Глава 16. Деньги — это власть. Зовите меня папочкой

Гу Сяосяо побледнела, в душе ее кипели зависть и негодование. Внезапно ей пришла в голову одна мысль. — Если хочешь отомстить, помучить меня, делай это со мной, но не трогай невинных. Мучэнь и Янь-Янь не имеют никакого отношения к нашей вражде.

Чэн Тянь бросила на нее взгляд и, повернувшись к холодно наблюдавшему за ними мужчине, спросила: — Си Мучэнь, ты можешь дать мне горы золота и алмазов или безмятежное счастье? Что, по мнению Гу Сяосяо, меня в тебе привлекает? Твои деньги или ты сам?

Си Мучэнь промолчал, но его взгляд стал глубже.

Спустя мгновение он подошел к Чэн Тянь и холодно спросил: — А что тебя во мне привлекает?

— Извини, Си Мучэнь, для Гу Сяосяо ты, может, и цветок, а для меня — всего лишь удобрение. Что касается денег… — Чэн Тянь повернулась к Гу Сяосяо и надменно произнесла: — Похоже, ты еще не знаешь, каково это — купаться в роскоши.

Си Мучэнь, глядя на дерзкую женщину, усмехнулся. — Правда?

— Раз уж ты презираешь мои деньги… — Си Мучэнь приподнял ее подбородок, — значит, тебя привлекает мое тело?

Чэн Тянь опешила. «Что за чушь? Господин полицейский, тут старый бесстыжий развратник!» — Хех, господин Си, вам стоит обратиться к психиатру и проверить голову. — Она оттолкнула руку Си Мучэня, чувствуя, как к щекам приливает кровь. — Ваше мышление… нечеловеческое.

— Ты только что обнимала и целовала меня, а еще просила снять одежду. Разве это не называется домогательством? — с усмешкой спросил Си Мучэнь.

— …Что?

«Постойте-ка, когда это она его обнимала, целовала и домогалась? Кажется… что-то подобное было, но все совсем не так, как он описывает!» — Вы искажаете факты. — Чэн Тянь закатила глаза и хотела уйти, но опомнившаяся Гу Сяосяо снова остановила ее. — Подожди! Чэн Тянь, даже если ты хочешь усыпить бдительность Мучэня, не стоит говорить такую нелепую ложь!

— Перестань… хвастаться, — с досадой произнесла Гу Сяосяо. — Состояние Мучэня невозможно сосчитать. Ты можешь оскорблять меня, но почему ты втягиваешь в это его? Ты даже не можешь позволить себе приличную виллу и вынуждена жить с детьми в этой дыре…

— Эта «дыра» напичкана самыми современными технологиями. Мои детки живут здесь, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, — Ху Ли распахнула дверь и, слегка улыбнувшись, добавила: — Как говорится, дуракам закон не писан.

— А ты кто такая? — сквозь зубы процедила Гу Сяосяо. — Это наши семейные дела, посторонним просьба не вмешиваться.

Эта женщина была невероятно эффектной, почти сверхъестественно красивой. Все в ней говорило о богатстве и роскоши. Это было нечто большее, чем просто дорогие вещи. Аура королевы, казалось, была врожденной.

Вместе с Чэн Тянь они выглядели как две сияющие золотом дикие розы, как солнце и луна, дополняющие и усиливающие друг друга. Справиться с одной Чэн Тянь уже было для нее невыносимо, а появление еще одной сильной соперницы грозило полным крахом.

— Деньги — это власть. Зовите меня папочкой. Спасибо, — Ху Ли достала из своей роскошной сумки пачку документов на недвижимость и ключи от машин и сунула их Чэн Тянь. — Сладенькая, это лишь малая часть моего имущества в стране. Хотя большую часть своих денег я заработала благодаря тебе, тратить твои на то, чтобы унижать этих ничтожеств, — слишком расточительно. Папочка все оплатит: дома, машины, горы золота — выбирай, что хочешь.

Чэн Тянь посмотрела на документы: несколько домов в элитных районах, ключи от дорогих автомобилей и суперкаров, а еще… документы на право разработки частного рудника…

Гу Сяосяо сначала не поверила, но все эти вещи были прямо перед ней, в руках у Чэн Тянь. Их стоимость превышала все активы семьи Гу. И все это Ху Ли просто отдала Чэн Тянь, сказав, что это лишь капля в море?

— Этого не может быть! — Гу Сяосяо покачала головой и беспомощно посмотрела на Си Мучэня. — Мучэнь, не верь ей! Ты видел много женщин, которые гонятся за твоей властью и богатством. Ты же не попадешься на эту удочку, правда?

В этот момент открылась дверь гостевой комнаты.

Эр Бао, положив руку на плечо Си Цзиньяна, с важным видом вышел и с любопытством спросил: — Братишка, гонорар моей мамочки за одну консультацию — целое состояние, и у нее самой немало активов… Интересно, насколько богат твой папа?

Си Цзиньян, уловив пренебрежение в его голосе, легонько похлопал его по руке и покачал головой, но в его взгляде читалась поддержка. Он бросил на Си Мучэня недовольный взгляд.

Си Мучэнь опешил. «Сынок, ты вообще на чьей стороне?»

Эр Бао склонил голову набок и посмотрел на Си Мучэня с невинным любопытством. — Дядя, а что вам понравилось в этой тете?

Он вздохнул. — Мы с братишкой Янь-Янем хорошо ладим. Вы выглядите неплохо, и я был не против, чтобы вы ухаживали за моей мамой. Но я не ожидал, что у вас такой плохой вкус. Вам понравилась эта… безмозглая курица…

Си Мучэнь приоткрыл рот. Когда это он ухаживал за Чэн Тянь? Ему просто было интересно, зачем она к нему приблизилась, что у нее за вражда с Гу Сяосяо и почему она так хорошо относится к Янь-Яню. Но неожиданное богатство Чэн Тянь поразило его и перевернуло все его представления.

Эта женщина стремилась не к деньгам и власти, и не к нему самому…

— Меня не интересуют разборки семьи Гу, — раздраженно бросил Си Мучэнь, поднимая Си Цзиньяна на руки. Он бросил взгляд на Гу Сяосяо. — И прекрати прикрываться именем семьи Си.

Гу Сяосяо побледнела. Она хотела встать и побежать за ним, но ноги подкосились, и она упала на пол. Никто не помог ей подняться, никто даже не взглянул на нее.

Си Мучэнь подошел к Чэн Тянь и, внезапно остановившись, с едва сдерживаемым гневом произнес: — Госпожа Чэн, если вы еще раз попытаетесь использовать меня в своих играх, я не поленюсь продемонстрировать вам… свою меткость.

Дверь захлопнулась.

В комнате снова стало тихо, напряжение спало.

Ху Ли похлопала себя по груди. — Этот Си Мучэнь… довольно внушительный. Я много чего повидала, но сейчас чуть не задохнулась.

Она пнула ногой лежащую на полу Гу Сяосяо. — Ты еще здесь? Ждешь, пока я натравлю на тебя Да Бая?