собой ещё двоих.

Гу Хуань, увидев Шэнь Цинъюй, тут же резво подбежала к ней. — Се-цзецзе, твои глаза исцелились?

— Да, исцелились. Как ты оказалась вместе со старейшиной Фу? — увидев, что с ней всё в порядке, Шэнь Цинъюй вздохнула с облегчением.

Гу Хуань объяснила: — Как только я вошла в барьер, меня окутал густой туман. Я звала тебя, но тебя не было. Я шла-шла и встретила старейшину Фу. Старейшина Фу такой хороший! Если бы не он, я бы точно тебя не нашла.

Сказав это, она при всех очень горячо поблагодарила Фу Яньляна.

Фу Яньлян редко встречал таких прямолинейных и пылких девушек и на мгновение растерялся. — Госпожа Гу преувеличивает, это был пустяк, не стоит благодарности.

Увидев это, Се Синчжи с недоброй усмешкой заметил: — Старейшина Фу, такой хороший?

Фу Яньлян бросил взгляд на его гаденькую ухмылку. Если бы здесь не было столько народу, он бы точно врезал ему кулаком в живот.

Когда они закончили разговор, староста сказал: — Бессмертные господа и девы, ужин готов. Прошу пройти на задний двор.

Староста-марионетка не поскупился и приготовил для них роскошный пир. Все остальные знали, что этот староста замышляет недоброе, и почти не притрагивались к еде. Гу Хуань не знала о произошедшем ранее, к тому же она была обычной девушкой без духовной силы и давно проголодалась.

Она только потянулась палочками к куску тушёной свинины, как кто-то тихо прошептал ей на ухо: — В этой еде что-то не так, не ешь.

Она подняла глаза — это был Фу Яньлян. Посмотрев на остальных, она увидела, что никто не притронулся к палочкам. Тогда она незаметно положила мясо в свою миску и сделала вид, что взяла палочками другое блюдо.

Она была расстроена и тихо спросила у сидевшей по другую сторону Шэнь Цинъюй: — Сестра, ты голодна?

Шэнь Цинъюй не имела привычки воздерживаться от пищи и слегка кивнула.

Едва она кивнула, как почувствовала, что ей что-то сунули в руку. Опустив взгляд, она увидела свёрток с печеньем.

Шэнь Цинъюй украдкой взглянула на сидевшего рядом и тихо спросила: — Откуда?

Се Синчжи, элегантный в своём чёрном шёлке, с лёгкой улыбкой ответил: — Ношу с собой.

Шэнь Цинъюй уже перестала с ним церемониться. Проведя с ним эти два дня, она немного его узнала: характер у него был неплохой, если не считать редких приступов бесстыдства.

Она осмелилась принять даже его лекарство, так чего бояться какого-то печенья?

Шэнь Цинъюй развернула свёрток — это было её любимое персиковое печенье. Она невольно бросила на него ещё пару взглядов.

Затем она разделила печенье пополам с Гу Хуань, и они обе принялись есть. Поскольку печенье лежало на столе, они не привлекали особого внимания.

Сяо Би Тао, сидевший рядом с Се Синчжи, видел всё это, и его охватили смешанные чувства. Сначала он подумал: этот Великий Демон, оказывается, может быть таким внимательным!

Секунду спустя его мысли сменились гневом. Да, именно гневом!

Этот тип делится сладостями, а ему не даёт?

Юный господин Сяо почувствовал необъяснимую обиду. С самого детства его все баловали, и в этот момент он ощутил себя униженным!

Затем он подумал: «И что тут такого? Вот выйдем отсюда, я скуплю всю улицу, назло тебе!»

Возможно, обида юного господина Сяо была слишком очевидна. Ши Лэй дал ему две конфеты. Он тут же решил, что эта деревяшка всё-таки хорошая, раз даёт ему конфеты.

Положив конфету в рот, он спросил: — Откуда у тебя?

Он вырос вместе с Ши Лэем и прекрасно знал, что тот скорее возьмёт с собой ночной горшок, чем конфеты!

Он тут же заподозрил, что конфеты сомнительного происхождения.

Не зря они выросли вместе. Ши Лэй, увидев его кислое выражение лица, понял, о чём тот думает. Он указал на учеников рядом: — Они дали.

И юный господин Сяо снова с удовольствием принялся за конфеты.

Ученики Школы Южной Луны держали во рту молочные конфеты, которые им раньше дал Чу Мэн. «Хорошо, что тот ребёнок Чу Мэн дал нам конфеты, теперь не придётся так неловко притворяться», — думали они.

Шэнь Цинъюй тоже подумала об этом. Она посмотрела на Се Синчжи. Увидев, что он ничего не жуёт, а от скуки ковыряет дно миски, Шэнь Цинъюй заподозрила, что если он продолжит в том же духе, то проковыряет в ней дыру.

В благодарность за персиковое печенье Шэнь Цинъюй сунула ему молочную конфету.

Се Синчжи посмотрел на квадратную конфету на своей ладони и радостно спросил: — Это мне?

Шэнь Цинъюй, не поднимая головы от персикового печенья, сказала: — Заткнись и ешь быстрее.

— Слушаюсь, — сказал он и положил конфету в рот.

«Эта конфета… такая сладкая!» — подумал Се Синчжи.

Увидев это, Шэнь Цинъюй поняла одну вещь: Чу Мэн дал конфеты всем, кто был прошлой ночью в храме, кроме Се Синчжи.

У Шэнь Цинъюй мелькнула странная мысль: ей показалось, что Се Синчжи любит сладкое.

Когда он смотрел, как все за столом едят конфеты, а сам сидел, опустив голову и ковыряя палочками миску, он выглядел немного расстроенным.

Хотя Шэнь Цинъюй не знала, применимо ли это слово к Се Синчжи, именно так ей показалось.

Поэтому она отдала ему и вторую конфету.

На этот раз Се Синчжи не стал смотреть, а сразу положил конфету в свой поясной мешочек и улыбнулся Шэнь Цинъюй: — Спасибо.

Это была искренняя улыбка, поэтому Шэнь Цинъюй невольно улыбнулась в ответ: — Не за что.

Они не знали, что эту сцену — их взгляды и улыбки — заметили все вокруг.

Все невольно подумали: «Оказывается, этот Великий Демон так красиво улыбается».