Глава 9. Водоворот под спокойной поверхностью

Манеру спать Линь Синь словами не описать.

Бывало, проснувшись утром, она обнаруживала, что скинула с себя все одеяло и подушки. Бывало, она заворачивалась в одеяло так туго, что скатывалась с кровати вместе с ним. А бывало, она крутилась на кровати, словно циркуль, описывая круги разного диаметра.

Поэтому, когда Линь Синь открыла свои заспанные глаза и увидела перед собой белоснежную грудь Хэ Сюфаня, а затем, подняв взгляд, «случайно» встретилась с его влажными, полными слез глазами, она ни на секунду не усомнилась: прошлой ночью она не сдержалась и… надругалась над ним…

Она металась по кровати, рвала на себе волосы. Пока Линь Синь, «женщина-изверг», мучительно размышляла, как утешить «обесчещенного юношу» Хэ Сюфаня, тот, якобы глубоко травмированный, спокойно встал с кровати… Постойте-ка… что-то здесь не так.

Судя по ее богатому опыту чтения любовных романов и просмотра мелодрам, сейчас он должен был спрятать голову под одеяло и горько заплакать. А потом на сцену должна была выйти она, полная раскаяния «обольстительница»:

— Ну хватит реветь! Ведешь себя, как девчонка! Ладно-ладно, я возьму на себя ответственность. Выходи за меня замуж!

А затем из-под одеяла должно было показаться заплаканное, раскрасневшееся лицо, и послышаться нежный шепот: «Угу…»

Представив себе все это в красках, Линь Синь поежилась и сглотнула. «Фантазии — это, конечно, хорошо, но нужно заниматься делом!» — подумала она.

— Ты… — начала Линь Синь.

Хэ Сюфань удивленно посмотрел на нее, а затем спокойно спросил:

— Что?

Он прекрасно знал, что она хочет сказать…

— Я… я во сне много кручусь. Прости, если что не так… — пробормотала Линь Синь и, украдкой взглянув на Хэ Сюфаня, спросила: — Я… я ничего с тобой не сделала?

«Так и знал…» — подумал Хэ Сюфань. «Эта дурочка и правда думает, что это она меня… Да как она вообще могла… со мной… таким… крепким… Наивная до невозможности! Хорошо, что это я с ней. С кем-нибудь другим ее бы давно обглодали до костей!»

Увидев, как лицо Хэ Сюфаня помрачнело, Линь Синь недоуменно заморгала. Она явно не понимала, что происходит.

«Она еще и спрашивает?!» Хэ Сюфань взбесился, распахнул дверь и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Линь Синь еще больше удивилась. «У него что, ПМС? Чего он взъелся? Ладно, не буду обращать внимания. Он же… больной человек. Нужно его пожалеть, понять… Пока у него это… не пройдет… Вот так и сделаю! Какая же я умная и красивая!» — хихикая, Линь Синь надела свои желтые тапочки с Гарфилдом и пошла поздороваться со свекровью.

Конечно, перед этим она быстро нашла и надела белье, белую футболку и синие джинсы.

Чжао Шуйжу, привыкшая рано вставать, уже приготовила завтрак. Линь Синь почувствовала себя неловко.

— Мама, я должна была этим заняться! Как вам не стыдно, в вашем возрасте… — начала она.

— Ты что, намекаешь на мой возраст? — притворно рассердилась Чжао Шуйжу, но, увидев испуганное лицо Линь Синь, рассмеялась. — Шучу я! Знаю, что вы любите поспать, а я привыкла рано вставать. Что такого в том, чтобы приготовить завтрак? Садитесь есть.

— Хорошо, — послушно ответила Линь Синь и, украдкой взглянув на Хэ Сюфаня, поняла, что он все еще дуется. «Вот зануда!» — подумала она, закатив глаза, и, взяв китайский пончик, с удовольствием обмакнула его в соевое молоко.

Так как была суббота, счастливые обладатели двух выходных, позавтракав, развалились на диване. Вернее, развалилась только Линь Синь. Хэ Сюфань читал журнал.

Такое домашнее времяпрепровождение явно не понравилось энергичной Чжао Шуйжу.

— Только поели, и сразу на диван? Так и животики появятся! Пойдемте, прогуляемся, — сказала она, не обращая внимания на возражения Линь Синь, которая бормотала что-то про «милые животики», и Хэ Сюфаня, который был уверен, что у него никаких животиков нет.

Хотя Линь Синь не хотелось этого признавать… но вся эта ситуация напоминала… выгул собак… Эта мысль снова поразила Линь Синь, и она стукнула себя по голове.

К несчастью, Хэ Сюфань случайно увидел это и запомнил. «Еще одно доказательство того, какая она дурочка», — подумал он. Ему стало легче. «Значит, это было не чувство, а просто заблуждение! Наверное, это все от переутомления… Главное, что это не любовь… Я дорожу нашей дружбой и не хочу ее портить». — рассуждал он. — «Если бы я тогда не растерялся, если бы я знал, что ни одна девушка не согласится выйти замуж за незнакомца, если бы мама не настояла, если бы она не внушала мне такого доверия, если бы… она не была такой дурочкой… и не согласилась… то сейчас все было бы по-другому. Мы бы остались друзьями. Мы бы не жили в одном доме, не ели вместе, не спали в одной кровати, не гуляли бы сейчас с мамой…» — «Что ж, видимо, все имеет свою цену…»

Хэ Сюфань задумчиво посмотрел на Линь Синь, которая улыбалась его матери.

Почувствовав на себе его взгляд, Линь Синь повернулась и увидела в его глазах сложную гамму чувств. «Он опять о чем-то думает? О чем он так нахмурился? И какой у него странный взгляд… Как у… не очень умного ребенка… Еще немного, и у него глаза скосятся… Ха-ха-ха…» — довольно усмехнувшись, Линь Синь задрала голову.

Внезапно она почувствовала, что что-то не так. «Неужели…» — с испугом подумала Линь Синь. На нее смотрели два пронзительных взгляда. — «Нужно ли было так явно показывать, какая я дура? Можно же было и помягче…»

— Хе-хе-хе, — смущенно пробормотала Линь Синь, опустив голову.

Тем временем Чжао Шуйжу и Хэ Сюфань думали каждый о своем.

Чжао Шуйжу: «Хи-хи-хи, какая милашка! Не зря я ее выбрала!»

Хэ Сюфань: «Я ее не знаю… Совсем не знаю… Точно не знаю…»