Глава 12

оружием, наконец-то со спокойной душой спряталась за дверью.

Снаружи стук копыт приближался, эхом разносясь по долине. Маленькая деревянная хижина слегка дрожала, словно вот-вот рухнет.

Хуа Сяохань подняла короткий арбалет и вытерла холодный пот со лба.

Внезапно стук копыт прекратился. Даже шум ветра, казалось, стих. Вокруг воцарилась тишина.

Она сглотнула. В самый напряжённый момент деревянная дверь со скрипом отворилась…

Однажды переместившись, стала женской версией Тан Сена 029. Мой вкус тоже очень хорош

Хуа Сяохань затаила дыхание. Как только вошедший переступил порог, она без колебаний нажала на спусковой механизм.

Арбалетная стрела вылетела и точно вонзилась в плечо пришедшего.

— Ваше высочество!

Хуа Сяохань уже собиралась выпустить вторую стрелу, но, услышав крик Лу Ли, тут же протёрла глаза.

Чёрт! Она подстрелила Юй Мофэя!

Конец, конец! Вот уж действительно, беда не приходит одна.

Неужели Юй Мофэй теперь разозлится и откажется от неё с ребёнком?

Раньше было бы всё равно, но теперь она — женская версия Тан Сена, лакомый кусок для всех.

Она быстро отбросила арбалет, подбежала к двери и, моргая, выдавила из глаз две золотые слезинки.

— Ваше высочество, как это вы? — проговорила она плачущим голосом.

В этот момент Юй Мофэй слабым голосом позвал: «Хуа'эр», — и мягко осел на Хуа Сяохань. Его лицо посинело, губы стали фиолетовыми.

Увидев это, Хуа Сяохань умоляюще посмотрела на Лу Ли. Тот нахмурился:

— Князь отравлен.

— А? Тогда… тогда скорее зови лекаря!

Лу Ли выглядел растерянным. Помогая Хуа Сяохань перенести Юй Мофэя на кровать, он объяснил:

— Ванфэй, этот яд… вы сами его приготовили в прошлом. Никто, кроме вас, не сможет его нейтрализовать.

… …

Над головой Хуа Сяохань словно стая ворон пролетела.

Она приготовила яд? Когда это она успела обзавестись таким навыком?

— Лу Ли, почётная и трудная миссия по спасению твоего князя возлагается на тебя. Если через три дня не вернёшься, я порублю Юй Мофэя на корм волкам.

— Но… — Лу Ли не успел договорить, как увидел, что лежащий на кровати господин приоткрыл глаз и подмигнул ему.

Лу Ли беспомощно ответил:

— Этот подчинённый немедленно вернётся в резиденцию и попытается найти способ. Эти несколько дней придётся побеспокоить ванфэй.

Эти двое — один другого коварнее. За какие грехи ему такое наказание?

Как только Лу Ли ушёл, Хуа Сяохань тут же изменилась в лице. Она пнула ногой Юй Мофэя, притворявшегося мёртвым на кровати, и взревела:

— Хватит притворяться, быстро вставай!

Юй Мофэй неохотно открыл свои глаза-фениксы и сел, выдернув отравленную стрелу из плеча.

— Я правда ранен, — обиженно сказал он.

— Хмф! — Хуа Сяохань упёрла руки в бока и посмотрела на Юй Мофэя снизу вверх.

— На этой стреле действительно был яд.

— И что дальше? — Юй Мофэй что, считает её дурой? В княжеской резиденции любая служанка владеет боевыми искусствами, а сам князь настолько слаб, что не может увернуться от стрелы?

— К счастью, у меня есть пилюля, нейтрализующая все яды.

— К делу!

— У-у-у, Хуа'эр, я приехал за тобой издалека. А тебе меня совсем не жалко.

— Чёрт! Юй Мофэй, ты думаешь, я такая же безмозглая, как Гунъюй Цяньцянь? — Этот арбалет был точь-в-точь как в «Хуа Цзы Цай». Ещё когда она нашла его, у неё закралось подозрение, что придёт Юй Мофэй. Но она не ожидала, что этот беспринципный тип ещё и разыграет уловку с самоистязанием, чтобы обмануть её.

Юй Мофэй небрежно оторвал кусок ткани и перевязал руку, скалясь и свирепо говоря:

— Кто, кто посмел сказать, что Хуа'эр безмозглая? Этот князь изрубит его на куски!

Видя его несерьёзность, Хуа Сяохань нарочно спросила:

— Это ты послал людей спасти меня?

— Конечно, я, — гордо ответил Юй Мофэй. — Другие только и ждут, как бы вырвать твоё сердце.

— О, тот красавчик был неплох. Особенно вкус его губ. Очень хорош. — Хмф! Притворяйся, притворяйся дальше!

Как и ожидалось, бровь Юй Мофэя дёрнулась, и он с трудом выдавил улыбку, которая была хуже плача.

— Хе-хе, Хуа'эр, не обращай внимания. У того парня не все дома. Он любую женщину за матушку принимает.

— Правда? Но мне больше интересно, князь тоже хочет моё сердце? — С этими словами Хуа Сяохань придвинулась ближе, их глаза встретились, дыхание смешалось.

Юй Мофэй сглотнул, на его губах появилась лукавая усмешка.

— Конечно, хочу. Не только сердце, но и тебя всю.

Сказав это, он обхватил её рукой и грубо впился в её губы.

Нет-нет, это нельзя было назвать поцелуем. Юй Мофэй целовал жадно и грубо, словно волк, пожирающий добычу, будто хотел проглотить её целиком.

После нескольких безуспешных попыток вырваться, Хуа Сяохань зажмурилась и, собравшись с духом, со всей силы вцепилась ногтями в рану Юй Мофэя.

Через мгновение алая тёплая кровь окрасила её нежную белую ладонь.

Юй Мофэй с улыбкой отпустил её. В его глазах светился необычайно нежный свет.

— Мой вкус ведь тоже очень неплох? — тихо спросил он.

Однажды переместившись, стала женской версией Тан Сена 030. Князь, вам пора помыться

Хуа Сяохань яростно вытерла губы, словно хотела содрать с них кожу, и презрительно скосила глаза:

— Князь, вы сколько дней не мылись? Уже прокисли.

Юй Мофэй сделал жалобное лицо и принялся усиленно стрелять глазами.

— Хуа'эр, пока ты пропадала эти три дня, я глаз не сомкнул. Посмотри, как я похудел.

Хуа Сяохань мысленно включила блокировку. Внезапно вспомнив слова сердитой девушки, она спросила:

— Что такое Священная Дева?

На этот раз Юй Мофэй не стал увиливать и прямо ответил:

— Женщина, рождённая у Небесного Истока. Местные жители почитают её как Священную Деву. Говорят, съев её сердце, можно воскресить мёртвого, а съев её плоть — избавиться от всех болезней и болей.

Услышав это, Хуа Сяохань широко раскрыла глаза.

Эти люди просто непроходимые глупцы! Рождение, старение, болезни и смерть — это естественный закон. Как можно полагаться на такую чушь?

— С вашим статусом, князь, у вас наверняка нет недостатка в женщинах на роль княгини. Неужели вы тоже хотите съесть мою плоть и вырвать моё сердце?

Юй Мофэй прищурился и с улыбкой посмотрел на Хуа Сяохань. Улыбка была чрезвычайно хитрой, отчего он походил на лиса.

Хуа Сяохань передёрнуло. Она инстинктивно прикрыла живот рукой и, вытаращив глаза, выпалила:

— Князь ведь не собирается использовать меня как подопытный образец?

Юй Мофэй сдержал смех и ответил:

— А если так?

— Тогда… тогда я сейчас же избавлюсь от этого ребёнка! — С этими словами Хуа Сяохань замахнулась, чтобы ударить себя по животу, но Юй Мофэй тут же притянул её к себе.

Его тёплая большая рука легла ей на живот.

— Глупая, кто же будет ставить опыты на собственном ребёнке? — Его нежный шёпот был полон очарования. Сердце Хуа Сяохань дрогнуло, и её рука неосознанно тоже легла на живот. Это было странное чувство.

Хотя в глубине души она испытывала тревогу и неуверенность, прикосновение ладоней породило в сердце сладкую радость. Возможно, это и есть врождённый материнский инстинкт.

Юй Мофэй обнимал её, закрыв глаза. Он молча наслаждался этим мгновением нежности и покоя.

Впервые он подумал, что Сю Юй Чэ сделал что-то хорошее.

Однако то, что тот воспользовался случаем и поцеловал Хуа Сяохань, он так просто не оставит!

***

Не выдержав уговоров и канюченья Хуа Сяохань, Юй Мофэй неохотно согласился остаться в долине на два дня.

Хуа Сяохань, девушка приземлённая, осталась, конечно, не ради красивых пейзажей. А потому, что нашла в этой хижине множество следов, оставленных ею самой (точнее, предыдущей владелицей тела).

Вот и сейчас она обнаружила новые знаки на оконной раме.

В этот момент Юй Мофэй вдруг схватился за руку и начал кататься по кровати:

— Хуа'эр, посмотри, у меня рана воспалилась! Больно, больно, умираю от боли!

Хуа Сяохань не обращала на него внимания, сосредоточенно ощупывая вырезанный на раме простой рисунок и три иероглифа: «Сю Юй Чэ».

Она нахмурилась и пробормотала:

— Неужели это он?

Хотя Юй Мофэй капризничал и строил из себя милашку на кровати, уши у него были на макушке.

Он ветром слетел с кровати, подбежал к Хуа Сяохань и, моргая, спросил:

— Кто, кто?

Хуа Сяохань брезгливо взглянула на Юй Мофэя и отошла от окна.

Юй Мофэй скривил губы, его длинные пальцы легко скользнули по оконной раме. Он уже собирался что-то сделать, но Хуа Сяохань вернулась.

— Человека, который меня спас, зовут Сю Юй Чэ?

— А? Сю Юй Чэ? Кто это? Я не знаю.

— Я не слепая, не глухая и не дура. Я помню, как ты говорил Гунъюй Цяньцянь, что я жена Сю Юй Чэ. Если не хочешь говорить мне правду, я сама всё выясню.

Она, Хуа Сяохань, полицейский! А Юй Мофэй пытается её обмануть? Скажите на милость, какой подчинённый посмеет приставать к женщине своего господина? К тому же, она узнала свой стиль рисунка. Этот портрет был простым, но одного взгляда хватило, чтобы вспомнить того молчаливого красавчика.

Юй Мофэй скрипел зубами от злости, мысленно изрубив Сю Юй Чэ на тысячи кусков, но на лице его сияла ещё более обворожительная улыбка.

— Хуа'эр, скажи, какой муж, спасши свою жену, отправит её к другому мужчине?

Хуа Сяохань потеряла дар речи. Именно этот момент её и смущал. Но этот Юй Мофэй, хитрый, как лис, казался ещё более ненадёжным…

Однажды переместившись, стала женской версией Тан Сена 031. Князь, вы бесстыдник

Видя поведение Юй Мофэя, Хуа Сяохань поняла, что ничего от него не добьётся. Она решила пока отбросить эти запутанные и неприятные мысли.

Хотела было насладиться первозданной природой долины, но, увидев грибы, обрадовалась так, словно открыла новый континент. Прыгая и скача, она насобирала целую корзину.

Как раз подошло время обеда. Она с гордостью посмотрела на Юй Мофэя и с невероятно самодовольным видом вошла на кухню.

Не разбирая, ядовитые или нет, она быстро и небрежно сварила огромный котёл грибов. Даже немногие оставшиеся в хижине сушёные продукты были безнадёжно испорчены.

В итоге им двоим пришлось довольствоваться полусырой рисовой кашей.

Так они продержались до самого вечера. Птицы вернулись в гнёзда, и в долине постепенно воцарилась тишина.

Хуа Сяохань, прижимая урчащий живот, лениво прислонилась к кровати. На Юй Мофэя, возившегося на кухне, она не возлагала никаких надежд.

Но когда Юй Мофэй вынес из простенькой кухни разнообразные блюда, она, учуяв аромат, молнией метнулась к столу. От удивления её челюсть едва не упала в тарелку.