Глава 2. Семейный амулет

Ван Дапан вернулся со мной в морг. Тело красавицы все еще лежало на столе. Не до конца снятая юбка едва прикрывала ее соблазнительные формы.

Толстяк Ван рассмеялся:

— Старина Юй, не думал, что ты такой озабоченный. Даже мертвых не щадишь! Ты что, хотел... с ней? Довел ее до того, что она чуть не ожила? Говорю тебе, у мужчин сильная янская энергия, если действительно это сделаешь, мертвец может ожить.

— Да иди ты! — возмутился я. — Не выставляй меня извращенцем, ладно? Я просто хотел снять с нее одежду. Говорю тебе, она только что открыла глаза! Ее ноги обхватили мою шею, я никак не мог освободиться.

Ван Дапан посмотрел на меня, оценивающе. Решив, что я не лгу, нахмурился:

— Правда?

— Вру — собакой буду.

Толстяк Ван повернулся к телу на столе и с сомнением произнес:

— Эта девушка действительно странная. На ней никаких ран, выглядит, будто спит.

С этими словами он протянул руку и потрогал грудь покойницы, восхищенно пробормотав:

— Какая большая.

Почему-то мне стало очень неприятно, как в детстве, когда Толстяк Ван забрал мою новую игровую приставку. Было досадно, но открыто ругаться не хотелось.

— Может, посмотрим записи с камер? — предложил я, чтобы Ван Дапан перестал распускать руки.

— Пойдем.

Крематорий — место особенное. Здесь система видеонаблюдения как в национальном хранилище. Камеры повсюду, и запись ведется круглосуточно. Начальство говорит, что это для обеспечения сохранности тел усопших. Но среди сотрудников ходят слухи, что камеры могут снимать призраков, и установлены они именно для этого.

Раньше мы с Толстяком Ваном воспринимали это как байку. Но после сегодняшнего случая я сразу подумал о камерах.

В комнате наблюдения мы объяснили ситуацию дежурному, и он тут же вывел на экран нужную запись.

Мы с Толстяком Ваном склонились над монитором. В кадре я закинул ноги девушки себе на плечи и пытался стянуть с нее юбку. Тело не двигалось, а вот я вдруг словно обезумел, начал отчаянно пытаться освободиться. Каблуки ее туфель зацепились друг за друга, и мне никак не удавалось их распутать.

— Ну что, где тут призраки? Сам себя напугал! Пойдем работать, сегодня всех этих покойников сжигать надо, — сказал Ван Дапан.

Посмотрев запись, я успокоился: действительно показалось, никаких паранормальных явлений.

Вернувшись в морг, Толстяк Ван спросил:

— Юбку снимаем или как? Если боишься, я могу.

— Отойди, Король Диареи, как бы тебе самому не пришлось штаны стирать, — ответил я. На самом деле мне просто не хотелось, чтобы он снова трогал девушку.

Я снова закинул ноги девушки себе на плечи и стянул с нее юбку. И тут же остолбенел.

Толстяк Ван присвистнул:

— Ничего себе! Эта девица, похоже, любила погулять, даже трусов не надела.

Я же стоял как вкопанный, не в силах отвести взгляд от сокровенного места.

В мире все делится на красивое и уродливое, ценное и дешевое. Одни вещи радуют глаз, другие вызывают отвращение. То же самое и с людьми: есть звезды и красавицы, а есть те, на кого и смотреть тошно.

И с женскими телами то же самое.

В университете я с однокурсниками смотрел сайты для взрослых, изучал женскую анатомию, рассматривал картинки. Но никогда не видел ничего подобного. Это было настолько прекрасно, что невозможно было отвести взгляд. Хотелось смотреть и смотреть, запечатлеть эту красоту в памяти.

— Старина Юй, ты чего завис? Неужели и правда хочешь... с ней? Ничего себе у тебя вкусы, даже трупы не пропускаешь.

Слова Толстяка Вана вывели меня из оцепенения. Я быстро слез со стола, не смея больше смотреть на тело девушки. Боялся, что не смогу сдержаться.

— Что несешь? Я разве такой? — ответил я, стараясь скрыть смущение, и снял с девушки туфли. Это тоже были дорогие туфли. Я посмотрел на размер — как раз для Сяо Янь.

Толстяк Ван, ухмыляясь, уже открыл рот, чтобы съязвить, но вдруг схватился за живот и бросился в туалет. Я снова остался в морге один.

Как только Толстяк Ван ушел, мое сердце забилось чаще. Воздух вокруг словно наэлектризовался. Мне вспомнилось первое свидание с девушкой в отеле, когда она, раздевшись, ждала меня в постели.

Я старался не смотреть на тело на столе, но предательский голос в голове шептал: «Еще один взгляд, всего один, ничего не случится...»

Я уже почти поддался искушению подойти и снова взглянуть на девушку, когда вдруг почувствовал острую боль в груди, словно меня укололи иглой.

Я расстегнул воротник. Кожа на груди была гладкой, без покраснений и ран. Только старый амулет висел на шее.

Этот амулет был со мной с самого детства. Я никогда его не снимал, только менял шнурок. Дедушка говорил, что это семейная реликвия.

Амулет был черным, непонятного материала, по форме напоминал звериную лапу. Когда были популярны романы о расхитителях гробниц, я даже думал, что мои предки могли быть из их числа, а амулет — коготь панголина, своего рода талисман.

Я даже отнес его на экспертизу. Но амулет был очень твердым, его невозможно было разрезать. Знакомый, изучавший материаловедение, сказал, что это точно не талисман, потому что даже обработанный коготь панголина должен был поддаться резцу из сверхпрочного сплава. А этот амулет остался цел.

Он предположил, что это метеоритное железо, неизвестный науке металл, и хотел взять амулет для исследований. Но я не согласился. Вскоре после этого он погиб в автокатастрофе, и эта история заглохла. Я же сохранил секрет амулета в тайне.

Я погладил черный амулет, вспоминая прошлое, и вдруг почувствовал, как тревога отступает, а влечение к телу на столе ослабевает.

И в этот момент в комнате раздался тихий вздох.