Глава 6. Осмелилась перечить мне?

— Сестра Син, кроме вечерних смен, не могли бы вы поставить меня еще и на ночные? Оплата, как вы и говорили раньше…

«Тысяча и одна ночь» был арабским рестораном, где Цяо Чу танцевала танец живота уже три месяца. Работа начиналась в половине восьмого вечера и заканчивалась в половине одиннадцатого. Она не задерживалась ни на минуту дольше. Заработок был выше, чем у большинства офисных работников, но для нее это была капля в море.

Сестра Син знала о ее ситуации и несколько раз намекала, что ночные смены приносят больше денег, чем танцы. Цяо Чу действительно нуждалась в деньгах, но пока у нее был Лу Юй, она не могла пойти на это.

Теперь же, когда они расстались, когда он бросил ее, она вдруг все поняла. В ее положении думать о любви — непозволительная роскошь.

Ночные смены — это не просто танцы. И хотя «Тысяча и одна ночь» был элитным клубом, где не принуждали к чему-либо, это все равно было место развлечений, и ей придется общаться с клиентами.

Всю ночь Цяо Чу промучилась с головной болью и заложенным носом. К утру голос охрип настолько, что она едва могла говорить.

Проснувшись с покрасневшими глазами, она потянулась. После бессонной ночи ее клонило в сон.

Взяв отгул, она отправилась в университет за новым уведомлением о поступлении. Быстро умывшись, Цяо Чу вышла из дома.

По дороге она созвонилась с Бай Лин, которая подтвердила, что с квартирой все в порядке, и они могут переезжать в любое время. На душе у Цяо Чу стало немного легче.

Горло сильно болело, поэтому она не стала долго разговаривать по телефону и, договорившись встретиться с Бай Лин у ворот университета, села в автобус.

— Студентка Цяо Чу, ваше уведомление о поступлении кто-то принес рано утром! — сообщили ей в университете.

— Правда? — Цяо Чу обрадовалась. Хотя она могла получить дубликат, оригинал все же лучше.

— Посмотрите, это ваше?

— Да, мое. Спасибо, спасибо большое, — поблагодарила Цяо Чу и вдруг вспомнила кое-что. — Простите, а вы не могли бы описать человека, который принес уведомление? Он ничего больше не передавал?

— Нет, только уведомление. Подождите минутку, нужно оформить кое-какие документы.

Цяо Чу задумчиво кивнула и села на скамейку в коридоре. Она недоумевала, зачем нужны какие-то документы, если это не дубликат.

Прождав больше часа, она получила уведомление и, еще раз поблагодарив сотрудника, вышла из университета.

Оглядевшись у ворот, она не увидела Бай Лин.

Внезапно перед ней остановился черный удлиненный «Хаммер».

Дверь открылась, и оттуда вышел мужчина в черном костюме. С профессиональной улыбкой он вежливо обратился к ней:

— Госпожа Цяо Чу, прошу вас, садитесь в машину.

Цяо Чу опешила и, сделав шаг назад, с подозрением посмотрела на мужчину. Вежливость еще не признак порядочности.

— Госпожа Цяо Чу, прошу вас, садитесь в машину. Третий господин приглашает вас, — повторил он официальным тоном.

Третий господин? Тот самый мажор?

Все встало на свои места. Значит, это он забрал ее уведомление, связался с университетом, и сотрудник специально тянул время, ожидая его приезда. Его влияние, похоже, не знало границ. Как же так получилось, что все вокруг готовы ему услужить? Впрочем, это был хороший шанс вернуть чек.

Сев в машину, Цяо Чу увидела мужчину, небрежно откинувшегося на спинку дивана. Ворот его черной рубашки был расстегнут, открывая загорелую, рельефную грудь. Темно-каштановые волосы были взъерошены, густые брови нависали над глазами, которые, хоть и были прищурены, не теряли своей пронзительности, придавая ему загадочный вид. Прямой нос делал его профиль еще более выразительным. Длинные пальцы держали сигарету, и дым, выпущенный из его тонких губ, клубился в воздухе. Ноги были небрежно закинуты на столик. Он выглядел расслабленным и беззаботным.

Судьба явно была к нему благосклонна, наградив его не только богатством, но и сногсшибательной внешностью. Он сидел с видом прирожденного аристократа, и один его взгляд заставлял чувствовать себя ничтожеством.

Цяо Чу нахмурилась. Она не хотела иметь с ним ничего общего. Она прекрасно знала свое место.

Пусть это будет предвзятостью или завистью, но она всегда испытывала неприязнь к богатым бездельникам, которые, казалось, ничего не делали, кроме как прожигали жизнь.

— Пришла? — Лэй Шаотин, увидев, что девушка села в машину, опустил ноги на пол и выпрямился.

Ее отчужденный и неприязненный взгляд вызвал у него раздражение. Сколько женщин мечтали оказаться на ее месте, а она даже не пытается изобразить улыбку.

— Где мой чек? — спросила Цяо Чу, не желая тратить время на пустые разговоры.

— Выбросил, — ответил Лэй Шаотин, стряхивая пепел с сигареты. Он заметил, что ее голос охрип, и нахмурился. Потушив сигарету, он все же выпустил последнее облачко дыма прямо ей в лицо.

— Что? Кхм… выбросил? — Горло, и без того болевшее после вчерашнего переохлаждения, запершило от едкого дыма, и Цяо Чу закашлялась.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Сто тысяч юаней! Для нее, отчаянно нуждавшейся в деньгах, это было равносильно удару под дых.

А он говорил об этом так небрежно, словно выбросил не деньги, а мусор. И, главное, это были ее деньги, а он вел себя так, будто ничего не случилось.

— Тебе нужны деньги? — спросил Лэй Шаотин, приподняв бровь. Как она умудрилась так измениться за одну ночь? Выглядела изможденной.

Впрочем, если вопрос можно решить деньгами, это даже лучше. У него не было времени на ухаживания. Это для лохов. Ему, Лэй Шаотину, это ни к чему.

Если бы не воспоминания о прошлой ночи, он бы и связываться не стал.

— Это мои деньги! — с достоинством ответила Цяо Чу. Нуждалась она в деньгах или нет — не его дело. Пусть просто вернет чек.

— Говорю прямо: ты мне понравилась. Сто тысяч — не проблема. Будешь послушной девочкой — и миллион твой, — Лэй Шаотин снова откинулся на спинку дивана, выпуская кольца дыма. Он был уверен в своей победе.

Он видел ее уведомление о поступлении. Художественный факультет Университета Л. Неудивительно, что она такая привлекательная.

Обычно он сторонился таких девушек. Они строят из себя невинность, а на самом деле гораздо опытнее профессионалок, и еще при этом кокетливо заявляют: «Я с тобой не из-за денег».

Он насмотрелся на подружек своих приятелей. Все они были одинаковые.

Но эта девушка, размахивающая черенком от лопаты и тянущая его за собой, выглядела по-настоящему захватывающе. И вот он, словно сумасшедший, вернул ей уведомление и договорился, чтобы ему позвонили, как только она появится в университете.

Он еще не успел доехать до дома, как ему позвонили, и он тут же развернулся.

Для обычного человека это было бы в порядке вещей — ради девушки можно и побегать. Но для Лэй Шаотина это уже было проявлением внимания, своего рода одолжением.

Цяо Чу мысленно закатила глаза. Все эти мажоры думают только о том, что ниже пояса. Он явно задумал что-то нехорошее.

Его высокомерный взгляд говорил о том, что он не оскорбляет ее, а оказывает милость, и она должна быть благодарна за это.

— Мне нужны только мои сто тысяч! Не хотите возвращать — не надо. Считайте, что это оплата за лечение вашей руки, — хриплым, но полным презрения голосом ответила Цяо Чу, бросив на него испепеляющий взгляд.

Думает, что только у него есть деньги?

Его самодовольный вид, словно он вершил людские судьбы, выводил ее из себя.

— Что? Осмелилась перечить мне? — Лэй Шаотин резко выпрямился. На его лице играла улыбка, но глаза горели гневом.

— Хочешь, чтобы я взял тебя прямо здесь?