Глава 16. Триста талисманов

На следующий день, когда все выходили из отеля, Тянь Тянь держала в руках аквариум с очень красивой рыбкой неизвестной породы. Коллеги окружили ее, спрашивая, откуда она взяла рыбку.

— Ее подарили Чжан Мань, — ответила Тянь Тянь, осторожно придерживая аквариум.

Фэн Цзычэнь, увидев это, растолкал коллег и, взяв аквариум, направился к воротам, ведущим на гору.

Остальные последовали за ним.

Гора Цючаншань делилась на переднюю и заднюю части. На передней горе было много достопримечательностей и даосских храмов. Задняя гора была более дикой и подходила для любителей пеших прогулок.

А Гуй, которая все еще искала того, кто рисовал талисманы, выбрала самый популярный маршрут на переднюю гору.

Войдя в ворота, она достала из кармана талисман, нарисовала на левой ладони магический круг, затем сжала талисман в руке и больше не разжимала ее. Всякий раз, встречая человека в даосском одеянии, она слегка сжимала ладонь и наблюдала за его реакцией.

Пройдя треть пути, она так и не нашла того, кого искала, но Люй Чжигуан, который находился на вершине, был уже на грани срыва.

Последние два вечера он ждал, но мучительная боль так и не вернулась. Сегодня, поднявшись на вершину вместе с учителем, он обрадовался и сказал, что мастер, должно быть, решил оставить его в покое.

Но едва он произнес эти слова, как почувствовал резкую боль в ступне, словно его укололи иголкой. Он подпрыгнул от неожиданности.

И снова получил выговор от учителя на глазах у всех.

Сначала боль была несильной, и Люй Чжигуан не обратил на нее внимания. После выговора он пошел помогать своим собратьям по храму, которые продавали талисманы посетителям.

Через несколько минут боль вернулась, на этот раз сильнее. Он снова подпрыгнул и, почувствовав неладное, побежал в угол храма, снял обувь и носки и осмотрел ступню. Ничего.

Но боль была настоящей, и возникала без всякой причины.

Похоже, мастер все-таки не собирался его отпускать.

Он терпел полчаса, думая, что на сегодня мучения закончатся, но невидимая игла не исчезала, а боль становилась все сильнее.

Не в силах больше терпеть, Люй Чжигуан со слезами на глазах подошел к даосу Циннаню, забыв о страхе перед выговором.

— Учитель, спасите меня!

— Мастер уже поднимается на гору. Наберись терпения, — ответил даос Циннань, поглаживая бороду.

— Учитель, вы знаете, когда он будет здесь?

Вчера учитель гадал и сказал, что мастер сегодня придет лично, поэтому Люй Чжигуан с утра поднялся на вершину и ждал его в храме.

— Через час, — ответил даос Циннань, взглянув на страдающего ученика.

Люй Чжигуан упал на колени.

— Эти испытания — тоже часть твоего обучения. Посмотри на это с другой стороны, — сказал даос Циннань, пользуясь случаем, чтобы преподать ученику урок. — Успокойся, сконцентрируйся. Не обращай внимания на боль, и твоя духовная сила возрастет.

«Легко говорить, когда тебе не больно», — подумал Люй Чжигуан.

Он не мог усидеть на месте и, хромая, побежал вниз по склону, надеясь встретить мастера и положить конец своим мучениям.

Пройдя две трети пути, А Гуй наконец встретила того, кто рисовал талисманы.

Это был юноша, выглядевший даже младше Вэй Минда, лет восемнадцати-девятнадцати, высокий и худой, с живым взглядом. Его правая рука была перевязана и зафиксирована поддерживающей повязкой.

А Гуй сжала талисман в руке, и юноша вскрикнул и подпрыгнул, привлекая внимание поднимавшихся на гору туристов.

На этот раз боль пронзила его до мозга костей.

Люй Чжигуан сел на землю, сдерживая слезы. Он вспомнил все выговоры учителя за последние полгода, вспомнил игровую приставку, которую у него отобрали почти сразу после покупки, вспомнил недавние мучения.

Он уже готов был расплакаться, когда над его головой раздался женский голос.

— Это ты рисовал талисманы?

Голос был приятным, но в то же время пугающим.

Люй Чжигуан поднял голову и встретился взглядом с А Гуй.

Почувствовав опасность, он забыл о боли в ноге и бросился бежать вверх по склону.

— Ноги тебе не нужны? — раздался за его спиной голос А Гуй.

Он остановился и обернулся. А Гуй показала ему талисман, который держала в руке. Это было предупреждение.

Нужно уметь вовремя остановиться.

Когда А Гуй, Чжан Мань и остальные добрались до вершины, Люй Чжигуан уже смирился со своей участью и, как послушный ученик, проводил мастера в храм, к своему учителю.

— Вы пришли из-за талисманов, которые нарисовал мой ученик? — спросил даос Циннань, не тратя времени на приветствия.

— Да, — ответила А Гуй, протягивая ему талисман. — Колдовские штучки.

Даос Циннань вздохнул. — Это моя вина. Я не уследил за ним.

— Учитель… — Люй Чжигуан, видя, как учитель оправдывается перед незнакомкой, забыл о своих обидах. — Это все моя вина.

Теперь он осмелился посмотреть на А Гуй и честно рассказал ей все, как было, после чего спрятался за спиной учителя.

— Сколько ты их нарисовал? — спросила А Гуй, выслушав его рассказ. Похоже, она больше не собиралась его мучить.

— Всего тридцать, — ответил за Люй Чжигуана даос Циннань. — Как только я узнал об этом, я сразу же сжег все талисманы, которые он еще не успел отправить. Я даже послал людей по адресу, который он указал, но было уже поздно.

Тот, кто заказал талисманы, хорошо подготовился.

А Гуй не удивилась, что заказчика не нашли. Иначе бы ничего этого не случилось. Сейчас ее больше интересовало количество талисманов.

— Тридцать? — Она холодно посмотрела на Люй Чжигуана. — У тебя только один шанс сказать правду.

— Что ты хочешь сделать?

Даос Циннань почувствовал, как изменилась энергия А Гуй. Он встал перед учеником, и его лицо стало серьезным.

Чжан Мань, которая пришла вместе с А Гуй, поспешила вмешаться и рассказала даосу Циннаню о том, что произошло с Пэн Жунпином и ее компанией.

В общей сложности было использовано около двадцати талисманов, не считая тех, что были в мешочках с благовониями. Очевидно, что тридцатью дело не ограничилось.

— Негодник! Ты посмел лгать своему учителю! — воскликнул даос Циннань, понимая, что произошло. — Сколько ты на самом деле нарисовал талисманов? Говори правду!

Люй Чжигуан, осознав, что своими талисманами причинил людям вред, больше не пытался хитрить. Он понял, что на этот раз попал в серьезную беду.

— Триста… Я отправил ему триста талисманов, — сказал он и упал на колени, хватаясь за одежду учителя здоровой рукой. — Учитель, простите меня! Я был не прав!

Услышав это число, даос Циннань пошатнулся и чуть не упал.

Чжан Мань, не зная о негативной энергии, ничего об этом не сказала, но даос Циннань, как опытный мастер, понимал, что это значит.

Триста талисманов, наполненных негативной энергией… Что же теперь делать?

— Это не он? — спросила А Гуй.

Реакция даоса Циннаня была слишком искренней, чтобы быть притворством.

— Разве я мог научить его такому?! — воскликнул даос Циннань. — За это придется ответить перед Небесами!

Хотя негативную энергию в талисманы добавил кто-то другой, их нарисовал его ученик, и, что бы ни случилось, расплата ляжет на него.

Даже самое незначительное злодеяние имеет последствия.

Если хотя бы один из этих трехсот талисманов принесет кому-то серьезный вред…

Подумав об этом, даос Циннань схватил табурет, на котором только что сидел, и замахнулся им на Люй Чжигуана, целясь в загипсованную руку.

Двое других учеников бросились к нему и остановили учителя.

Люй Чжигуан впервые видел учителя в таком гневе. Он испугался и молча плакал.

Все-таки он был еще молод и неопытен. Его просто использовали.

— У него еще есть шанс все исправить, — сказала А Гуй, когда даос Циннань немного успокоился. — Пусть сам найдет того человека.

Каждый должен отвечать за свои поступки.