Глава 2. Настоящая дочь богатой семьи

Глава 2. Настоящая дочь богатой семьи

Следующий день.

Лучи восходящего солнца разбудили птиц в лесу. Под домом на дереве звенели колокольчики, подвешенные к крыше.

На деревянной кровати Ли Циньцзю дрогнули ресницы, и через несколько секунд она резко открыла глаза.

Она похлопала себя по тяжелой голове, и тут же по всему телу разлилась ноющая боль.

— Ох...

Ли Циньцзю, опершись локтями о кровать, с трудом села. Темно-синее стеганое одеяло с батиком и вышивкой соскользнуло с ее тела, открывая взгляду следы на белой, как нефрит, коже.

Потирая ноющие виски и глядя на красные отметины на запястьях, Ли Циньцзю вспоминала события прошлой ночи.

Она закрыла глаза и попыталась призвать своих ядовитых насекомых.

Они откликнулись, значит, яд полностью вышел из организма.

Если быть точнее, яд был нейтрализован еще ночью, но некий господин, казалось, был полон сил и не знал усталости.

Ли Циньцзю вытерла высохшие слезы с лица и, ругая себя, встала с кровати.

На полу валялась ее одежда. Она собрала ее и быстро осмотрела комнату.

Это был деревянный домик недалеко от места происшествия, принадлежавший ей. В нем были только книжный шкаф, стол и кровать.

В таком небольшом помещении легко было заметить, что она здесь одна.

Похоже, он уже ушел.

Ли Циньцзю почувствовала сожаление. Вчера вечером было слишком темно, и она не смогла разглядеть его лица.

—...Наверное, он чужак. В деревне таких красавцев нет.

Бормоча себе под нос, Ли Циньцзю заперла дверь.

Сяо Бай, поджидавшая ее снаружи, обвилась вокруг ее запястья, и девушка со змейкой на руке отправилась домой.

Она не видела, как из-под одеяла на кровати показался пушистый серебристо-белый лисий хвост.

Одеяло зашевелилось.

Затем появились лисьи уши.

Ночная встреча, закончившаяся только с восходом солнца, полностью истощила силы Ли Циньцзю. Вернувшись домой, она быстро приняла душ и, упав на кровать, мгновенно уснула.

Проснулась она только в три часа дня от громкого стука в ворота.

Сонная Ли Циньцзю накинула халат и, не потрудившись причесаться, пошла открывать.

Еще не успев разглядеть посетителей, она услышала, как кто-то сказал на путунхуа:

— Вторая мисс, я наконец-то нашла вас!

Не успела Ли Циньцзю понять, что происходит, как ее крепко обняли.

— Моя дорогая девочка, как ты настрадалась! Мама приехала забрать тебя домой.

Ли Циньцзю отстранилась от роскошно одетой женщины и, отступив на несколько шагов, осмотрела незваных гостей.

Среди них были знакомые ей староста, глава деревни и секретарь парткома, а также пятеро незнакомцев, которые выглядели очень важными персонами.

Глава деревни, видя ее настороженность, поспешно объяснил:

— А-Цзю, это твоя настоящая семья. Они приехали, чтобы забрать тебя домой.

Оказалось, что она была дочерью семьи Ю из Шэнчэна. При рождении ее подменили ребенком няни, которая затем продала ее торговцам людьми. Те, посчитав девочку слишком слабой и болезненной, просто выбросили ее в мусорный бак на обочине дороги. Ли Юнь, недавно потерявшая дочь, проходила мимо и, увидев ребенка, забрала ее в Мяоцзян.

— Дорогая, ты знаешь, как долго я тебя искала? Как только я узнала о тебе, я сразу же прилетела, чтобы забрать тебя домой... — Госпожа Ю, рыдая, подошла к ней.

Ли Циньцзю посмотрела на госпожу Ю. Они были немного похожи, особенно их миндалевидные глаза.

В отличие от Ли Юнь, невысокой и невзрачной женщины, вырастившей ее, госпожа Ю определенно больше походила на ее мать.

Но что с того? Для Ли Циньцзю она была всего лишь незнакомкой.

Ли Циньцзю подняла веки и сухо произнесла:

— Я все поняла. Вы можете идти.

Вчера У Шуян сказал, что староста не отпустит ее из Мяоцзяна, а сегодня к ней приехали родственники. Слишком большое совпадение.

— Дорогая, ты... ты не поедешь домой с мамой? — Госпожа Ю протянула руку, чтобы взять ее за руку.

Ли Циньцзю увернулась и направилась к дому.

До сих пор молчавший староста наконец заговорил:

— Госпожа Ю, вы, должно быть, устали с дороги. Почему бы вам не отдохнуть, а я пока поговорю с Ли Циньцзю?

Ли Циньцзю, взглянув на старосту, презрительно усмехнулась про себя.

Гости быстро разошлись.

Через пару минут во дворе остались только Ли Циньцзю и староста, окруженные горшками с травами и сосудами с ядовитыми насекомыми и гадами.

Сяо Бай, подняв голову, обвилась вокруг запястья Ли Циньцзю. Девушка, зевая, спросила:

— О чем вы хотите поговорить?

О том, что прошлой ночью она позволила своей змее укусить его сына? Или о том, что ей следует вернуться с госпожой Ю?

— Отдай мне сыворотку, — процедил староста сквозь зубы.

Сяо Бай была поймана Ли Циньцзю в глубине гор. Змеи этого вида были крайне редки.

После нескольких месяцев тренировок Сяо Бай, выжившая среди множества других ядовитых существ, стала самым опасным из ее питомцев.

Не только в Мяоцзяне, но и во всех больницах страны не было противоядия от ее яда.

У Ли Циньцзю дома, конечно, была сыворотка, но зачем ей отдавать ее старосте?

— Современная медицина очень развита, — равнодушно ответила Ли Циньцзю. — Вам следует отвезти его в больницу.

Это была явная насмешка.

Если бы больница могла помочь, староста не пришел бы к ней за сывороткой.

Он, очевидно, понял это.

— Ты ищешь смерти! — взревел староста, сжимая в руке посох.

В тот же миг горшки во дворе затряслись, а ядовитые твари внутри начали неистово биться о стенки, пытаясь выбраться наружу. Даже недавно пойманные насекомые пришли в возбуждение и яростно бросались на стекло.

Все ядовитые существа вокруг словно взбесились.

Даже Сяо Бай, обвившаяся вокруг руки Ли Циньцзю, начала шипеть, обнажая острые клыки.

И это было только начало.

Ли Циньцзю чувствовала, как ядовитые насекомые внутри нее, ощутив опасность, тоже начали пробуждаться.

Ее лицо мгновенно побледнело, она схватилась за грудь и отступила на полшага.

— Отдай мне сыворотку!

Староста, стуча посохом, приближался к Ли Циньцзю.

С каждым его шагом боль в ее груди усиливалась.

В долине поднялся ветер, зашумели листья.

Ли Циньцзю выпрямила спину, ничуть не испугавшись.

— Где моя кукла?

— Ли Циньцзю, ты не в том положении, чтобы ставить условия, — староста замахнулся посохом.

Ли Циньцзю отскочила в сторону.

Резкое движение привело к тому, что серебряное кольцо на ее пальце поцарапало кожу, и из раны выступила кровь.

Птицы, звери и насекомые, почуяв сладкий запах крови, устремились к Ли Циньцзю.

— Не в том положении? — Ли Циньцзю смахнула с руки воробья и, холодно глядя на старосту, повторила: — Я сказала, верните мне куклу Угу.

Когда-то староста был жрецом Угу, проводящим ритуалы для благословения племени. Но с развитием науки колдовство постепенно утратило свою силу, и староста, стремясь к богатству и долголетию, начал тайно изучать черную магию.

Ли Циньцзю была лучшей заклинательницей ядовитых насекомых в племени, и ее положение было довольно высоким. Чтобы контролировать ее, староста обманом заставил ее создать куклу Угу, используя ее волосы и дату рождения.

Кукла была связана с ее жизнью, и если с куклой что-то случится, то и Ли Циньцзю не выжить.

— Можете не отдавать, — усмехнулась Ли Циньцзю. — Тогда и сыворотку для Сяо Бай не получите. В конце концов, сейчас время играет против У Шуяна.