Погода в этот день была не очень хорошая.
С тех пор как с утра потемнело небо, день будто застыл между жарой и дождём. Тучи нависли низко, словно собираясь пролиться ливнем, но не решались. Ветер гнал прохладу в окна — редкое спасение от затянувшегося сентябрьского зноя.
— Брат Нянь, — пухлый и белокожий парень, локтем подтолкнул соседа, — смотри, похоже дождь будет. Ты зонт взял?
— Неа, — лениво бросил взгляд в окно Сюй Цзиннянь, покручивая в руках бутерброд в прозрачной обёртке, но не спеша его разворачивать. — Если дождь начнётся, моя сестра Сюй Цзюсуй принесёт зонт.
— Чёрт, завидую. Почему у меня нет такой заботливой сестрёнки?
Сюй Цзиннянь только улыбнулся в ответ — медленно, лениво.
Через пару минут зазвонил звонок на утреннее чтение.
И тут случилось неожиданное: в класс вошёл Бо Ичжао.
Высокий мужчина в идеально выглаженной рубашке и брюках, без единой складки на воротнике. В его облике не было ни спешки, ни суеты: он прошёл к кафедре и опустился в кресло, положив ногу на ногу. В классе повисла гробовая тишина. Даже самые бойкие вдруг затаили дыхание.
Атмосфера стала такой напряжённой, что первые ряды перестали дышать в полный голос. Будто перед ними — не учитель, а сама смерть с косой.
Бо Ичжао чуть приподнял голову, взглядом обвёл класс. Сухо приподнял бровь:
— Что? Разве у вас не раннее чтение?
Все в классе: «…»
Перепуганная староста по английскому, сидевшая в первом ряду, вскочила так резко, что хвост её волос хлестнул по щеке. Покраснела, заикнулась:
— Учитель Бо… Бо, сегодня у нас… э-э… утреннее чтение по английскому.
(Ты же физику ведёшь, что ты тут делаешь?)
Бо Ичжао не ответил сразу. Несколько долгих секунд рассматривал девочку так пристально, что та готова была провалиться сквозь пол. И только когда в её глазах блеснуло отчаяние, он мягко улыбнулся:
— А что, я разве не могу провести у вас английское чтение?
Голос его звучал мягко, даже тепло, но от этого становилось только страшнее.
Конечно. Доктор физики Калифорнийского университета, пишет научные статьи напрямую на английском… Его уровень языка для них — как Тихий океан между континентами.
Ученики переглянулись и с жалостью уставились на бедную девочку, которая только что рискнула возразить. Её соседка по парте незаметно дёрнула за край пиджака — лишь бы не сделала чего глупого. На лице же самой «смельчаки» читалось одно желание: открыть окно и сигануть вниз с пятого этажа.
— Садись, — кивнул Бо Ичжао.
Затем, словно невзначай, достал из-под кафедры стопку листов:
— Ваш учитель английского сегодня неважно себя чувствует. Я её заменю. Олимпиадники, кто закончил задания за выходные, подходите за новыми.
Этот класс был особенный — лучшие из лучших, весь костяк физико-математической группы. Почти все здесь готовились к олимпиаде по физике.
Взгляд Сюй Цзинняня скользнул по одноклассникам. В первом ряду его сосед по парте — все тот же толстяк — достал аккуратно исписанные страницы и пошёл сдавать.
Сам Сюй Цзиннянь даже не шелохнулся.
Ещё в пятницу он не сдавал работу, но дело было не в том, что не сделал. Наоборот. Все выходные он сидел в мастерской Сюй Цзюсуй: пока в тишине жужжала её тату-машинка, он решал задачи одну за другой. В школьном рюкзаке у него лежала уже восьмая тетрадь серии. Но выставлять себя вперёд он не собирался.
— Эй, брат Нянь, — шепнул толстяк, наклонившись. — Неужели первую ещё не дописал?
Тот лишь слегка покачал головой и не произнёс ни слова.
Толстяк смотрел на него, но Сюй Цзиннянь оставался непроницаемым, будто в своих мыслях.
Толстяк только вздохнул — и в который раз так и не смог понять, что творится в голове этого гения.
Когда звонок возвестил конец чтения, толстяк поднялся и отнёс свою работу.
Оставшись один, Сюй Цзиннянь наконец развернул бутерброд. Хрустнула обёртка, и он лениво откусил первый кусок.
Вернувшийся толстяк застыл на месте. Глаза его уставились на друга так, будто увидел привидение.
— Чего уставился? — раздражённо буркнул Сюй Цзиннянь и со всего размаха хлопнул по нему кирпичом-учебником. — Я нормальной ориентации.
— Брат Нянь… — толстяк сглотнул, взгляд его был полон сомнения. — Когда я сдавал тетрадь… учитель Бо тоже ел свой завтрак.
Сюй Цзиннянь замер с кусочком во рту.
— Девчонки уже шепчутся, что сегодня чудеса творятся: учитель Бо впервые за столько лет ест в классе… — толстяк медленно перевёл взгляд на бутерброд в руках у Сюй Цзинняня. — И, знаешь… у него завтрак был точно такой же, как у тебя. Одинаковые завтраки.
Сюй Цзиннянь с каменным лицом:
— Что ты хочешь этим сказать?
Толстяк тут же вспомнил, как пару дней назад случайно заглянул в мобильный телефон девчонки с первой парты — там был какой-то дико кринжовый BL-комикс с названием «Секретный дневник моего сожительства с учителем».
Толстяк: «…»
Сюй Цзиннянь: «…………………»
Сюй Цзиннянь:
— Что бы ты там себе ни напридумывал — забудь. Убери эти похотливые глазёнки, пока я тебя не прибил, понял?
С этими словами он всё же машинально поднял глаза на кафедру. И точно: у Бо Ичжао в руке был тот самый бутерброд — совершенно такой же, как у него. Мужчина, кажется, так и не привык есть по утрам: откусил пару раз и отложил.
Сейчас Бо Ичжао стоял, слегка склонившись над учеником, допустившего ошибки в контрольной работе, и спокойно объяснял задачу. Бедняга краснел до ушей, стоял, понурив голову, и выглядел так, будто его одновременно и стыд, и священный ужас распирали.
Первым уроком был урок китайского языка. Когда учитель вошёл в класс, Бо Ичжао встал, уступая ему место. Передал исправленную работу тому самому бедолаге:
— Делай спокойно. Не торопись. Задания этой серии постепенно усложняются. Ошибки во второй части — совершенно нормально.
Парень, чуть не запнувшись, выхватил тетрадь и убежал, даже спасибо выдавил как из последних сил.
Бо Ичжао машинально скользнул взглядом в конец класса. Сюй Цзиннянь… тот за выходные поменял у него семь тетрадей. Ошибок — ноль. При такой скорости никакой совместной работы быть не могло. Всё сделал сам.
Тем временем учитель китайского языка уже перелистывал страницы учебника.
Бо Ичжао понял, что пора уходить. Но, сделав шаг к двери, вдруг задержался. Его взгляд упал на оставленный на кафедре бутерброд в плёнке. Полсекунды — и он забрал его с собой.
Сюй Цзиннянь: «…»
Сюй Цзиннянь краем глаза уловил, как мужчина вышел из класса.
Он тут же достал свой мобильный телефон и набрал сообщение виновнице всего этого:
[Сюй Цзиннянь: Ты утром не поделила мой завтрак с учителем Бо?!]
[Сюй Цзюсуй: Нет.]
[Сюй Цзюсуй: Я сделала завтрак для учителя Бо и просто одну порцию сделала для тебя.]
[Сюй Цзиннянь: …]
[Сюй Цзиннянь: Браво. Ты — легенда.]
Сюй Цзиннянь с каменным лицом запихнул мобильный телефон обратно в школьный рюкзак. Встал — надо срочно сходить в туалет, выпустить пар, иначе сердце выскочит.
***
Он вышел через заднюю дверь — и увидел, что Бо Ичжао недалеко ушел. Его как раз окружили несколько ребят из соседнего второго класса — те, кому не хватило баллов, чтобы попасть в профильную группу, и теперь они умоляли о дополнительных заданиях.
Когда Сюй Цзиннянь поравнялся с ним, Бо Ичжао уже разогнал просителей. Пришлось здороваться — деваться некуда. Всё-таки он только что «позаимствовал» у него завтрак… а наевшийся чужим — держи язык за зубами.
— …Здрасьте, учитель, — буркнул Сюй Цзиннянь.
Бо Ичжао едва приподнял веки, взглянул на него и сухо отозвался:
— Мм...
Дальше каждый пошёл по своим делам: Бо Ичжао — в учительскую, Сюй Цзиннянь — в туалет. Но лестница и коридор были общими. Шли молча, на полшага друг от друга, словно разделённые странным, ощутимым напряжением.
Десять метров казались вечностью. В голове у Сюй Цзинняня Сюй Цзюсуй уже была растерзана восемь сотен раз — всеми возможными способами.
И вот — лестничный пролёт.
Бо Ичжао, шагая впереди, вдруг обернулся:
— Сюй Цзюсуй тебе и правда сестра?
Сюй Цзиннянь едва не оступился и не грохнулся вниз. Он мгновенно ухватился за перила, сохраняя видимость спокойствия, и взглянул на него. На лице Бо Ичжао — полное спокойствие, будто разговор ни к чему не обязывает.
После паузы Сюй Цзиннянь всё же сдержался и ответил:
— Учитель, у нас одинаковая фамилия, и имена в похожем стиле.
(Ты ещё что подозреваешь?)
Бо Ичжао усмехнулся. Это было не то, о чем он хотел спросить.
Он и не сомневался, что Сюй Цзюсуй и Сюй Цзиннянь родственники. Внешнее сходство — было.
Но Сюй Цзиннянь понял вопрос совсем иначе. Перед глазами всплыло вчерашнее: открываешь дверь, а «сестрёнка» в белой ночнушке, с сползающей бретелькой, трёт глаза и жалобно спрашивает: «Учитель, вы здесь?»
Картинка, от которой кровь стынет.
В груди у Сюй Цзинняня вспыхнула мрачная ревность, и он хмуро бросил:
— Если бы моя девушка осмелилась таскаться по квартире в такой ночной рубашке — ноги бы ей переломал.
Услышав эти слова, Бо Ичжао замедлил шаг и обернулся. Его взгляд — чёрные, глубокие глаза — задержался на нём. Там мелькнуло что-то острое, опасное, мужское… и при этом тонкая, почти неуловимая тень любопытства.
Сюй Цзиннянь сжал губы. Впервые за долгое время он почувствовал себя неуютно.
Атмосфера стала такой, что хотелось вызывать полицию.
Молчание повисло между ними снова — пока они не дошли до развилки: направо — туалет, налево — кабинет учителей.
Сюй Цзиннянь уже приготовился вежливо распрощаться:
— Учитель Бо, тогда я пойду…
Но тот не повернул сразу. Стоял за его спиной, и вдруг, совершенно без предисловий, произнёс:
— Ей действительно стоило бы надеть что-то другое.
И, будто ничего особенного не сказал, развернулся и вошёл в учительскую.
А Сюй Цзиннянь остался стоять посреди коридора, с каменным лицом, потрясённый до глубины души.
Он был настолько ошарашен, что даже естественная потребность… испарилась.
Словно привидение, он вернулся в класс, сел за парту. Учитель литературы что-то объяснял, но до него не доходило ни слова.
Сюй Цзиннянь достал свой мобильный телефон и с мрачным видом написал Сюй Цзюсуй:
[Сюй Цзиннянь: Когда ты утром передавала Бо Ичжао «завтрак с любовью», ты хоть была одета?]
Ответ пришёл почти мгновенно:
[Сюй Цзюсуй: …если фартук поверх голого тела считать одеждой — то да.]
У него перед глазами поплыли чёрные точки. Пальцы дрогнули.
Он поспешно набрал в ответ:
[Сюй Цзиннянь: …]
[Сюй Цзиннянь: Ты что, совсем с ума сошла?!]
Сестрёнка отозвалась ещё быстрее:
[Сюй Цзюсуй: ???]
[Сюй Цзюсуй: Ты что, под кайфом?]
Сюй Цзиннянь сжал губы:
[Сюй Цзиннянь: …]
[Сюй Цзюсуй: У тебя голова забита одним развратом!!]
[Сюй Цзиннянь: Ты ничего не понимаешь… это мужская логика.]
[Сюй Цзюсуй: Логика черт возьми. Мужчина из тебя — как из воробья орёл.]
Сюй Цзиннянь: «…»
Сюй Цзиннянь уткнулся лбом в свой мобильный телефон, выдохнул так, будто у него только что с плеч свалился весь мир. Казалось, его бедное подростковое сердце просто не выдерживает всего этого безумия.
Он только успел горько вздохнуть ещё раз — и тут за окном загрохотал гром.
Серое небо, мрачное с самого утра, наконец не выдержало и разразилось проливным дождём.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|