Глава 25. Наследный Принц как свидетель

Её мужа ужаснула эта сцена, он бросился к ней и, обхватив, откатился в сторону. Только благодаря этому ей удалось избежать участи быть растерзанной зверем в клетке.

Эта ужасная сцена потрясла всех присутствующих. Даже восемь недавно нанятых охранников покрылись холодным потом!

Новички еще не успели проникнуться верностью к Нин Сюэмо, и среди них наверняка были те, кто зарился на золото. Однако, увидев произошедшее, они тут же отбросили все дурные мысли.

На крыше Цзи Юньхуан слегка приподнял бровь. Эта девушка оказалась весьма хитроумной, умело использовав эту жестокую сцену в качестве назидания для остальных.

Он пришел сюда просто из любопытства, не ожидая увидеть столь интересное представление. Девушка устроила ему настоящее шоу.

К его удивлению, самое интересное было еще впереди.

Второй дядя, едва оправившись от шока, хотел было обрушить свой гнев на Нин Сюэмо, но девушка, скрестив руки на груди, спросила: — Хотите, чтобы рука вашей жены отросла заново?

Все замерли. Отросшая рука? Что за глупости?! Даже самый лучший лекарь в мире не способен на такое!

Второй дядя гневно воскликнул: — Нин Сюэмо, ты до сих пор издеваешься над нами?! Кто может пришить оторванную руку?!

Нин Сюэмо указала на себя и коротко ответила: — Я!

Все уставились на нее с недоверием, словно на какое-то чудовище.

Нин Сюэмо взглянула на корчащуюся от боли вторую тетю и, слегка улыбнувшись, произнесла: — Я могу восстановить её руку в течение часа. Конечно, вы можете мне не верить и просто унести её отсюда. Чтобы не пачкала мой дом.

Вторая тетя, потеряв руку, уже отчаялась, но, услышав слова Нин Сюэмо, вновь обрела проблеск надежды, за который тут же ухватилась.

— Верю! Верю! — быстро забормотала она. — Скорее сделай что-нибудь!

— Я могу тебе помочь, — сказала Нин Сюэмо, — но при одном условии.

— Каком?

— Верните все, что вы за эти годы вынесли из резиденции маркиза Цзинъюань! Ни единой вещи не должно остаться у вас!

Второй дядя опешил. За эти годы они присвоили себе имущества на две тысячи золотых, и расстаться с ним было бы хуже смерти!

Он хотел было начать торговаться, но Нин Сюэмо тут же его остановила: — У тебя есть полчаса на размышление. Если время выйдет, даже если ты отдашь мне все свое состояние, я уже ничем не смогу помочь!

Второй дядя был таким же скупым, как и его жена, и после недолгих раздумий решил отказаться от помощи: — Не бывает такого, чтобы оторванная рука приросла обратно! Ты просто пытаешься нас обмануть! Не верю я тебе! Жена, пошли отсюда!

— Если я не смогу пришить ей руку, вам не придется возвращать то, что вы украли, и я еще добавлю к этому две тысячи золотых, — заявила Нин Сюэмо.

Это предложение было слишком заманчивым, и второй дядя, все еще сомневаясь, спросил: — А что если ты не сможешь, и золота тоже не дашь?

— Я могу выступить свидетелем, — раздался с крыши ясный, мелодичный голос. Следом за ним появился мужчина.

Он стоял спиной к свету, и пламя свечей лишь очерчивало его силуэт — высокий, статный, красивый. Все взгляды обратились к нему. Казалось, что он затмил собой все огни в зале.

Еще более поразительной была его аура — легкая, как ветерок, но в то же время заставляющая содрогнуться и отвести взгляд.