Глава 753. Неужели эта кровать только для него?

Кровать по форме напоминала огромное облако. У нее не было привычного для этой эпохи балдахина, и издалека она действительно казалась облаком.

Посреди зала висела Ночная жемчужина размером с небольшую луну, излучая мягкий свет.

Одна половина жемчужины светилась, другая — нет, и издали она походила на нефритовый диск.

Вокруг стояли другие предметы интерьера, также напоминающие облака разных размеров, словно застывшие на миллионы лет.

Когда Нин Сюэмо вошла в замок с Дицзунем на руках, ей показалось, что она попала в бескрайнее небо, окруженное плывущими облаками и сияющим полумесяцем.

«Выгнутый месяц, словно лодочка,
Маленькая лодка с острыми концами.
Я сижу в изогнутой лодке,
Качаюсь на луне, как на качелях…»

Эта детская песенка, которую Нин Сюэмо помнила с детства, всегда казалась ей сказочной фантазией поэта. Она и представить не могла, что увидит нечто подобное наяву.

Ей казалось, что она попала в волшебный сон. На душе было тепло и в то же время щемило от непонятной грусти.

— На кровать, — произнес Дицзунь.

В этой фразе Нин Сюэмо послышался какой-то странный подтекст, и она невольно смутилась.

Не раздумывая, она подошла к облачной кровати и положила Дицзуня на нее.

Кровать выглядела мягкой, как облако, но поверхность ее оказалась твердой и гладкой, без каких-либо покрывал.

Положив Дицзуня, Нин Сюэмо не удержалась и коснулась кровати. Поверхность оказалась холодной, как лед.

Неужели эта на вид такая теплая кровать на самом деле ледяная? Может, это легендарное ложе из холодного нефрита?

Вокруг кровати вилась легкая белая дымка, и Дицзунь, сидящий на ней, напоминал божество среди облаков.

Нин Сюэмо на мгновение замерла, завороженная этой картиной.

— Разве ты не должна осмотреть мою спину? — голос Дицзуня вернул ее к действительности.

— Ах, да! — Нин Сюэмо вспомнила о своей задаче и, подумав, тоже забралась на кровать. Едва она коснулась поверхности, как ее пробрала дрожь.

Какой холод! Какая ледяная кровать!

Как только ее ноги коснулись поверхности, по ним снизу вверх пробежал острый холод, мгновенно охватив все тело. Нин Сюэмо показалось, что у нее сейчас замерзнет кровь в жилах.

Ее румяные щеки побледнели.

— Слезай! — раздался спокойный, но непреклонный голос Дицзуня.

Нин Сюэмо молча посмотрела на него.

Неужели эта кровать только для него?

«Пф, как будто я сама хотела на ней сидеть!» — подумала она.

Не говоря ни слова, Нин Сюэмо спрыгнула с кровати. Когда ее ноги коснулись пола, пронизывающий холод начал отступать, но ледяной озноб еще долго не покидал ее.

— Метод Баньжо, — произнес Дицзунь.

Нин Сюэмо вздрогнула. Этот метод она только что изучила по книге и еще не успела опробовать.

Услышав его слова, она тут же закрыла глаза и начала циркулировать энергию по методу Баньжо.

Как ни странно, стоило ей начать практиковать технику, как пронизывающий холод начал отступать.

Вскоре ее тело согрелось, и румянец вернулся на щеки.

«Значит, он велел мне слезть не потому, что эта кровать только для него, а потому, что мое тело еще не готово к такой практике?» — догадалась Нин Сюэмо.

Ее недовольство улеглось, и она снова подняла взгляд на Дицзуня. Увиденное заставило ее вздрогнуть.