Глава 4

Глава 4

Прежде чем вернуться в апартаменты Квон Джиёна, Лу Чжунци купила по пути тюбик краски для волос. Придя к нему домой, первым делом она встала перед зеркалом и перекрасила эти режущие глаз розовые волосы в черный цвет. Закончив с окрашиванием, она прошлась по квартире, чтобы немного освоиться, а затем, следуя указаниям Квон Джиёна, вошла в его роскошную гардеробную комнату. Одежда, брюки, обувь, шляпы, аксессуары — всего было так много, что глаза разбегались. Ей было трудно представить, что мужчина может обладать таким ярким, разнообразным и роскошным гардеробом.

Она выбрала несколько вещей, которые собиралась взять с собой в Милан, сфотографировала их и отправила Квон Джиёну на утверждение. Квон Джиён открыл фотографии и не смог сдержать гримасу отвращения. Он тут же позвонил ей.

— Ты едешь на модный показ, а не в цирк шапито! Зачем ты взяла эту одежду? — Квон Джиён был не в духе, и его слова были полны раздражения.

— Ладно, тогда я никуда не поеду, — Лу Чжунци бросила одежду и села на кровать. На самом деле ей совершенно не хотелось ехать ни на какой показ, а услышав его тон, желание помогать ему пропало окончательно.

— Не надо так, я немного погорячился... — Квон Джиён смягчил тон. — Давай так: ты выберешь одежду по моим указаниям, хорошо?

Лу Чжунци молчала.

— Пожалуйста, — заискивающе попросил Квон Джиён. — Мы же договорились помогать друг другу жить жизнью другого, пока мы поменялись телами.

Лу Чжунци вздохнула и неохотно встала:

— Ладно, говори, я возьму то, что скажешь.

Итак, Квон Джиён руководил дистанционно, а Лу Чжунци выбирала одежду по его инструкциям. Повесив трубку, она упаковала вещи в чемодан. Закончив со сборами, она решила принять душ, но, опустив взгляд на свое тело, немного засомневалась.

Мыться или нет?

Надо мыться, от тела уже пахнет.

Она вошла в ванную, сняла с себя всю одежду до последней нитки и шагнула в душевую кабину. Повернув кран, она почувствовала, как сверху хлынула горячая вода.

Горячо!

Она поспешно отрегулировала температуру, но на шее уже появилось красное пятно от ожога. Она ополоснула его холодной водой, чтобы охладить, а затем начала намыливаться. С верхней частью тела все прошло гладко, но мытье нижней части вызвало у нее затруднения. Надо сказать, что у Лу Чжунци никогда не было парня, и она никогда не видела... *этого*. А теперь мало того, что увидела, так еще и должна была трогать *это*, мыть *это*, оттирать дочиста. У нее мурашки побежали по всему телу. Стиснув зубы, она яростно натерла *это* мылом, затем, зажмурившись, смыла пену водой, помогая рукой. Ощущения были не из приятных. Неосторожно задев, она поцарапала *это* ногтем, оставив небольшую ранку.

Тссс...

Лу Чжунци пронзила леденящая боль.

Держась за дверной косяк, она медленно села, нахмурившись и стиснув зубы от боли. Посидев так некоторое время, она почувствовала, что боль немного утихла.

Кое-как закончив мыться, Лу Чжунци, высушивая волосы феном, отправила Квон Джиёну сообщение.

«Я помыла тебя. Не благодари».

Квон Джиён лежал на кровати, уставившись в потолок в подавленном состоянии. Получив сообщение, он скривился, и его настроение упало еще ниже. Спустя некоторое время он ответил: «В благодарность за то, что ты меня помыла, я тоже пойду тебя помою».

Лу Чжунци получила сообщение, когда уже высушила волосы и сидела за столом, поедая лапшу быстрого приготовления.

Прочитав сообщение, она почувствовала тяжесть на душе, но в конце концов смиренно ответила: «Можно, но не лапай где попало».

Через мгновение пришло еще одно сообщение: «А как мыть, не трогая...»

Она зажмурилась и ответила: «Трогай в меру».

Секунду спустя пришел ответ: «Постараюсь».

Лу Чжунци потерла лоб. Настроение было подавленным, даже лапша быстрого приготовления казалась на вкус как... нечто несъедобное, совершенно отбивая аппетит.

На следующий день Лу Чжунци, взяв вещи, села в фургон для артистов Квон Джиёна. Его международный менеджер и по совместительству чингу, Чхве Сонхо, уже ждал ее в машине с завтраком. Как только Лу Чжунци села, он крепко обнял ее по-братски. Лу Чжунци с трудом вырвалась из его пылких объятий и отодвинулась в сторону, сохраняя дистанцию.

Прибыв в аэропорт, Лу Чжунци получила сообщение от Квон Джиёна.

Квон Джиён: «Пришли фото своего аэропортного образа на проверку».

Лу Чжунци как раз собиралась проходить досмотр и на ходу ответила: «Успокойся, я уже на досмотре».

Квон Джиён прочитал ее ответ. Хотя беспокойство не покидало его, он не стал настаивать. Однако несколько часов спустя, увидев в новостях свой аэропортный образ для Миланской недели моды, он почувствовал, что у него темнеет в глазах. Он тысячу раз пожалел, что не настоял тогда на том, чтобы она прислала ему фото на утверждение.

Человек на фотографии был одет в длинную коричневую куртку и обычные бежевые брюки. Под курткой виднелся темно-зеленый кашемировый свитер с высоким воротом. Его недавно окрашенные розовые волосы стали черными и безжизненно висели.

Квон Джиён посмотрел на себя на фото, затем на стоящего рядом Чхве Сонхо. По сравнению с ним, Чхве Сонхо выглядел иконой стиля. Квон Джиён почувствовал себя ужасно уставшим, словно его окунули в грязь...

Как только Лу Чжунци добралась до отеля, вошел Чхве Сонхо и спросил, не хочет ли она прогуляться вместе. Лу Чжунци вежливо отказалась. Чхве Сонхо посмотрел на человека перед собой, чувствуя, что что-то не так. Он прищурился, задумавшись. Лу Чжунци не выдержала его изучающего взгляда и спросила:

— Почему ты так на меня смотришь?

Чхве Сонхо внезапно понял, что проблема, возможно, в его одежде.

Он улыбнулся и спросил:

— Джиён, я на самом деле давно хотел спросить, есть ли какой-то скрытый смысл в твоем наряде?

Лу Чжунци немного вспотела. Какой еще скрытый смысл может быть в одежде...

Увидев, что тот молчит, Чхве Сонхо начал сомневаться, не отстал ли он от жизни. Он почесал голову и сказал:

— Ха-ха, я в последнее время не следил за модой, уже не знаю, что сейчас носят. Может... сейчас в моде такой стиль старого кадровика, как у тебя?

Лу Чжунци опустила взгляд на свою одежду. Она не понимала, почему это «стиль старого кадровика».

— Сегодня я выбрала простой, нейтральный и теплый стиль, — сказала она. — Комфорт и стиль — ничем нельзя жертвовать.

— ...Ага... Действительно... очень стильно, — произнес Чхве Сонхо, чувствуя, что его слова звучат неискренне. Он рассмеялся и вышел. Едва он ушел, как раздался звонок от Квон Джиёна. Тот с ходу набросился на нее:

— Лу Чжунци, что за чертовщину ты надела?!

Лу Чжунци не понимала, почему ее одежда вызывает столько нареканий.

Она подошла к зеркалу, посмотрела на себя и не нашла ничего странного. Разве мужчины так не одеваются?

— Что не так? — спросила она. — Это же та одежда, которую ты велел мне взять.

Квон Джиён потер виски. Он действительно считал, что у нее талант — превращать модные вещи от известных брендов сезона в нечто, напоминающее стиль сельской окраины.

— Что случилось? — спросила Лу Чжунци, не дождавшись ответа.

— Ты знаешь, что такое «сочетать одежду»? — устало спросил он.

— Ты считаешь, что я неправильно подобрала вещи? — не поняла она.

— Не просто неправильно, — он потер ноющие виски, — а очень неправильно!

Лу Чжунци молчала.

— И еще, зачем ты покрасила мои волосы? — спросил Квон Джиён.

— Твои волосы слишком бросались в глаза, выглядели как дешёвый шик. Я думаю, черный цвет тебе идет больше, — ответила Лу Чжунци.

Квон Джиён заскрипел зубами от злости. Тысяча слов вертелась на языке, но в итоге он выдавил лишь одно:

— Ты... ничего не смыслишь в моде.

Лу Чжунци потеряла дар речи.

— Так ты позвонил только для того, чтобы сказать мне, что я ничего не смыслю в моде? Если больше ничего нет, я пойду поем...

— Подожди! — крикнул Квон Джиён.

— Что? — спросила Лу Чжунци.

Квон Джиён сделал глубокий вдох, стараясь сохранять спокойствие:

— Ты... больше никогда не смей трогать ни единого волоска на моем теле.

Лу Чжунци вздохнула про себя. Подумаешь, какая ценность — его волосы...

— Ладно, не буду, — ответила она.

— И еще, — продолжил Квон Джиён, — завтра не надевай водолазку. Это ужасно безвкусно. Я пришлю тебе фото образа, который мне нужен на завтра.

Лу Чжунци немного замялась:

— Но...

— Но что? — спросил Квон Джиён.

— Но вчера, когда я мылась, я обожгла тебе шею кипятком. Если я не надену водолазку, красное пятно будет видно.

— Ты обожгла мне кожу?! — Квон Джиён почувствовал, как кровь приливает к голове. — Мазь от ожогов! Ты помазала мазью?! — недобрым тоном спросил он.

— Не волнуйся, ничего серьезного, — успокоила его Лу Чжунци. — Я промыла холодной водой, уже не болит. Просто осталось пятно, думаю, через несколько дней пройдет.

Квон Джиён закрыл глаза, стараясь подавить внутреннее негодование:

— Тогда... замажь тональным кремом. Завтра все равно не надевай водолазку. Оденься так, как на фото, которое я пришлю, окей?

Лу Чжунци кивнула в трубку:

— Хорошо, я поняла.

Квон Джиён с тревогой спросил:

— Кроме ожога, остальные части моего тела... все в порядке?

Лу Чжунци задумалась и сказала:

— Эм... еще когда я мылась, я случайно поцарапала твое... хозяйство. Но не волнуйся, ничего страшного.

Квон Джиён почувствовал, что больше не может сдерживать бушующую внутри него неудержимую силу. Он взревел:

— Лу Чжунци! Ты можешь быть нежнее с моим телом?!!!

Лу Чжунци вздрогнула от его крика. Она почти физически ощущала его отчаяние на том конце провода. Она пожалела, что рассказала ему все в таких подробностях.

— Не волнуйся, правда, все в порядке. Я обработала ранку, — попыталась она его успокоить.

Квон Джиён со слезами на глазах слабым голосом спросил:

— Ты... как обработала?

— Я наклеила пластырь, — ответила Лу Чжунци.

Квон Джиён: «...» *падает замертво, истекая кровью*...