Глава 5

Уже совсем рассвело. Нин Инхань поспала меньше двух часов, но проснулась бодрой и полной решимости.

Эта книга прояснила кое-какие вопросы. Например, почему «попаданка в книгу» знала ее младших брата и сестру, а также Цинь Сюаня... но не узнавала Янь Фэнлин.

Хотя Нин Инхань и упоминалась в книге, она не была одной из женщин главного героя Су Цзюньчжи, поэтому описана весьма поверхностно.

В романе Цзинь-ван был лишь второстепенным персонажем, создающим препятствия для Су Цзюньчжи. Как его дочь, Нин Инхань удостоилась более подробного описания семейного положения, но не более того. Помимо родных и жениха, ее окружение в книге не упоминалось.

Ювелирный магазин «Динтай», будучи одним из известных в столице, в книге мелькнул лишь вскользь, даже без указания имени владельца и, тем более, без упоминания дружбы Нин Инхань с Янь Фэнлин.

Видимо, все знания «попаданки» об этом мире ограничивались содержанием книги.

Нин Инхань слегка прищурилась — привычка, появлявшаяся, когда она о чем-то размышляла. Цинь Сюань как-то пошутил, что в такие моменты она похожа на ленивую кошку.

При мысли о Цинь Сюане она тихо вздохнула.

Был ли этот мир книгой, ее не очень волновало. В любом случае, ее жизнь, переживания, любовь и ненависть были для нее абсолютно реальны.

Стук в дверь прервал ее размышления. Служанка принесла завтрак: вонтоны с сочной начинкой, от одного укуса которых во рту распространялся насыщенный вкус.

Не сказать, что это было роскошное угощение, но по сравнению со вчерашними тушеными овощами — просто небо и земля.

Нин Инхань одобрительно кивнула, и служанка сразу просияла. После выданных вчера двухсот лян серебром ее отношение к девушке резко изменилось, и сегодня утром она приготовила блюдо по лучшим своим рецептам. Для Нин Инхань эти двести лян были не такой уж большой суммой, но для служанки это был годовой доход.

Позавтракав, Нин Инхань в хорошем настроении вышла из дома.

За все время, что служанка жила в этом дворике, она видела хозяйку только в слезах. Лишь изредка, получив пару ласковых слов от господина Су, та ненадолго оживлялась. Такой бодрой и собранной она увидела ее впервые. На мгновение служанка засомневалась: похоже, эта девушка действительно изменила свое отношение к жизни.

Нин Инхань направилась прямиком в бывшую резиденцию Цзинь-вана, — после того как нынешний император пожаловал ее детям вана, резиденцию переименовали в «резиденцию Нин».

Открывший ворота привратник опешил:

— Приветствую цзюньчжу!

Этот старый слуга последовал за ними из Ючжоу и хорошо помнил, какой влиятельной и проницательной была Нин Инхань в прошлом. Сколько бы дурных слухов о ней ни ходило последние годы, его первой реакцией был уважительный поклон.

— Дядя Син, не надо церемоний.

Привратник, которого девушка назвали дядей Син, опомнился, но не знал, что сказать. За последние три года он видел Нин Инхань лишь однажды — когда «она» пришла и выманила десятки тысяч лян серебром, которые Цзинь-ван срочно прислал своим детям, узнав новости.

Позже императорским указом Нин Чэнланя определили учиться во дворце вместе с принцами, где он и жил, и занимался. «Она» больше не могла увидеть мальчика, а значит, и выманить у него деньги, поэтому больше не появлялась.

— Цаншань и Фусюэ здесь?

— Здесь, — поспешно ответил дядя Син. — Сейчас позову их.

Вскоре перед Нин Инхань появились двое парней. Молодые люди были слегка похожи друг на друга, и было сразу понятно, что они братья.

Увидев Нин Инхань, они с сложным выражением лица поклонились.

— Мне нужна ваша помощь, — сразу перешла к делу Нин Инхань.

Братья осторожно переглянулись.

— Что, не хотите? — улыбнулась она.

— Если это не навредит резиденции Нин, мы готовы пойти за принцессой в огонь и воду, даже если это будет стоить нам жизни, — ответили они.

Цаншань и Фусюэ в детстве бродяжничали по улицам, пока тогда еще маленькая Нин Инхань не пожалела их и не взяла в дом. Цзинь-ван, заметив в мальчиках хорошие задатки, нанял им учителей боевых искусств. И мальцы изо всех сил постарались оправдать его ожидания. Став талантливыми учениками, они позже последовали за Цзинь-ваном в Ючжоу, а затем вернулись в столицу, чтобы защищать троих его детей.

Они всегда помнили, что Нин Инхань спасла им жизнь.

— Не надо так серьезно, — сказала Нин Инхань, почувствовав тепло в сердце. — Просто позовите еще несколько телохранителей, чтобы помочь мне перевезти кое-какие вещи.

— Перевезти? Цзюньчжу возвращается в резиденцию Нин?

— Нет, — девушка ненадолго замолчала. — Мы будем перевозить чужие вещи.

С целой свитой слуг Нин Инхань направилась в дом Су Цзюньчжи.

По логике, разве бедный ученик, только что сдавший весенние государственные экзамены и еще не получивший назначения на должность или даже титула, поскольку результаты экзаменов еще не были объявлены, мог позволить себе такую роскошную резиденцию? Конечно же, все это было куплено на деньги Нин Инхань.

Впервые увидев этот особняк, Нин Инхань недовольно нахмурилась. Конечно, он не мог сравниться с резиденцией Цзинь-вана, но был чрезвычайно богато обставлен. Получая от «нее» столько серебра, Су Цзюньчжи обустроил себе такой роскошный дом, а «ее» отправил жить в жалкую лачугу?

Если даже не говорить об абсурдной логике «попаданки», которая безропотно терпела такое отношение, как сам Су Цзюньчжи мог так бессовестно поступать? Разве у него совсем нет стыда?

Нин Инхань вежливо постучала в дверь, и вскоре появился привратник. Да, у Су Цзюньчжи, простого сюцая, был собственный привратник, как у столичных чиновников.

Увидев ее, привратник даже не удостоил девушку приветствия, ла ишь молча посторонился, пропуская внутрь.

Нин Инхань прошла мимо, не удостоив его вниманием. Когда привратник хотел закрыть дверь, его остановили, и только тогда он заметил целую свиту вооруженных стражников за спиной Нин Инхань.

— Это... что они здесь делают? — растерялся он.

Никто не удостоил его ответом. Все проследовали за Нин Инхань в главный зал.

— Инхань, — Су Цзюньчжи вышел ей навстречу. — Мы не виделись целых полмесяца. Я как раз думал, когда же ты наконец придешь.

Су Цзюньчжи был очень хорош собой, а его нежные взгляды и мягкие интонации могли покорить любое женское сердце. Не зря в книге столько девушек теряли голову из-за него.

Но... такое поведение совершенно не соответствовало тому, что Нин Инхань услышала, когда очнулась: как «другая Нин Инхань» навязчиво преследовала его, а он холодно отвергал ее, но она, несмотря на отказы, продолжала настойчиво добиваться его внимания.

«Теперь все понятно», — уголки губ Нин Инхань искривились в холодной усмешке. Та «попаданка» не была настолько глупа, чтобы вечно давать деньги человеку, который ее отвергает.

Су Цзюньчжи просто видел, что «она» легко поддается манипуляциям, и намеренно держал ее на крючке.

Эта усмешка почему-то заставила Су Цзюньчжи внутренне содрогнуться. Он прочистил горло:

— Инхань, что случилось? Кто все эти люди? — затем его взгляд упал на Цаншаня, стоявшего за спиной Нин Инхань, который демонстративно скривился в презрительной гримасе.

Су Цзюньчжи нахмурился:

— Инхань, это твои слуги? Они что, совсем не знают, как себя вести:

— Мои люди очень вежливы, невежа здесь только ты, Су Цзюньчжи, — Нин Инхань приподняла бровь. — Будучи простым сюцаем, ты не только не поклонился мне как цзюньчжу, но и осмеливаешься называть меня по имени. Кто ты такой, раз так обращаешься к знатной особе?

Нин Инхань и не думала щадить его самолюбие.

В той книге одним из ключевых достижений Су Цзюньчжи на пути к власти был совет императору, как заманить в ловушку и убить Цзинь-вана.

Су Цзюньчжи остолбенел, но быстро взял себя в руки. Вместо гнева на его лице расцвела улыбка:

— Инхань, ты ревнуешь? Я же говорил, что только ты в моем сердце. Просто Лююнь так несчастна, что мне невольно хочется ее пожалеть.

Он не волновался, ведь раньше она тоже закатывала сцены, но стоило ему сказать пару слов, и она таяла.

Однако его фраза не вызвала ожидаемой реакции. Нин Инхань смотрела на него с выражением, будто говорила: «Ну давай, продолжай свою сценку».

Ее взгляд, полный презрения, будто перед ней был какой-то дурак, вновь вывел его из равновесия.

— Инхань, люди же смотрят, хватит дурачиться, — разозлившись, он уже мысленно решил после этого случая ее надолго проигнорировать.

— Эта цзюньчжу давно не дурачилась, — усмехнулась Нин Инхань на его слова. — Раз уж я начала это, надо получать удовольствие. Не так ли, господин Су?

Приняв ее улыбку за добрый знак, Су Цзюньчжи хотел что-то сказать, но услышал следующие слова Нин Инхань:

— Цаншань, Фусюэ, обыщите этот дом в поисках ценных вещей, не пропустите ни одной комнаты.

— Есть!

Цаншань, Фусюэ и остальные стражи бросились выполнять приказ. Доставить неприятности Су Цзюньчжи — что могло быть приятнее? Все рвались в бой с особым энтузиазмом.

Су Цзюньчжи попытался остановить их, но... Тщедушный ученый против стражников? Он не мог задержать даже одного из них.

В ярости он повернулся к Нин Инхань:

— Ты что творишь? Не натешилась еще?

Он был уверен, что уже полностью подчинил Нин Инхань, и раз уж он сердится, значит, она должна тут же начать его успокаивать ласковыми словами. Но сколько он ни пыжился, Нин Инхань даже не заметила его «сигналов». Вместо этого девушка с интересом понаблюдала, как он бесится, и лишь потом сказала:

— Проснувшись сегодня, я вдруг осознала, насколько мое жилище скромно. Вот и решила позаимствовать кое-что у господина Су, — невинно сказала Нин Инхань. — Надеюсь, господин Су не позволит этой цзюньчжу жить в нищете?

Су Цзюньчжи задохнулся от ее слов, но так и не нашелся, что ответить. Ему хотелось крикнуть: «Да ты уже два года в нищете живешь — как не привыкла еще?!» — но разум удержал его от этой фразы.

Горя ненавистью к Су Цзюньчжи, Цаншань и другие стражи работали очень быстро. В мгновение ока они вытащили все его тщательно спрятанные богатства.

Среди них были как банкноты на 200 с лишним тысяч лян серебром, так и документы на недвижимость — дома и лавки, купленные на деньги Нин Инхань.

Но больше всего ее заинтересовала одна бумага — «Договор о купле Лююнь». Похоже, это был договор на ту самую красавицу Лююнь.

Увидев, что Нин Инхань взяла из кипы документов именно эту бумагу, Су Цзюньчжи нервно дернулся.

Нин Инхань прекрасно заметила его нервозность и сразу поняла истинную причину — он вовсе не боялся, что она использует контракт для давления на свою соперницу.

Его беспокоило лишь одно — что его тщательно продуманная комбинация с Лююнь пойдет прахом.

С такими амбициями, как у Су Цзюньчжи, разве мог он отказаться от Чаннин цзюньчжу, лично пожалованной титулом императором, ради простой обитательницы красного квартала?

Ответ был только один — он считал, что Лююнь принесет ему больше выгод, чем Чаннин цзюньчжу.

Все началось три года назад, во время весенних экзаменов. Су Цзюньчжи провалил экзамены, привезенные из родных мест деньги почти закончились, снять даже небольшой дворик в столице он не мог и потому временно поселился в храме на горе за городом.

Однажды в храм прибыла с молитвами действующая Даньян дачжангунчжу. Су Цзюньчжи подглядел за ней и разглядел ее лицо, а также подслушал, как дачжангунчжу молится за свою дочь, потерянную в детстве, надеясь, что та все еще жива.

Тут Су Цзюньчжи вспомнил, что за несколько дней до объявления результатов один богатый земляк пригласил их в заведение «Дворец удовольствий» для развлечения.

Там была девушка по имени Лююнь, чья внешность пришлась ему по вкусу, и он даже засмотрелся на нее.

Теперь он вспомнил — Лююнь была поразительно похожа на дачжангунчжу и даже ее возраст совпадал с возрастом потерянной дочери императорской семьи.

Так у Су Цзюньчжи родился коварный план.

Но в тот момент у него не было даже денег, чтобы послушать, как Лююнь играет на цинь, не говоря уже о том, чтобы выкупить ее.

И тут, как будто сама судьба протянула ему руку — дочь Цзинь-вана, Чаннин цзюньчжу, неожиданно начала проявлять к нему благосклонность.

Обласканный такой знатной и невероятно красивой девушкой Су Цзюньчжи пришел в восторг. Некоторое время он был на седьмом небе от счастья, пока наконец снова не вспомнил про Лююнь.