Глава 17.2: Хрупкий русал

Перед отправлением сяо Чэнь дал Шу Тан защитный костюм, который должен был спасти ей жизнь, но Шу Тан совсем не вспоминала о нем до сих пор.

Она нашла его: большой и толстый. Спасет ли он жизни или нет, было неясно, но он определенно казался теплым.

Она присела рядом с русалом, развернула защитный костюм и накрыла их обоих.

Несмотря на то, что Шу Тан очень устала, она ворочалась и не засыпала, время от времени проверяя температуру русала.

Было уже пять утра, весной рассвет наступал позже. Санаторий был окутан тьмой. Как только Шу Тан легла, она услышала звук капель дождя. В своем напряженном настроении она не заметила этого раньше, но теперь, расслабившись, поняла, что это не лучшее место для сна.

Этот заброшенный медицинский центр был похож на место действия фильмов ужасов. Шу Тан сразу же вспомнила о длинноволосой сестре, которая любила выползать из телевизора, и ее пробрал озноб.

Чем больше Шу Тан представляла, тем больше пугалась. Она приподнялась и быстро переползла ближе к русалу, прижавшись к его руке.

Хвост русала инстинктивно обхватил Шу Тан.

Шу Тан мгновенно почувствовала облегчение и снова легла: она нашла чувство безопасности!

***

Русал помнил только эти три месяца с тех пор, как проснулся.

Однако прошло уже десять лет с тех пор, как Чжу Янь, бывший лидер Федерации, глубокой темной ночью вошел в тюрьму, построенную для него. Все эти десять лет люди за пределами запретной зоны считали, что его тело мутировало и погрузилось в глубокий сон.

В первые годы Чжу Янь обладал ясным самосознанием настолько, что, хотя русал не мог ничего вспомнить, некоторые хаотичные образы все еще оставались в памяти.

В этих воспоминаниях преобладала не боль, вызванная вспышками психической силы, а удушающая тишина, похожая на смерть.

Ведь в течение десяти лет никто не ступал в запретную зону. Близлежащие воды были закрыты для рыболовства, установлены высокие защитные сети, и даже морские птицы редко залетали сюда.

В хаотичных воспоминаниях русала чаще всего возникали образы «его», бродящего по заброшенной «Бастилии» бесчисленными дождливыми ночами, словно давно умерший призрак.

Даже каждая пролетающая морская птица казалась грандиозным событием в этом забытом уголке. Одинокий призрак долго молча наблюдал за ними, а потом торжественно выгравировал на стене запись о каждой пролетевшей птице.

Он не был разговорчивым и не любил говорить сам с собой, поэтому постепенно забыл, как говорить и издавать какие-либо звуки.

И хотя вскоре эти фрагменты сменились хаосом и смятением, они часто появлялись в хаотичных снах.

Из-за мощной психической вспышки русал впал в кратковременную кому, он почти не мог отличить сон от реальности.

Неясно, сколько времени прошло, прежде чем русал смутно пришел в сознание.

Он почувствовал, как кто-то прикоснулся к его губам, вливая теплую жидкость; кто-то приблизился, свернувшись калачиком рядом с ним. Шуршащие звуки всю ночь не прекращались, словно маленький котенок, беспокоящийся, что русал может умереть, время от времени подходил, чтобы проверить его дыхание.

На самом деле это было довольно шумно. Но ему очень нравилась эта мягкая, непрерывная суета.

Воспоминания десятилетней давности и настоящего чередовались, странные и крайне хаотичные, с бесчисленными голосами, кружащимися в его сознании. То толпы беглецов, то призрак, блуждающий в «Бастилии».

Ему казалось, что все, что было вчера перед тем, как он потерял сознание, было всего лишь сном: Шу Тан уехала, а может и никогда не появлялась, а непрерывные звуки, когда кто-то проверял его температуру прошлой ночью, были лишь продуктами его спутанной памяти.

Однако стоило русалу открыть глаза, как он увидел Шу Тан, сидящую со скрещенными ногами у края его хвоста.

Зевая, Шу Тан готовила лапшу быстрого приготовления, разрывая пластиковый пакет и добавляя различные пакетики с приправами.

Похоже, ей было трудно разорвать пакет, она огляделась и украдкой поднесла пакет к хвосту русала, и, конечно же, он легко разрезался.

Но в тот момент, когда Шу Тан заметила, что хвост русала движется, она поняла, что он проснулся, и тут же виновато убрала руки.

Шу Тан обернулась:

— Добрый день, Розочка!

В этот момент русал окончательно вернулся из хаотичных снов десятилетней давности в реальность.

Здесь все еще была заброшенная запретная зона. Но блуждающий призрак, казалось, ожил.

Русал пристально смотрел на Шу Тан. Хотя его лицо было бесстрастным и трудно читаемым, это не помешало Шу Тан заметить, что его взгляд был несколько странным.

Шу Тан почувствовала себя неловко, но легкий наклон головы русала ясно дал понять его намерение.

Если бы русал мог говорить, он, вероятно, спросил бы ее: «Почему ты не убегаешь?»

Но Шу Тан неправильно поняла его, она подумала, что русал интересуется лапшой быстрого приготовления в ее руке, поэтому объяснила:

— Это вид еды быстрого приготовления, она нездоровая, но очень вкусная.

Русал медленно присел, придвинулся ближе к Шу Тан и пристально посмотрел на нее своими глазами без зрачков, подойдя совсем близко. Его хвост собственнически обвился вокруг нее, как дракон, сжимающий свое самое заветное сокровище.

В момент всплеска психической энергии русал был наиболее нестабилен, а его эмоции и сила воли были наиболее слабыми. Прошлой ночью в самый уязвимый момент, если бы Шу Тан захотела убежать, русал не стал бы ее останавливать.

Но сегодня, после ночи отдыха, теперь уже свирепый монстр не собирался так просто ее отпускать.

Русал, вероятно, хотел передать что-то вроде «ты не сможешь сбежать», как демон, заявляющий, что не пощадит ее даже на краю земли. В конце концов, если ангелы добрые намерения возвращают добротой, то демоны лишь сильнее опутывают.

Тем не менее Шу Тан подумала, что русал хочет попробовать лапшу, и на мгновение задумалась: «А можно ли ему есть соль?»

Поэтому, пока русал смотрел на нее, она протянула палочки с лапшой.

Русал: «…»

Ни один из них еще не развил навык телепатического общения.

Русал действительно попробовал лапшу.

Лицо русала оставалось спокойным даже во время вчерашней боли от психической вспышки, но когда он попробовал лапшу, на его лице появилась гримаса отвращения. Он тут же оттащил Шу Тан от кастрюли с лапшой и зашипел на девушку.

Пробудившийся русал еще никогда не пробовал такой гадости. Он не знал, что это было, но видел похожие пластиковые пакеты...

Это такой вид океанского мусора, от которого мелкие рыбки закатывают глаза, заглотив его.

В еде Шу Тан присутствовал пластиковый пакет, то есть в его понимании Шу Тан ела мусор.

Шу Тан была ошеломлена. Она не понимала, почему русал, у которого только что было мрачное выражение лица, стал раздражительным после того, как попробовал лапшу быстрого приготовления. У него также появилось выражение, которое Шу Тан не могла понять. Он некоторое время шипел на нее, затем поднял ее и вышел на улицу.

Покачиваясь в объятиях русала, Шу Тан почувствовала огромную разницу между поколениями в их общении.

Русал не вернул ее в «Бастилию», а вместо этого отнес к морю.

Посадив Шу Тан на скалу, окруженную морем, русал исчез в океане.

Шу Тан: «Почему это происходит?»

Чувствуя себя виноватой, Шу Тан подумала про себя: «Это правда, что я купила лапшу, срок годности которой истекал. Но почему русал прыгнул в море после всего одного укуса?!»