Глава 2 (Часть 1)

Когда Цзян Юнь вошла в покои, наложница Гуйфэй и Ци-ван сидели за столом друг напротив друга. Лицо Гуйфэй светилось улыбкой, даже глаза её смеялись.

Напряжённые пальцы Цзян Юнь, сжатые в кулаки под рукавом, немного расслабились.

Она прислуживала госпоже Гуйфэй уже более трёх лет и хорошо изучила её настроение. Судя по виду наложницы, та явно получила то, что хотела.

Цзян Юнь не осмелилась взглянуть на человека, сидящего рядом с Гуйфэй.

Она почтительно встала и, согнув колени, поклонилась:

— Приветствую госпожу и ваше высочество.

Опустив глаза, она видела только край одежды мужчины, лежащий на полу. Чёрный шёлк был расшит золотыми нитями, изображающими хищную птицу. Вещь выглядела очень дорогой.

Даже не поднимая глаз, она знала, что Ци-ван, как обычно, сидит в кресле из жёлтого грушевого дерева с видом безразличия. У Ци-вана и Гуйфэй было много общего в чертах лица, оба выглядели обворожительно. Но в отличие от матери, князь был равнодушен и спокоен, что внушало окружающим благоговение и страх.

Хотя Цзян Юнь часто видела его в Яньсигуне, в душе она его побаивалась.

Фу Юй, пока Цзян Юнь входила и кланялась, лишь мельком взглянул на неё и тут же равнодушно отвёл взгляд.

В зале повисла тишина. Наконец, Цзян Юнь услышала голос Гуйфэй:

— Лю Юэ и Цзян Юнь обе прислуживают мне. Они всегда внимательны и заботливы. Сейчас Сюминь в положении, и ей нужна дополнительная помощь. Я буду спокойна, если рядом с ней будет кто-то из моих людей.

Эти слова Фу Юй слышал уже много раз.

Он не хотел вникать в истинные намерения Гуйфэй и просто кивнул:

— Как пожелаете, матушка.

Гуйфэй явно осталась довольна его ответом. Она улыбнулась:

— Хорошо. Тогда, Юйэр, забери их с собой, когда будешь возвращаться.

Стоявшая за Гуйфэй Лю Юэ радостно заблестела глазами, но Ци-ван вдруг прервал наложницу:

— Матушка, вы привыкли к ним обеим. Если я заберу их, кто же будет вам прислуживать?

Гуйфэй прищурилась и посмотрела на Фу Юя. Что он имел в виду? Что рядом с ней не останется никого, кто мог бы ей прислуживать? Или он беспокоился, что его жена расстроится, если он приведёт в дом сразу двух служанок?

Она вспомнила о ребёнке Ци-ванфэй и, помолчав, решила не настаивать:

— Я не подумала об этом. Тогда, Юйэр, кого из них ты хотел бы взять с собой?

Цзян Юнь всё это время покорно слушала их разговор. Когда в зале воцарилась тишина, она поняла, что её ладони вспотели, а платок в руках стал влажным.

Фу Юй немного помедлил, словно что-то вспомнив, а затем указал на стоящую на коленях Цзян Юнь:

— Её.

Он принял решение так быстро, что все присутствующие на мгновение опешили. Цзян Юнь первой пришла в себя и украдкой подняла глаза. Неожиданно её взгляд встретился со взглядом Фу Юя. Сердце её ёкнуло, и она тут же снова опустила голову.

Внезапно Цзян Юнь вспомнила тот снежный день, когда она случайно встретила Ци-вана в Пятицветной сливовой галерее.

В тот день на ней была новая одежда, подаренная госпожой: розовая куртка и нефритовая шпилька. Она не знала, как выглядела в глазах Ци-вана, но перед выходом долго разглядывала себя в зеркале.

Она и не подозревала, что Лю Юэ видела её в тот день.

Вспомнив об этом, Цзян Юнь незаметно прищурилась.

Гуйфэй взглянула на румяные щёки Цзян Юнь. Выбор Фу Юя её не удивил, но она почувствовала лёгкое сожаление.

По сравнению с Лю Юэ, Цзян Юнь была спокойной и рассудительной, она помогла ей решить немало проблем. Гуйфэй привыкла к Цзян Юнь и теперь, когда та покидала дворец, чувствовала некую нежность.

Но это чувство быстро исчезло, когда она вспомнила о недавнем неуважении Ци-ванфэй. Гуйфэй улыбнулась и жестом велела Цзян Юнь встать:

— Встань. Ты всегда была верной и исполнительной. Служа его высочеству, ты должна быть такой же.

Гуйфэй говорила мягко, с улыбкой, но Цзян Юнь почувствовала напряжение, понимая, что эти слова — предупреждение.

Она покорно склонила голову:

— Запомню ваши наставления, госпожа.

Гуйфэй отвела взгляд:

— Хорошо. Тогда иди собирай вещи. Ты отправишься в резиденцию вместе с его высочеством.

Глаза Цзян Юнь дрогнули. Она облизнула пересохшие губы и тихо ответила:

— Да, госпожа.

Выйдя из главного зала, Цзян Юнь увидела Чжуэр, которая с любопытством смотрела на неё, ожидая услышать, что произошло. Цзян Юнь лишь кивнула ей и вернулась в свои покои.

Она не знала, когда уедет Ци-ван, поэтому должна была собрать вещи до его отъезда.

Когда она поступала на службу во дворец, у неё был всего один узелок. За три года, благодаря подаркам госпожи и другим вознаграждениям, она скопила немало серебра и ценных вещей.

Но с собой из дворца можно было взять немного.

Когда Чжуэр пришла сообщить Цзян Юнь, что Ци-ван собирается уезжать, та едва успела собрать один узел.

Чжуэр удивилась и хотела спросить, почему так мало, но Цзян Юнь прервала её, мягко сказав:

— Я отправляюсь в резиденцию князя. Эти дворцовые вещи я не могу взять с собой, так что они твои.

Чжуэр опешила, и её глаза покраснели.

Раньше она просто радовалась за Цзян Юнь, а теперь почувствовала грусть от расставания.

Она поступила во дворец на год позже Цзян Юнь, но та уже служила в главных покоях. Тогда Чжуэр было чуть больше десяти лет. Если бы не сестра Цзян Юнь, которая пожалела её и помогла перевестись со службы уборщицы на более лёгкую работу привратницы, неизвестно, сколько бы лет прошло, прежде чем её заметила госпожа.

Теперь, когда сестра Цзян Юнь покидала дворец, и в главных покоях освобождалось место, именно Чжуэр имела больше всего шансов занять его.

Она всегда помнила об этой доброте.

Цзян Юнь, заметив её покрасневшие глаза, нежно погладила её по лбу и мягко сказала:

— Что ты плачешь? Стыдно.