Глава 11. Он принес с собой ветер и снег

На опустевших ночных улицах не было ни души. Завывал холодный ветер, моросил дождь, и вся столица Империи напоминала город призраков.

Она торопливо шла к городским воротам. Весенняя ночь была пронизывающе холодной. Она плотнее закуталась в плащ и натянула капюшон, большие поля которого полностью скрыли ее лицо.

Путь от резиденции клана Чжунмэнь до городских ворот был недолог — всего лишь обогнуть одну длинную улицу. Еще издалека она увидела высокие городские ворота. Стражники наверху, замерзнув, спрятались в сторожевой башне. Под непрекращающимся мелким дождем с башни свисала длинная веревка, а на ее конце болталась высохшая человеческая голова с растрепанными волосами.

Холодный ветер раскачивал голову из стороны в сторону, волосы развевались. В ней не осталось ни капли жизни. Казалось, эти волосы проросли прямо в ее сердце, вызывая бесчисленные уколы боли.

Если бы не такая холодная погода, голова давно бы сгнила. Сейчас она лишь высохла до неузнаваемости, и невозможно было разобрать, кому она принадлежала.

Но все знали: там висела голова генерала Цинь Пэйаня.

Ее брата, который так любил и баловал ее!

Глаза защипало, она провела рукой по лицу — ладонь стала мокрой от слез.

Янь Цзюмин, хуже зверя!

Она стояла на улице, глядя на качающуюся на ветру голову. Ненависть захлестнула ее, как прилив, мешая дышать, сжимая сердце.

Она ненавидела Янь Цзюмина, ненавидела Цинь Юньси, ненавидела клан Налань. И ненавидела себя.

Родители и брат погибли страшной смертью, а она не могла даже забрать их останки, вынужденная смотреть, как голова ее брата висит на городских воротах, терзаемая ветром и дождем, осыпаемая плевками прохожих.

Ее вина была так же тяжела!

Она вытерла слезы. В этот момент городские ворота медленно отворились. Услышав беспорядочный стук множества копыт, она поспешно спряталась за каменным львом у края улицы.

Городская стража, проснувшись, выстроилась по обе стороны ворот. Отряд всадников с факелами хлынул через открытые ворота. Железная кавалерия. Все всадники были облачены в тяжелые черные доспехи, которые зловеще отбрасывали ледяные блики в свете факелов, источая убийственную ауру.

Этот отряд принес с собой ветер и снег, прибыв издалека.

Войдя в ворота, отряд остановился, ожидая по бокам. Под порывами холодного ветра ржали лошади. Снаружи медленно въехала роскошная карета из черного дерева нанму, запряженная четверкой лошадей. По обеим сторонам передней части кареты висели два ветрозащитных фонаря, испускавших резкий голубоватый свет, который пронзал тьму и придавал всему еще более странный вид!

— И-и-и!

Лошадь протяжно заржала, и карета плавно остановилась. Возница спрыгнул с козел и почтительно обратился к человеку внутри:

— Господин, прибыли.

Она увидела, как из кареты показалась рука. В тусклом голубоватом свете фонарей рука была в черной кожаной перчатке. Она откинула занавеску, и человек вышел, пригнувшись. В этот миг ее сердце замерло.

В призрачном свете фонарей он был одет в длинный черный халат, идеально подчеркивавший его высокий, статный силуэт. Полы халата были расшиты золотыми нитями в виде лотосов, что перекликалось с золотой маской, закрывавшей половину его лица. Видны были лишь точеный кончик носа, тонкие губы и резко очерченный подбородок.

Этот человек, несомненно, обладал поразительной внешностью, но, стоя в одиночестве на подножке кареты, он излучал такой леденящий холод, что бросало в дрожь.

Он принес с собой ветер и снег, прибыв издалека, одинокий и отчужденный.

Мужчина выпрямился на подножке кареты. Его иссиня-черные волосы свободно падали на спину, развеваясь на ветру и придавая ему зловещую ауру. Он прищурился, глядя вверх, на городские ворота.

Сердце Чжунмэнь Хуань екнуло. Он смотрел на голову ее брата!

Кто этот человек? Она провела пять лет рядом с Янь Цзюмином, но никогда его не видела. Судя по одеянию его спутников, он был военным.

Вдруг мужчина холодно произнес:

— Принесите огненные стрелы!