Глава 14. Немного кисло

Юй Цянь взяла телефон и увидела на экране имя «Цзян Чжэн». В душе она облегченно вздохнула — слава богу, номер знакомый, а то она бы точно так испугалась, что выронила бы телефон.  

— Алло... — протянула Юй Цянь.  

— Я так и знал, что ты еще не спишь, — ответил Цзян Чжэн. — Ну как, одной в больнице страшно?  

— Я не трусиха, чего мне бояться? — отмахнулась девушка.  

Хотя на словах она так говорила, но, услышав знакомый насмешливый голос Цзян Чжэна, в душе она невольно успокоилась.  

Потом ей стало любопытно:  

— А откуда ты знаешь, что я еще не сплю?  

Цзян Чжэн на том конце провода фыркнул:  

— Я живу напротив тебя. Разве ты когда-нибудь выключала свет раньше половины одиннадцатого? Сейчас только восемь, наверное, ты еще и ночной перекус закатишь.  

«Как он так точно угадал?»

Ведь именно из-за того, что проголодалась, она и попросила сиделку сходить купить ей еды.  

Помолчав, Юй Цянь с трудом выдавила:  

— Скажи честно, Цзян Чжэн... ты за мной подглядываешь?  

Она поклялась про себя, что даже если он признается, она его не убьет. Максимум... сделает калекой.  

— Пфф, думаешь, ты такая красавица, как Си Ши или Дяо Чань? Что в тебе такого, чтобы за тобой подглядывать? Да даже твои две уродливые собаки, дерущиеся на улице, интереснее тебя.  

Юй Цянь явственно почувствовала себя оскорбленной.  

Но, как ни странно, после разговора с Цзян Чжэном ее страх постепенно рассеялся без следа.  

Прошло еще немало времени, прежде чем сиделка наконец вернулась с едой, и она смогла повесить трубку.  

Чуть позже половины одиннадцатого Юй Цянь начала неудержимо зевать. Хотя палец на ноге все еще ныл, боль была терпимой, и она медленно погрузилась в сон.  

Она проспала довольно долго, прежде чем пришла Ван Хуэй. Увидев, что дочь крепко спит, она поправила одеяло и легла на кровать для сопровождающих.  

На следующее утро Ван Хуэй принесла инвалидную коляску, намереваясь отвезти Юй Цянь домой.  

— Мам... Мне кажется, коляска ни к чему, — запротестовала Юй Цянь. — Я могу прыгать на одной ноге.  

Она же всего лишь с трещиной в кости, разве этого достаточно, чтобы пользоваться коляской?  

— Чтобы и вторую ногу сломать? — строго ответила Ван Хуэй.  

В таких вопросах она не позволяла дочери самовольничать и, заставив ее сесть в коляску, отвезла в машину.  

Женщина хотела сразу взять для Юй Цянь месячный отпуск, чтобы та полностью поправилась перед возвращением в школу.  

Но девушка отказалась. После долгих споров Ван Хуэй согласилась на неделю.  

Юй Цянь, измученная физически и морально, лежала в комнате, ожидая прихода репетитора.

«Что за бред? Я же в выпускном классе!»  

Если возьмет отпуск на месяц, можно запросто пролететь мимо Пекинского университета. Давление было нешуточным.  

 

***

 

Юй Цянь изо всех сил старалась вникать в объяснения репетитора по математике. Хотя она уже проходила этот материал, математика по-прежнему казалась ей самой страшной вещью на свете.  

В прошлой жизни ей помогала Ци Юй, но сейчас та была только во втором классе старшей школы. Иногда Юй Цянь по привычке спрашивала у нее совета, но в ответ получала лишь многоточие.  

Наконец недельный больничный закончился, и Юй Цянь, едва дождавшись, опираясь на костыли, отправилась в школу.  

Объяснения репетитора были хороши, но в школе все же была особая атмосфера для учебы.  

Возвращение Юй Цянь вызвало всеобщий интерес.  

Видео, где она метает ядро, стало самым популярным роликом на школьном форуме.  

В очередной раз наблюдая, как две девушки перешептываются у нее на глазах, Юй Цянь могла лишь улыбаться. Главное — не показывать смущения, тогда смущаться будут они.  

Едва она вошла в класс, как одноклассники тут же окружили ее.  

— Цяньцянь, нога лучше?  

— Юй Цянь, говорят, ты ногу сломала?  

— Юй Цянь, знаешь? Тебе в интернете дали прозвище — «Метальщица ядра».  

— Юй Цянь...  

Девушка, окруженная у входа в класс, едва не оглохла от этого гама.  

Цзян Чжэн подошел, раздвинул парней и расчистил ей дорогу.  

— Разве вы не видите, что она на одной ноге прыгает? Дайте ей пройти!  

С этими словами он взял Юй Цянь под руки и повел к ее месту. Остальные переглянулись.  

— Прости, Юй Цянь, мы так рады тебя видеть, что не заметили твою ногу, — виновато сказала одна из девушек.  

— Ничего, ничего, я уже почти выздоровела, — поспешно заверила Юй Цянь.  

— Юй Цянь, держи, — сосед по парте Линь Ли протянул ей коробку шоколада.  

Удивленная девушка приняла подарок, а Линь Ли смущенно улыбнулся:  

— Я хотел навестить тебя дома, но боялся потревожить. Это тебе подарок.  

— Спасибо, — Юй Цянь смотрела на Линь Ли и думала: «Что за милашка! Теплее, чем грелка!»  

Он всегда напоминал ей на уроках, терпеливо объяснял, если она что-то не понимала, делился едой и брал на себя тяжелую работу во время дежурства. А его застенчивая улыбка была просто... идеалом будущего ребенка.  

Юй Цянь подумала: если бы у нее был такой брат или сын, она бы точно хвасталась им в соцсетях.  

Цзян Чжэн, видя, как Юй Цянь сияет, принимая подарок Линь Ли, почувствовал кислый привкус во рту.  

«Подумаешь, коробка шоколада! Улыбается, как дура. Точно как ее собака — хозяин и питомец одного поля ягоды. Я ей тоже много чего покупал, но такой улыбки удостоился? Да и этот Линь Ли... Неужели он не знает, что означает шоколад? Явно что-то задумал. Разве он не в курсе, что Юй Цянь еще несовершеннолетняя?»  

Пока Цзян Чжэн мысленно негодовал, в дверях появились Линь Няньнянь и Бай Цимин.  

— Цяньцянь, это тебе, — Линь Няньнянь протянула Юй Цянь пакет с едой. — Все, что ты купила, Ачжэн уже съел, так что я тебе новое принесла.  

— Спасибо, Няньнянь, — обрадовалась Юй Цянь, ничуть не удивившись тому, что Цзян Чжэн съел ее запасы.  

Он и раньше часто брал у нее еду, но и сам покупал. И всегда честно признавался, если что-то стащил.  

— Няньнянь, зачем тебе это? — язвительно вставил Цзян Чжэн. — У нее уже есть подарки, кому нужны твои припасы?  

Линь Няньнянь сердито на него посмотрела, а Цзян Чжэн неловко отвернулся.  

Бай Цимин наблюдал за ним. Обычно Цзян Чжэн хоть и любил язвить, но никогда не позволял себе такого с девушками. Сегодня же его тон и выражение лица выдавали ревность. В голове Бай Цимина мелькнула догадка...  

 

***

 

После обеда был урок физкультуры. Поскольку нога Юй Цянь еще болела, учитель разрешил ей свободное время.  

В середине урока, когда объявили свободное время, класс радостно зашумел.  

Цзян Чжэн, с каплями пота на лбу, приподнял край футболки, пытаясь охладиться.  

— А где Юй Цянь? — огляделся он и толкнул Бай Цимина.  

Тот не ответил прямо, а спросил:  

— Ты в последнее время много внимания ей уделяешь?  

Вопрос прозвучал скорее как утверждение.  

— Разве? — Цзян Чжэн замер, его лицо выражало растерянность.  

— Няньнянь и Цяньцянь обе отсутствуют, но тебя волнует только Цяньцянь, — пристально посмотрел на него Бай Цимин.  

Они знали друг друга больше десяти лет.  

Как сторонний наблюдатель, Бай Цимин раньше самого Цзян Чжэна понял его чувства — так же, как когда-то Цзян Чжэн первым заметил его особое отношение к Няньнянь.  

— Она же твоя сестра, значит, и мне как сестра. Что странного в том, что я о ней забочусь? — в душе Цзян Чжэн занервничал, но на словах продолжал упрямиться.  

Бай Цимин не стал спорить, лишь сказал:  

— Главное, чтобы ты сам понимал, что делаешь.  

Он не собирался заставлять Цзян Чжэна признаваться в чувствах к Юй Цянь. Просто он слишком хорошо знал его характер — иногда его эмоциональный интеллект падал до уровня маленького мальчика.  

Когда Цзян Чжэн не осознавал своих чувств, он вел себя как ребенок, который дразнит девочку, чтобы привлечь внимание.  

Чтобы Цзян Чжэн не зашел в тупик, Бай Цимин, как друг, должен был его предупредить — иначе потом он мог горько пожалеть.  

Цзян Чжэн хотел возразить, но слова застряли в горле. Даже когда вернулись Юй Цянь и Линь Няньнянь, он молчал — что было для него редкостью. Это заставило девушек многозначительно переглянуться.