Актёрское мастерство

В понедельник Цзэн Пин пришла на работу. Учеников в школе уже не было, учителя проверяли экзаменационные работы, работая без обеденного перерыва до трёх тридцати.

Поэтому Цзэн Пин смогла уйти немного раньше и к четырём часам была уже дома. Она сварила немного каши, решив, что на ужин приготовит салат, испечёт лепёшки, и этого будет достаточно.

Сяо Цзиньян сегодня тоже вернулся рано. Поднявшись из подземного гаража, он вспомнил, что в прошлый раз так и не оплатил коммунальные услуги, и отправился в управляющую компанию. У входа он столкнулся с Сунь Сюном и вежливо поздоровался с ним.

В холле управляющей компании, пока он оплачивал счета, его внимание привлекла тарелка с ярко-красными ягодами боярышника. Сотрудница вежливо предложила ему угоститься. Сяо Цзиньян поблагодарил её. Другой сотрудник, увидев боярышник, сказал, смеясь:

— Откуда у тебя боярышник? Это же Сунь Сюн сегодня сам ездил за ним в деревню. Он так берег эти ягоды, говорил, что хочет угостить свою бывшую одноклассницу.

— Он нам не давал, но потом сказал, что у его одноклассницы есть сын, и спросил, что можно ему принести. Я ему столько всего насоветовала, что он, наконец, дал мне тарелку. Он сейчас пошёл покупать подарок.

Вернувшись домой, Сяо Цзиньян ходил по гостиной Цзэн Пин взад-вперед. Она не понимала, что он задумал. Потом он откуда-то достал пачку сигарет и зажигалку и положил на стол. Затем взял с журнального столика пепельницу и унёс к себе в комнату. Она никогда не видела, чтобы он курил, и не понимала, зачем ему пепельница.

Потом он уселся на диван и неторопливо листал что-то в телефоне.

Прошло двадцать минут, на часах было уже пять. Сяо Цзиньян посмотрел на время и, похоже, чего-то ждал, то и дело поглядывая на дверь.

Цзэн Пин догадалась, что он кого-то ждёт, но не стала спрашивать, продолжая играть в телефоне.

Наконец, раздался стук в дверь, и Сяо Цзиньян жестом показал Цзэн Пин, чтобы она открыла.

Цзэн Пин открыла дверь и увидела Сунь Сюна с целой кучей подарков.

Сунь Сюн, увидев Цзэн Пин, радостно сказал:

— Цзэн Пин, я вчера ездил в деревню, как раз боярышник поспел. Вот, нарвал немного, решил тебя угостить.

Цзэн Пин пригласила Сунь Сюна в квартиру и взяла у него пакет.

— Ой, зачем вы так, Сунь Сюн? Мне так неловко.

— Да пустяки! Раньше, когда мы учились в средней школе, только у меня дома рос боярышник. Все ребята любили его. Сейчас, конечно, все уже попробовали всякого, но иногда приятно вспомнить вкус детства.

— Спасибо вам большое! Проходите, проходите, присаживайтесь, — сказала она, приглашая Сунь Сюна в гостиную, и пошла за водой.

— О, Сунь Сюн, здравствуй! Давно не виделись! Присаживайся, — Сяо Цзиньян, наконец, дождавшись того, кого ждал, начал свою актерскую игру.

Сунь Сюн удивился, увидев Сяо Цзиньяна, но быстро взял себя в руки:

— О, Сяо Цзиньян, ты тоже здесь! Давно не виделись! Ты же, кажется, живешь напротив?

— Да, я живу напротив.

В этот момент Цзэн Пин принесла два стакана воды. Сунь Сюн вежливо взял свой стакан, а Сяо Цзиньян не протянул руку. Цзэн Пин поставила воду на стол перед ним.

— Цзэн Пин, а где твой сын? Не дома? Разве у него не закончились экзамены?

— Закончились, закончились. Гуляет где-то, — ответила Цзэн Пин и пошла за фруктами.

— Уехал в летний лагерь, — добавил Сяо Цзиньян.

— А, твой сын уехал в летний лагерь? Это хорошо. Детям нужно больше путешествовать.

— Они поехали вместе. Двум детям веселее, — Сяо Цзиньян взял со стола сигареты, предложил Сунь Сюну, прикурил ему, а затем и себе.

— Слышал, ты взялся за новый проект, управляешь ещё одним жилым комплексом. Бизнес процветает, — начал он обычную мужскую беседу, полную взаимных комплиментов.

— Да какой там бизнес! Небольшой комплекс, всего семнадцать-восемнадцать домов. Но ничего, все многоэтажки. Не то что у тебя, Сяо Цзиньян, у тебя бизнес покрупнее будет.

— Не льсти мне, я всего лишь наёмный работник, — сказал он и начал искать что-то на столе. Поискав немного, он словно вдруг что-то вспомнил, встал, пошел в комнату, взял пепельницу, поставил на стол и стряхнул в неё пепел.

В этот момент Цзэн Пин вернулась с тарелкой нарезанного арбуза и, увидев пепельницу в руках Сяо Цзиньяна, невольно скривилась.

Цзэн Пин не любила общаться с малознакомыми людьми, поэтому просто сидела молча.

Она заметила, что Сяо Цзиньян курит довольно уверенно.

Сяо Цзиньян тут же предложил Сунь Сюну арбуз, изображая радушного хозяина.

Сунь Сюн, увидев, как Сяо Цзиньян идет в спальню и выносит оттуда пепельницу, похолодел, но виду не подал.

— Вы с моей одноклассницей давно знакомы? — как бы невзначай спросил Сунь Сюн.

— Лет двадцать. Мы учились в одной школе, но в разных классах.

— А… Так вы старые друзья! Это хорошо. Если что, обращайся, Сяо Цзиньян, помогу, чем смогу.

Цзэн Пин всегда была очень прямолинейным человеком и никогда не понимала этих мужских игр со взаимными комплиментами.

— Не стоит благодарности, Сунь Сюн. Мы же старые друзья. Если смогу тебе чем-то помочь, то непременно это сделаю.

— Ха-ха-ха! Ну что ты! Так вы с Цзэн Пин решили возобновить отношения? — Сунь Сюн рассмеялся, но в его словах был скрытый смысл.

— Стараюсь изо всех сил! Пользуюсь тем, что мы соседи, надеюсь на преимущество близости.

— Цзэн Пин — замечательная женщина! Умная, красивая, добрая. В школе у неё было много друзей. Она много лет прожила в другом городе, и многие наши одноклассники скучали по ней.

— Тогда Цзэн Пин должна быть благодарна своим одноклассникам за то, что помнят о ней. Нужно чаще встречаться, старые друзья должны поддерживать связь.

— Да, да, Цзэн Пин, — Сунь Сюн повернулся к ней. — Ты давно не была дома, наверное. Я сегодня утром заходил в маджонг клуб твоей мамы, у неё неплохо идут дела. Твоя мама очень переживает за тебя, говорит, что ты всегда приезжаешь и уезжаешь в спешке, и она волнуется, что тебе тяжело одной воспитывать ребенка.

…

Сунь Сюн не стал задерживаться. Когда он ушёл, Цзэн Пин пошла на кухню готовить ужин.

Сяо Цзиньян взял несколько ягод боярышника, сполоснул их под краном, одну дал Цзэн Пин, а другую съел сам.

— Ммм, вкусный! Сладкий, с кислинкой. Если бы у тебя было побольше таких заботливых одноклассников, мы бы каждый день лакомились.

Цзэн Пин бросила на него раздраженный взгляд.

— Ну что, наигрался?

— А что делать? Конкуренция слишком высока, на моё сокровище слишком много желающих, — сказал он и, подойдя сзади, обнял её.

— Перестань! Мне щекотно! Отпусти, мне нужно готовить ужин. Ты не будешь есть?

— Если ты позволишь мне «съесть» тебя, то ужинать мне не придётся, — прошептал Сяо Цзиньян ей на ухо, повернул к себе и обнял.

Он смотрел на неё, как на драгоценность.

Цзэн Пин молча прижалась к нему.

Она боялась говорить, боялась неловкости, которую не сможет скрыть.

Сяо Цзиньян не знал, насколько глубока была рана в её сердце. Он лишь чувствовал, что стоит ему заговорить об этом, как её глаза наполнятся слезами.