Глава 9 (Часть 2)

— Голос Ван Яньюнь стал немного резким, она заговорила очень быстро: — К тому же, семнадцать лет — это уже не маленький ребёнок. Чего он добивается, постоянно прогуливая уроки?

— Шантажирует нас?

Чем больше она говорила, тем больше злилась. Её глаза округлились, она уставилась на Цао Минцзюня с видом, полным разочарования и упрёка.

Цао Минцзюнь крепко стиснул губы, они побелели, а глаза покраснели.

— Госпожа Ван, такие слова могут сильно ранить ребёнка.

Учитель Чжао похлопала парня по плечу и продолжила:

— Вы столько лет растили ребёнка, вы должны лучше всех знать его характер. Цао Минцзюнь всегда был добрым и послушным мальчиком.

— Раньше, хотя вы с мужем и ссорились, и шумели, вы всё же были одной семьёй. Позже вы развелись, создали новые семьи. Даже если вы по-прежнему заботитесь о нём, вы уже не одна семья. Ребёнок не может это принять, поэтому выбрал путь бегства и самоизгнания.

— Это изгнание — не отчаяние. Наоборот, он всё время ждал, что вы оба займётесь его воспитанием. Пусть даже вы бы его побили или сильно отругали, это было бы лучше, чем сейчас…

Когда на него не обращают внимания, только дают деньги и оставляют одного выживать в этой холодной квартире.

Цао Цзюнь повысил голос:

— А что сейчас не так? Я каждый месяц даю ему столько денег, никогда не спрашиваю, на что он тратит. Что хочет, то и покупает. Этого недостаточно?

Он считал, что поступает лучше многих родителей.

— Ой, да ладно тебе, Цао Цзюнь! Вечно ты кичишься своими вонючими деньгами. Воспитание ребёнка — это не только деньги давать. Ты и раньше таким был, и сейчас — горбатого могила исправит, — усмехнулась Ван Яньюнь.

— Я хотя бы деньги даю! А ты? Ван Яньюнь, ты не только денег не даёшь, но и ребёнка навещаешь нечасто!

— Я не приезжаю к ребёнку, потому что живу далеко! Не то что ты, в соседнем городе, всего час езды!

...

Их гнев разгорался всё сильнее, и они снова начали ссориться.

Цао Минцзюнь, казалось, привык к этому. Он выдавил улыбку для учителя Чжао, его голос слегка дрожал:

— Простите за эту сцену, учитель Чжао. Давайте на сегодня закончим визит. Я вас провожу.

Учитель Чжао встала, с беспомощностью глядя на не прекращавших ссориться бывших супругов, и тихо вышла вместе с Цао Минцзюнем.

Спускаясь по лестнице, учитель Чжао посмотрела на молчаливое лицо парня и сказала:

— Цао Минцзюнь, взрослые иногда бывают очень эгоистичными существами. Они могут быть старше тебя, но не обязательно зрелыми. Они хотят жить так, как им хочется, и, возможно, не очень хорошо подумали о тебе. Это их вина. Ты можешь их простить, а можешь и не прощать, но…

Она посмотрела ему в глаза:

— Ты не можешь наказывать себя за чужие ошибки, и тем более не можешь тратить впустую свою молодость и жизнь. Это того не стоит.

Цао Минцзюнь посмотрел на добрую и мягкую классную руководительницу. Она была ненамного старше их, но сейчас казалась мудрецом, пытающимся спасти заблудшую овцу.

Он улыбнулся ей, ярко и ослепительно:

— Не волнуйтесь, учитель. Раньше я был слишком резок, думал, что если буду творить что попало, они обратят на меня больше внимания.

Он самоиронично скривил губы:

— Только теперь я окончательно понял, что они заботятся о себе больше, чем обо мне. Значит, мне больше нет смысла желать того, что мне не принадлежит.

— Учитель, будьте спокойны. С сегодняшнего дня я больше не буду прогуливать уроки, буду стараться учиться и ни в коем случае не обману ваших ожиданий и не подведу себя, — торжественно пообещал он.

Учитель Чжао была очень рада:

— Я очень рада, что ты так думаешь. У тебя хорошая база, если будешь серьёзно ходить на уроки, оценки улучшатся.

Внизу она сказала Цао Минцзюню:

— Поднимись наверх и поговори с родителями. Скажи им, что ты думаешь. Они поймут.

Цао Минцзюнь улыбнулся с понимающей беспомощностью и разочарованием:

— Говорить не о чем. Им вообще не следовало жениться, они совершенно не подходят друг другу по характеру. Меня это тоже очень раздражает.

Он взъерошил волосы:

— Учитель, возвращайтесь. А я пойду в парикмахерскую, подстригусь.

Привычка — вторая натура. Если Цао Минцзюнь поднимется сейчас, он, скорее всего, станет для родителей мальчиком для битья.

Учитель Чжао вздохнула:

— Не торопись. Тогда я пойду. Завтра не забудь прийти на уроки вовремя.

Цао Минцзюнь кивнул и проводил учителя Чжао взглядом. Он поднял голову, посмотрел на окна своей квартиры, на его губах играла саркастическая улыбка.

В мире слишком много никудышных родителей. Ему просто не повезло попасться именно на таких.

Цао Минцзюнь нашёл неподалёку от дома парикмахерскую, где было мало народу, вошёл и сел в кресло.

— Мастер, подстригите коротко.

**

На следующее утро атмосфера в классе 2-1 была немного странной.

Юй Хупо заметила это, как только вошла. Она огляделась. Кажется, все что-то тихо обсуждали?

Она с недоумением села на своё место, но вдруг заметила, что что-то изменилось.

Она резко обернулась. А?

Сзади сидит кто-то другой?

А где Цао Минцзюнь?

Кто этот спящий парень с короткой стрижкой «ёжик»?

Она в недоумении протянула палец и ткнула человека, уткнувшегося лицом в руки. Увидев раздражённое лицо Цао Минцзюня, она чуть не уронила челюсть.

— Ты… ты… ты что, подстригся?!

Цао Минцзюнь зевнул и лениво ответил:

— А что, мне… мне… мне нельзя подстричься?

Без длинных волос, скрывавших лицо, он выглядел совершенно иначе — свежо и открыто. Большие тёмные глаза лениво смотрели на Юй Хупо. Смуглая кожа, выразительные черты лица — мужественный и привлекательный.

Он совершенно не походил на себя прежнего, с длинными волосами, закрывавшими пол-лица. Самый настоящий красавец! Неудивительно, что его появление вызвало такой переполох среди одноклассников.