Глава 20

Чан Хун вернулась из-за границы. Шэнь Цинцю подумал, что разлука усиливает чувства, и решил навестить её. Сначала Чан Хун сказала, что немного устала и хочет подняться к себе отдохнуть.

— Хорошо, отдыхай, я не буду мешать, — кивнул Шэнь Цинцю. — Чжань Юй ждёт ужина. У него больной желудок, мне нужно сварить ему кашу.

У Чан Хун ком подступил к горлу, она не могла ни выплюнуть его, ни проглотить. Почему каждый раз, когда она намекала Шэнь Цинцю на близость, он неправильно понимал и думал, что она действительно устала?!

Разлука усиливает чувства! Неужели он не понимает этой простой истины? Он что, от учёбы совсем отупел?! Таким темпом он на всю жизнь останется холостяком! И вообще! В такой момент говорить, что идёшь готовить Чжань Юю! А я тогда кто?! Это вообще нормально?! Да, ради брата нужно быть готовым на всё! Но нельзя же так меня подставлять!

— Ты не поднимешься посидеть? — Чан Хун решила сделать ещё одну попытку.

Шэнь Цинцю взглянул на часы.

— Нет, я ещё работы не проверил.

На самом деле, он ещё не дочитал «Записки о грабителях могил»… Лицемерие чистой воды.

Чан Хун почувствовала, что устала от такой «любви».

— Ну хорошо, возвращайся, я пойду отдыхать.

Шэнь Цинцю кивнул и, проводив Чан Хун взглядом до её квартиры, с огромной радостью поспешил домой.

На самом деле, он не то чтобы не понимал намёков Чан Хун, просто он немного колебался. Он боялся, что пожалеет. Он ещё не был готов стать мужем.

Он вздохнул. «Действительно, если слишком много думать, легко остаться одиноким».

Как только Шэнь Цинцю сел в машину, ему позвонил коллега и позвал на ужин с коллективом. Вообще-то, совместный ужин — лучший способ влиться в коллектив. Шэнь Цинцю взвесил все за и против и решил пойти. А что касается Чжань Юя, он мог купить ему кашу перед сном.

Шэнь Цинцю позвонил Чжань Юю. Вскоре на том конце провода раздался ленивый голос Чжань Юя.

— Алло? Ты когда вернёшься? Я ужасно голоден.

— Ты что, считаешь меня нянькой? — недовольно спросил Шэнь Цинцю. — Совсем тебя избаловал.

Чжань Юй не знал, смеяться ему или плакать. Как он мог считать Шэнь Цинцю нянькой? С его-то статью он больше походил на гувернёра.

— Я ошибся. Ты когда вернёшься? — быстро поправился Чжань Юй.

— Думаю, поздно. Если что, поешь сам где-нибудь, — сказал Шэнь Цинцю.

Чжань Юй помолчал немного, чувствуя себя брошенным.

— Ты где? Я приеду к тебе?

— Зачем тебе ко мне? — удивился Шэнь Цинцю. — Не нужно. Если можешь подождать, то жди моего возвращения.

— Ты что, на свидании с Чан Хун?

Чжань Юй нахмурился. Хотя Шэнь Цинцю не мог этого видеть, ему было очень неприятно. Разве он не должен быть готов на всё ради брата?!

— Что за болтовня? Я в центре города ужинаю с коллегами. Здесь всё слишком острое, я не смогу тебе принести. Сиди уж лучше дома, я куплю тебе по дороге кашу с консервированным яйцом и постной свининой, — мягко уговаривал Шэнь Цинцю.

Неизвестно, какая именно фраза задела слабое место Чжань Юя, но тот радостно согласился. Шэнь Цинцю с облегчением повесил трубку.

Поправив одежду, Шэнь Цинцю вошёл в ресторан.

— Только тебя и ждём, ты так долго! Все южане такие медлительные? — один из преподавателей-мужчин весело подошёл и похлопал Шэнь Цинцю по плечу.

Шэнь Цинцю незаметно нахмурился. «Что это за слова? Что значит „вы, южане“? Это же явное отторжение, верно?»

— Заставил ждать, — Шэнь Цинцю, даже будучи недовольным, умел делать вид, что ничего не произошло, и здороваться с людьми.

— Ладно-ладно, все в сборе, садитесь, — вмешалась другая преподавательница.

На самом деле, находиться с этими учителями было очень утомительно. Шэнь Цинцю не мог быть слишком холодным, но и не мог вести себя недостойно звания учителя. К тому же, он не мог позволить этой группе северян смотреть свысока на культуру южан!

Шэнь Цинцю мысленно сжал кулаки!

Одна из преподавательниц, державшая бокал пива, моргнула подведёнными глазами, глядя на Шэнь Цинцю.

— Профессор Шэнь, у вас есть девушка?

У Шэнь Цинцю дёрнулся уголок рта. «Даже если бы и не было, я бы на тебя не посмотрел».

— Есть. Она переводчица в туристической группе.

— Я так и знала! Такой выдающийся человек, как профессор Шэнь, не может быть без девушки?!

Шэнь Цинцю поджал губы и улыбнулся.

— Ну что вы, я не так хорош, как вы говорите.

«На самом деле, я действительно очень хорош!» — мысленно добавил Шэнь Цинцю.

Группа учителей весело обсуждала школьные сплетни: красавица университета и красавчик факультета начали встречаться, какой учитель встречается с какой учительницей.

Эта поездка действительно помогла Шэнь Цинцю влиться в коллектив. Он был очень доволен и полон надежд на будущее.

После ужина Шэнь Цинцю купил по дороге миску каши с финиками, подумал и добавил немного солёных овощей.

Когда Шэнь Цинцю пришёл домой, Чжань Юй одиноко лежал на кровати и грыз яблоко.

Услышав звук открывающейся двери, Чжань Юй выбежал в одних трусах.

— Ты вернулся?

Шэнь Цинцю разулся и протянул Чжань Юю пакет.

— Каши с яйцом и свининой не было. Ешь с финиками. Мясо на ночь плохо переваривается.

На самом деле, это всё были отговорки. Сколько там мяса в этой каше с яйцом и свининой — и в зубах не застрянет! Но Чжань Юй был очень рад и схватил кашу.

— Ничего, главное, что есть еда.

Шэнь Цинцю почувствовал лёгкое смущение. У него было такое чувство, будто он обманул большую собаку, и на душе стало как-то тоскливо.

Он бросил Чжань Юя в тот момент, когда был ему нужен, и пошёл ужинать с коллегами, чтобы наладить связи. Когда же он перестанет быть таким эгоистом? Когда перестанет так расчётливо взвешивать выгоду?

От этих мыслей Шэнь Цинцю почувствовал усталость. Радостное лицо Чжань Юя вызывало у него сильное чувство вины.

«Чжань Юй, если я однажды изменюсь, стану думать о других, то это наверняка будет твоя заслуга».

Подумав об этом, Шэнь Цинцю подпёр подбородок пальцами.