Глава 3

«Не повысили – и ладно, но как можно понизить?»

Му Хуэй возмутилась:

– Мы столько лет служили второму господину! Если не за заслуги, то хотя бы за преданность нас стоит ценить!

Би Синь приблизилась:

– Таково решение госпожи. Если не согласны – обращайтесь к ней. Мы лишь выполняем приказы.

Конечно, Му Хуэй не осмелилась идти к госпоже. Тогда она сменила тактику:

– Второй господин очень привередлив. Потребуются годы, чтобы изучить его привычки. Если резко сменить прислугу, он будет недоволен.

Самая кокетливая из троих, Сян Тао, прикрыла рот рукой и рассмеялась:

– О чём вы? Раз уж мы здесь, то позаботимся, чтобы второй господин был доволен. Не беспокойтесь.

Сян Син также усмехнулась с пренебрежением:

– Ну, подать чай – невелика наука. Но когда это делаем мы, это выглядит куда приятнее для глаз. Поняли?

Гуань Юань признала их правоту – красавицы и впрямь всё делали изящнее. Однако, вспомнив характер второго господина, она решила предупредить:

– Раньше чайным ритуалом занималась я. Если теперь это будете вы – хорошо. Но у него есть особые предпочтения, например...

– Ой, да что там может быть сложного в заваривании чая? Сама-то в зеркало давно смотрелась? Ты теперь третьего ранга – какое право имеешь нас учить? – перебила её Сян Тао.

Гуань Юань, не любившая споров, сдалась:

– Ну... ладно. Я, видимо, лишнее сказала.

Тут вмешалась Би Синь:

– Вас оставили лишь на переходный период – чтобы помочь найти вещи, пока мы осваиваемся. Как только привыкнем, вас переведут. После ваших сплетен о втором господине то, что вас не выпороли и не продали, уже милость. Чтобы история не повторилась, без моего разрешения вам запрещено приближаться к его покоям. Ясно?

Му Хуэй кипела от возмущения, но спорить не стала, лишь угрюмо опустила голову.

Гуань Юань, расстроенная тем, что её не перевели и даже понизили в ранге (а значит, и жалованье сократилось), вдруг осознала: раз ей больше не придётся прислуживать второму господину и даже близко подходить к его комнатам – это же прекрасно!

Да, денег станет меньше, зато и работы тоже. Никаких ежедневных придирок! Так какая разница, внутри усадьбы она или снаружи?

С этой мыслью жизнь снова заиграла яркими красками.

Гуань Юань поспешно закивала, боясь, что они передумают:

– Конечно-конечно! Мы будем держаться подальше от второго господина.

Му Хуэй не выдержала:

– А второй господин согласен с таким решением?

Би Синь усмехнулась:

– Вижу, ты всё ещё не смирилась. Может, тебе лучше самой обратиться к госпоже? Скажешь, что мы отобрали твою работу, а ты лучше всех умеешь угождать второму господину. Как тебе?

Гуань Юань дёрнула Му Хуэй за рукав и поспешно вмешалась:

– Нет-нет, мы полностью согласны! Отныне будем слушаться сестрицу Би Синь.

Му Хуэй нахмурила тонкие брови и злобно прошипела беззвучно: «Подлиза!»

Би Синь равнодушно махнула рукой:

– Ладно. Теперь ваша забота – цветы, птицы и прочая живность. Когда позовут – являйтесь быстро. В остальное время не мешайтесь под ногами. Идите!

Гуань Юань радостно ответила:

– Поняли, сестрица Би Синь! Пойдём кормить птичек.

Когда они отошли, Му Хуэй резко дёрнула руку, высвобождая рукав из пальцев Гуань Юань:

– Не думала, что ты такая трусиха.

Гуань Юань обиженно надула губы:

– Я же для твоего же блага! Если доложим госпоже – нам же хуже будет. А теперь всё отлично – неужели ты правда хочешь каждый день прислуживать тому непостоянному господину?

Му Хуэй сердито сверкнула глазами:

– Второй господин непостоянен только с тобой. Ко мне он всегда добр, если я всё делаю правильно.

– Да-да, – надулась Гуань Юань. – Конечно, ты служишь лучше, а я – хуже. Кто не знает, что ты самая старательная? Но разве второй господин это ценит?

Эти слова больно ранили Му Хуэй, и она сникла:

– Ты права... Шуй Лин пришла со мной в один год, она шила ему обувь и носки – а когда ушла, он даже не заметил.

– Да хоть бы мы обе ушли – он и бровью не поведёт! У него просто каменное сердце. Так зачем переживать? Будем делать, что велят, и переждём эти несколько лет.

После таких утешений Му Хуэй немного успокоилась. Они вместе поливали цветы и кормили птиц, изредка поглядывая на суетящихся старших служанок – и даже находили в этом своё удовольствие.

Во второй половине дня Доу Чжао вернулся из дворца наследного принца. Едва он переступил порог усадьбы, как Сян Син с чайным подносом уже ждала у входа. С грациозным поклоном она преклонила колено и подняла поднос над головой:

– Второй господин вернулся! Вы устали. Пожалуйста, отведайте чаю.

Доу Чжао остановился и холодно спросил:

– Кто научил тебя так подавать чай?

Сян Син растерялась, поспешно поднялась и заулыбалась:

– Впервые прислуживаю второму господину, хотелось выразить почтение. Если вам не нравится, больше не буду.

Доу Чжао протянул руку к чашке, но внезапно остановился:

– Это ты заваривала?

Сян Син заранее изучила чайные ритуалы и, ожидая похвалы, радостно подтвердила:

– Да! Зная, что вы любите Лунцзин, я специально использовала воду из источника Хуэйцюань. Прошу оценить.

– Оценить? – рука Доу Чжао резко дёрнулась, и чайный поднос с грохотом полетел на землю. Дорогая фарфоровая чаша разбилась вдребезги.

Не обращая внимания на осколки, Сян Син в ужасе распростёрлась ниц:

– Простите, господин!

– Разве Гуань Юань не объяснила тебе правила? – голос Доу Чжао оставался ровным, хотя по жесту было ясно – он в гневе.

Сян Син не смела поднять голову:

– Нет... Она ничего не сказала.

Брови Доу Чжао дрогнули:

– А у тебя рта нет? Если она молчит – ты не спросишь?

Сян Син дрожала:

– Виновата... Виновата, господин...

Доу Чжао тут же приказал Гуань Хай позвать Гуань Юань и раздражённо бросил:

– Сейчас не время разбирать твои упущения. Объясни ей, как правильно заваривать Лунцзин.

Увидев разлитый чай и осколки, Гуань Юань не осмелилась спрашивать, в чём её провинность, и покорно подошла к Сян Син.

Та попыталась подняться, но Доу Чжао резко оборвал её:

– Кто разрешил вставать? Слушай на коленях!

Гуань Юань закусила губу.

«Зря, бедняжка... Я же предупреждала, что господин привередлив. Но кто меня слушает?»

– Второй господин пьёт Лунцзин только по утрам в выходные дни, и исключительно на дождевой воде прошлого года. Вода должна дважды вскипеть, затем её медленно льют на листья. Первую заварку сразу сливают. Вторую настаивают до лёгкого цвета и наливают в нефритовую чашу только до семи десятых. Подавать нужно немедленно. После того как господин выпьет...

– Довольно, – перебил её Доу Чжао. – Остальное объяснишь потом. Сейчас важно, чтобы она поняла, как испортила мой лучший чай.

Сян Син пылала от стыда, прижавшись лбом к земле.

В этот момент появилась Би Синь:

– Второй господин, отдохните в покоях. На солнцепёке слишком жарко.

Доу Чжао оставил Сян Син и направился внутрь. Но едва переступил порог, его взгляд упал на фарфоровую вазу в виде бумажного молота на письменном столе, где стояли два лотоса и один лист.

Покои Чанчжиюаня были просторны: три передние комнаты объединили, разделив лишь книжными стеллажами, что создавало ощущение воздушности. Повсюду виднелись фолианты и свитки. Посредине стоял длинный письменный стол с кистями, бумагой и шахматной доской, рядом – несколько трактатов по игре в го.

Все предметы на столе были старыми, привычными в использовании. Лишь два нефритово-зелёных сосуда для камней го своим нежным оттенком добавляли столу живости. А теперь ещё и ваза с лотосами – изящная и благоухающая, словно принесшая с собой прохладу пруда, наполнила комнату свежестью.

Это была задумка Би Синь. Весь день они с девушками занимались убранством покоев. Раньше здесь было чисто, но слишком пусто и безлико. Теперь же повсюду расставили цветы, а вазу с лотосами – любимыми цветами Доу Чжао – разместили на самом видном месте.

Би Синь была уверена, что ему понравится. Поэтому, увидев его раздражённым, поспешила пригласить внутрь – вдруг цветы улучшат настроение?

Однако Доу Чжао долго смотрел на лотосы, затем окинул взглядом изменения в комнате и сказал Гуань Хаю:

– Знаешь, что делать?

Тот кивнул, подошёл к вазе и спросил:

– Кто сорвал эти цветы?

На самом деле их велела собрать Би Синь, поручив это Сян Тао. Та должна была ответить, но, почуяв неладное, Би Синь тут же сделала ей знак глазами.

Сян Тао обрадовалась, решив, что та уступает ей заслугу, и поспешно выступила вперёд:

– Это я сорвала специально для второго господина.

Гуань Хай выдернул цветы из вазы и швырнул ей в лицо:

– Сорвала самовольно, а ещё говоришь, что для господина! Разве он приказывал?

Листья больно хлестнули по лицу, и Сян Тао расплакалась:

– Я не хотела... Это Би...

– Замолчи! – громко перебила её Би Синь, многозначительно взглянув. – Ошиблась – исправься. К чему слёзы?

Сян Тао не посмела продолжать, только покорно прошептала:

– Да...

Гуань Хай не стал вникать в их перепалку и строго объявил:

– Запомните: лотосы – любимые цветы второго господина. Любить – значит беречь. Кто сорвёт – будет каждый день в полдень стоять на коленях у пруда время, пока прогорит одна палочка благовоний. Семь дней подряд – в искупление вины перед цветами. Ясно?

Целый час на коленях под палящим солнцем? Да ещё семь дней подряд? Сян Тао едва не лишилась чувств. Она пробивалась сюда, чтобы стать наложницей! После такой кары её кожа почернеет – как тогда привлекать господина?

В отчаянии она разрыдалась:

– Нет, господин, я не могу находиться на солнце!

Гуань Хай нахмурился:

– Почему?

Сян Тао, забыв об осторожности, выпалила:

– Госпожа прислала меня, потому что я красива и могу понравиться второму господину! Если загорю – как тогда ему служить?

В этом был смысл. Гуань Хай растерялся и вопросительно посмотрел на Доу Чжао.

Тот наконец повернулся, окинул взглядом служанок и усмехнулся:

– Так вы все пришли с такими намерениями?

Би Синь и другие поспешно опустились на колени:

– Не смеем!

Доу Чжао улыбнулся:

– Хорошо. Соберите всех служанок. Я поговорю с каждой лично.

– Слушаюсь! – Гуань Хай вышел, чтобы позвать остальных.

Вскоре во дворе собрались все служанки третьего ранга и выше.

Доу Чжао начал с Би Синь:

– Мне говорили, что перед отбором спрашивали ваше желание. Так почему ты захотела в Чанчжиюань?

Би Синь, будучи умной, тут же дала стандартный ответ:

– Эта скромная служанка восхищается характером и талантами второго господина. Мечтаю лишь прислуживать вам. Попасть в Чанчжиюань – великое счастье.

Получив шаблон, Сян Син, Цай Цзюй и Цай Мэй тоже осторожно повторили нечто подобное.

Когда очередь дошла до Му Хуэй, та ответила честно:

– Я слишком долго служила второму господину. Боюсь, в другом месте не смогу привыкнуть.

Тогда взгляд Доу Чжао упал на Гуань Юань:

– А ты?

Гуань Юань растерялась.

«Но... я ведь и не хотела оставаться...»