Глава 8 (Часть 1)

Гу Ван прождал у школьных ворот до одиннадцати вечера, пока во всей школе не погас свет, а вахтер не запер ворота на тяжелый замок; пока шумные улицы не опустели, и не осталось лишь фонари, баньян, тени и его велосипед.

В единственном кинотеатре Гуйчжоу закончились все сеансы, и билеты в его руке превратились в две бесполезные бумажки.

Гу Ван, взъерошив волосы, сидел под баньяном, смотрел на развевающийся на ветру флаг над школьными воротами и вздыхал.

Он, выходец из обеспеченной семьи, с привлекательной внешностью и отличными оценками, всегда окруженный ореолом успеха, никогда еще не чувствовал себя так разбито.

Его взгляд упал на черный рюкзак рядом с ним. Он расстегнул молнию, достал из внутреннего кармана книгу в серо-белой обложке «В буре я обрел покой», вспомнил атмосферу того вечера, покрасневший нос и пылающие щеки Чжан Юйму, похожей на фарфоровую куклу, и это воспоминание наложилось на образ холодной и неприступной Чжан Юйму, какой он видел ее днем.

Возможно, он действительно был слишком самоуверен.

Каким бы ни был ее настоящий характер — замкнутым и холодным или мягким и нежным, каким бы ни был ее мир — мрачным и ледяным или теплым, как облако, — она не подпускала к себе никого. Не было никаких причин считать, что для него, Гу Вана, будет сделано исключение.

С ним она была такой же холодной, такой же отстраненной, такой же неприступной, как и со всеми. В ней не было ничего особенного.

Можно даже сказать, что она ничуть не изменилась с момента их первой встречи, словно они никогда не были знакомы.

Немногословная, замкнутая, каждым взглядом, каждым жестом она отталкивала его.

Даже если он тактично не беспокоил ее, не приближался, он все равно чувствовал, как она отдаляется, словно пытается сбежать из его мира.

Почему именно эта книга?

Она выбрала ее случайно или в этом был какой-то особый смысл?

Гу Ван, опустив веки, устало смотрел на надпись на обложке.

Он никогда не увлекался поэзией и художественной литературой.

Лишь в тот вечер, когда получил книгу, он бегло пролистал несколько страниц.

Увидев эти короткие фразы, составленные из отрывочных образов, хаотично соединенные друг с другом, образующие непонятные короткие стихотворения, он нахмурился.

Он не любил беспорядок, не любил непродуманную структуру и нечеткую логику.

Но Чжан Юйму, очевидно, нравилось, ее мир был наполнен такими вещами.

Логично было бы предположить, что Чжан Юйму, которой нравились такие вещи, тоже должна быть ему совершенно неинтересна, но люди порой бывают странными.

Чем больше Гу Ван стремился к точности и порядку, тем сильнее его привлекала Чжан Юйму — бесцельная, странная, непостоянная, холодная и одновременно теплая.

Словно сложная задача без формулы, без принципа, без логики, которую никак не решить.

Подумав об этом, Гу Ван снял суперобложку, открыл книгу на случайной странице, и вдруг из нее выпал листок бумаги.

Он поднял его. Это была записка, написанная изящным почерком Чжан Юйму:

Гу Ван,

С начала зимы дожди идут редко.

Помню, в день нашего знакомства в Гуйчжоу был сильный ливень.

В тот день заблудившаяся стрекоза попала на мой подоконник, между книгами, и не могла выбраться.

Я хотела открыть окно, но за окном лил дождь, ветер менял направление потоков воды, заставляя их биться о стекло.

Если бы я открыла окно, подоконник наверняка залило бы водой, я бы промокла, замерзла, оказалась бы в неловком положении.

А стрекоза все равно не смогла бы улететь, ее бы просто сбило ветром и дождем.

Поэтому я просто наблюдала, надеясь, что ливень скоро закончится.

К сожалению, долгое ожидание истощило ее силы.

Когда я снова подняла голову, то увидела, как облака постепенно рассеиваются, а из-за них проглядывает белый солнечный свет. Я радостно распахнула окно, наслаждаясь прохладой после дождя, но стрекозы уже и след простыл, осталась лишь половинка ее крыла.

…

Гу Ван перестал читать, его взгляд стал рассеянным.

Он старательно вспоминал день их первой встречи. Насколько он помнил, это был очень жаркий летний день.

Он пришел в класс с рюкзаком, найдя его по схеме рассадки у входа в учебный корпус.

Увидев, что его соседкой по парте оказалась девушка с холодным взглядом, он немного растерялся.

Неужели он ошибся?

Гу Ван поспешно достал телефон, пытаясь найти прогноз погоды на тот день, но быстро понял, что эти слова, вероятно, были просто какой-то метафорой.

Но когда Гу Ван попытался найти в них скрытый смысл, он обнаружил, что текст резко обрывается.

Чжан Юйму внезапно сменила тему и написала:

Ладно, ближе к делу.

В этой книге много философских размышлений и сказочных мотивов. Я дарю ее тебе и благодарю за помощь в учебе.

А еще хочу извиниться.

Ты, наверное, уже заметил, что я немного замкнутая.

Добрые одноклассники называют меня тихой и сдержанной, а те, кто со мной почти не общается, считают странной и необщительной. Ты, наверное, думаешь, что я какая-то ненормальная, может, даже больная.

Во всех этих оценках есть доля правды, но это не главное.

Этим коротким письмом я просто хотела объяснить тебе то, что тебе, возможно, кажется странным: я дарю тебе книгу, но в то же время веду себя так, словно мы чужие люди.

С чего бы начать?

Кажется, и объяснять-то нечего. Если честно, все дело в моей неспособности нормально общаться.

Я не такой человек, как все. Я не умею выражать свои эмоции, не умею дружить, но и не могу спокойно относиться к своей невежливости.

Возможно, ты не поймешь, но это неважно, не обращай внимания.

Я просто хотела сказать, что ты хороший человек, дело не в тебе, я не игнорирую тебя специально. Пожалуйста, не расстраивайся и не переживай из-за этого.

А если ты и не переживал, то еще лучше.

Прости за сумбур. Я переписывала это письмо десятки раз, и, чтобы написать его, мне потребовалось все мое мужество. Извини, но продолжать у меня больше нет сил.

Пока я не могу ничего изменить, поэтому, пожалуйста, в будущем не считай меня… ни другом, ни одноклассницей, никем. И не нужно больше пытаться общаться со мной этими скрытыми способами, подстраиваясь под меня.

Я знаю, что это странно.

Если ты никогда не думал об этом, то мои слова могут показаться неловкими, но… повторюсь: если ты и не думал об этом, то еще лучше.

Извини, что побеспокоила. С Рождеством тебя.

Чжан Юйму

Гу Ван медленно закрыл книгу, вложил письмо обратно и задумался.

Оказывается, это было прощальное письмо.

И сам виноват, что раньше не прочитал книгу как следует, иначе бы не вел себя как клоун.

Думая об этом, Гу Ван, вздохнув, молча разорвал билеты в кино. В его голове крутились слова о стрекозе со сломанным крылом из ее письма.

Хотя он понимал, что она, вероятно, имела в виду себя, чем больше он думал, тем больше ему казалось, что это он был той стрекозой, попавшей в ловушку на подоконнике.

Достав телефон, Гу Ван снова открыл групповой чат класса в QQ, пытаясь связаться с ней, хотя и не знал, что сказать.

Из 57 человек в классе только Чжан Юйму не состояла в групповом чате и не пользовалась QQ. Даже если бы он хотел связаться с ней в такой критический момент, у них не было общих друзей.

Экран гас и снова загорался, загорался и снова гас. После восьмой неудачной попытки поиска Гу Ван наконец отложил телефон, уныло опустил голову и беспомощно посмотрел на свою тень на земле.

Чем дольше он смотрел, тем больше она напоминала ему одинокую бездомную собаку.