Глава 61. Ночная прогулка Пэнси Паркинсон

Антони спустился вниз и схватил за руку юную нарушительницу комендантского часа, не пытавшуюся даже как-то скрыться: 

— Мисс Паркинсон, что вы здесь делаете?

Пэнси нетерпеливо поморщилась. Казалось, она не понимала, что "этот Антони", от которого зависело её наказание, имел полную власть над ней. 

— Я ищу Дэвис! — громко заявила она.

— Что? — переспросил Антони.

— Она специально! — выпалила Пэнси. — Она… Она нарочно не возвращается в спальню, чтобы отомстить мне!

Антони совершенно не понимал логики.

— Эта грязная полукровка! Если её поймают… Если ей снимут баллы… Это будет моя вина! — продолжала возмущаться Пэнси. — Она специально заставила меня забыть об этом, но, к счастью, Драко напомнил мне…

Профессор Маггловедения, всё ещё способный снимать баллы, молча наблюдал за глупой девчонкой. Встретившись взглядом с Антони, Пэнси, похоже, внезапно осознала, что сама тоже нарушила комендантский час, да ещё и только что выдала другую студентку, находящуюся вне спальни после отбоя.

Её лицо мгновенно побледнело.

— Профессор… Профессор Антони…, — пролепетала она, и на её обычно беспечном, как у болонки, лице впервые промелькнуло подобие мысли.

— Если я правильно понял, ещё одна студентка гуляет ночью? — уточнил Антони.

— Нет, никто не гуляет, Профессор, — твёрдо ответила Пэнси.

— Тогда почему вы здесь? Я слышал, вы сказали, что ищете кого-то?

Пэнси с трудом поразмыслила несколько секунд и покачала головой. 

— Нет, Профессор. Я просто прогуливаюсь, совсем одна.

Антони вздохнул. 

— Неделя отработок, мисс Паркинсон, о деталях я сообщу вам завтра. Уже поздно, возвращайтесь в свою спальню. И перестаньте оскорблять людей, иначе в следующий раз я сниму баллы.

— Да, Профессор, — прошептала Пэнси и, громко топая, побежала обратно в подземелье.

Антони не стал напоминать ей о необходимости вести себя тише. Если её поймает кто-то другой и снимет баллы, это уже не его проблемы.

Он вернулся в больничное крыло. Мисс Дэвис всё ещё сидела на кровати, окружённая облаком пара, её учебники были аккуратно сложены на тумбочке. Девочка задумчиво смотрела перед собой. Антони постучал в приоткрытую дверь.

— Профессор? — Трейси удивлённо посмотрела на него.

— Я только что встретил на лестнице мисс Пэнси Паркинсон. Она собиралась подняться на Астрономическую башню, чтобы найти вас, — прямо сказал Антони.

Трейси поджала губы и спокойно ответила: 

— Какая жалость. Она не успела, — маленькая девочка сжала руки в кулаки, выпрямила спину и пристально посмотрела на Антони.

— Вы сняли с неё баллы? — тихо спросила она через некоторое время.

Антони покачал головой. 

— Назначил отработку.

— Понятно.

Антони некоторое время смотрел на неё, а затем кивнул. 

— Хорошо отдохните, мисс Дэвис. — Он ещё раз подчеркнул: — И если вам понадобится помощь, не стесняйтесь обратиться к своему Декану.

Трейси слабо усмехнулась, выпуская облачко пара, а затем послушно кивнула: 

— Хорошо, Профессор.

 

Глупость Пэнси поражала Антони. Возвращаясь к себе, он снова столкнулся с этой девчонкой.

На этот раз она, по крайней мере, старалась ходить тихо. Пэнси шла наверх, осторожно ступая босыми ногами и сжимая туфли в руках, время от времени осторожно оглядываясь — и тут её взгляд встретился с задумчивым взглядом Антони.

Лицо Пэнси побледнело. 

— Профессор, я заблудилась, — пробормотала она.

Антони кивнул. 

— Верю, мисс Паркинсон. Даже если вам нужно всего лишь повернуться, чтобы пойти в правильном направлении.

Пэнси упрямо повторила: 

— Я правда заблудилась.

Антони посмотрел на её посиневшие от холода ноги и руки: 

— Даже если вы заблудились, наденьте туфли. Если вы собираетесь найти ту студентку, которая находится в Астрономической башне, то я уже видел её.

Стоявшая перед ним первокурсница-слизеринка ахнула. В её глазах внезапно вспыхнули негодование и злоба.

— Я не стал снимать с неё баллы, — произнёс Антони, поглядывая на небо за окном. — Но вы, мисс Паркинсон, потеряете два балла за второе нарушение комендантского часа. А теперь возвращайтесь.

— Хорошо, — процедила Пэнси сквозь зубы. Она грубо натянула туфли и побежала обратно в подземелье.

Антони надеялся, что не совершил ошибку. Он действительно не понимал, как всё устроено внутри Слизерина. И он не знал, как Пэнси справится с потерей баллов… Которая, кстати, была в точности равна количеству баллов, снятых с Трейси на уроке Астрономии.

Но он узнает. В конце-концов, Пэнси предстояло целую неделю отрабатывать наказание под его руководством.

Встретив Роджера Дэвиса в библиотеке, Антони специально подошёл к нему, чтобы поговорить о его сестре. Роджер, всё своё время посвящавший учёбе и квиддичу, был твёрдо убеждён, что у его сестры всё хорошо — для слизеринки, конечно — и совершенно не замечал, что Трейси повзрослела намного раньше, чем обычные двенадцатилетние дети.

— Даже дома она всегда была не очень общительной, — задумчиво произнёс Роджер. — Хотя на последнем матче по Квиддичу я попросил её принести воды для нашей команды, и она вроде бы нормально на это отреагировала.

Он всё сильнее хмурился, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, что указывало бы на то, что над Трейси издеваются в Слизерине.

Иногда её не было видно за обеденным столом — Роджер думал, что она просто учится; в конце-концов, в каждой комнате Когтеврана был хотя бы один студент, который забывал поесть, если ему не напоминали соседи.

Время от времени она ходила в больничное крыло — но так было принято в Слизерине; кто-то дрался, кто-то получал, а кто-то просто попадал под горячую руку.

Она всегда ходила на уроки и возвращалась с них одна — но она была полукровкой, да ещё и не пользовалась уважением отца, так что подобная степень изоляции считалась на их факультете довольно мягкой.

«Нормы» Слизерина, описанные Роджером, поразили Антони. Сильнее всего ему запомнились двое слизеринцев: Драко Малфой, пробивший дыру во льду и заткнувший её "двумя кучками галлеонов", и тот сумасшедший, прыгнувший с метлы во время матча по Квиддичу.

Он не учел, что в Слизерине было много студентов, державшихся особняком, которые приносили факультету большую часть баллов, но при этом подвергались своего рода «наказаниям» за малейшую провинность.

Слизеринцы превратили свой факультет в прогнившее общество с жёсткой иерархией.

— И она всегда говорит мне, что всё в порядке, — с упрёком произнёс Роджер. — Мне следовало быть внимательнее. Спасибо вам, Профессор.

Антони молча покачал головой.

Совсем скоро ему предстояло впервые назначить кому-то наказание. Антони специально проконсультировался с коллегами и узнал, что чаще всего учеников заставляли выполнять скучную работу, помогая профессорам.

Но Антони хотел решить проблему.

Он решил сначала серьёзно поговорить с Пэнси Паркинсон… Хотя, судя по её взгляду, когда с неё сняли баллы, одна только «беседа» с Антони могла стать для неё наказанием. Но Антони не собирался упускать эту возможность.

Он никогда по-настоящему не общался со слизеринцами. Его студенты были с других факультетов, и все они ненавидели Слизерин — вопрос был лишь в силе этой ненависти.

— Слизеринцы как тараканы, — прямо заявил один из его студентов на перемене. — Они прячутся в темноте, но их полно повсюду. Кто-то их боится, кто-то ненавидит, а кому-то на них всё равно.

Антони не разбирался ни в тараканах, ни в Слизерине, и ему требовалась информация, чтобы понять, что же здесь происходит. На самом деле, он даже не понимал, почему слизеринцы так трясутся над своими факультетскими баллами — в конце-концов, это всего лишь кубок.

Многие из его студентов, казалось, совершенно не заботились о баллах, воспринимая их потерю как досадную случайность. Но для слизеринцев это, по-видимому, означало «Я — преступник».

Антони хотел понять почему.