Глава 8. Ложное обвинение

Мальчик ударил несильно, но из-за светлой кожи Цяо Ань на тыльной стороне ее правой руки остался красный след.

Цяо Ань никогда раньше не общалась с такими маленькими детьми, но она любила детей, очень любила.

Вот только в прошлой жизни до самой смерти у них с Гу Чжихэном ничего не было. Более того, когда ей было двадцать шесть, мать Гу Чжихэна отвела ее в больницу на обследование.

Врач сказал, что из-за ожирения ей будет трудно забеременеть и у нее никогда не будет своих детей.

Сейчас, глядя на плачущего мальчика, катающегося по земле, Цяо Ань почувствовала, как защипало в носу.

— Не плачь, расскажи тете, что случилось.

Не обращая внимания на сопротивление мальчика, Цяо Ань подняла его на руки.

Одной рукой она обняла ребенка за талию, другой стала отряхивать с него пыль.

Она сделала всего пару движений, как вдруг подбежала молодая женщина.

— Что вы делаете?

Цяо Ань подняла голову и посмотрела на женщину. Она узнала ее, видела много раз.

Каждый раз, когда Цяо Ань ее встречала, эта женщина смотрела в свой телефон. И за едой, и во время ходьбы она всегда смотрела вниз, в свой телефон.

Цяо Ань отпустила мальчика:

— Это ваш ребенок?

Чжун Хун подошла с телефоном в руке и потянулась к мальчику:

— Она тебя ударила?

Мальчик испуганно отступил назад, спрятавшись за Цяо Ань, и покачал головой:

— Нет, это ты, мама.

— Что ты такое говоришь? Попробуй еще раз сказать что-нибудь подобное!

Чжун Хун огляделась по сторонам. В это время военнослужащие, живущие в комплексе, постепенно возвращались домой. Она боялась, что ее кто-нибудь увидит.

Она хотела взять своего ребенка, но тот не хотел идти с ней, прячась за Цяо Ань.

Чжун Хун тут же затаила злобу на Цяо Ань.

— Чертова толстуха, погоди у меня, — злобно указав на Цяо Ань, она вдруг села на землю и заголосила: — Помогите! Эта толстуха отобрала у моего сына мороженое и ударила его! Помогите!

Цяо Ань впервые видела, как кто-то так себя ведет. Она немного растерялась.

Пока она была в ступоре, Чжун Хун уже подтянула к себе мальчика, обняла его и начала горько плакать.

Военнослужащие вернулись. Все они жили в одном комплексе, постоянно виделись, и даже если не знали имен друг друга, все равно узнавали друг друга в лицо и знали, кто с кем состоит в браке.

Цяо Ань они тоже все знали, часто смеялись над ней за ее спиной и сочувствовали Гу Чжихэну.

У полковника Гу были и способности, и образование, и происхождение, и внешность — все на высшем уровне, но он почему-то женился на такой женщине.

Людям свойственно тянуться к прекрасному. Если сравнивать Цяо Ань и Чжун Хун, то независимо от того, кто прав, а кто виноват, симпатии всегда будут на стороне той, что красивее.

— Сестрица, что случилось? Вставайте, расскажите, — двое молодых солдат подняли Чжун Хун и начали расспрашивать.

Из рассказа Чжун Хун они узнали, что Цяо Ань не только отобрала у ребенка мороженое, но и ударила его.

Они хотели отчитать Цяо Ань, но не имели на это права.

Один из солдат сказал:

— Я думаю, давайте сделаем так: когда вернется полковник Гу, мы расскажем ему об этом, пусть он поговорит со своей женой.

Цяо Ань стояла и видела, как все смотрят на нее — с презрением, с неодобрением, а чаще всего с гневом.

Она опустила голову, глядя на свои белые кроссовки. Ей казалось, что она преступница, а они — следователи, которые ее допрашивают.

Передать ее на перевоспитание Гу Чжихэну… Одна мысль о холодном лице Гу Чжихэна заставляла ее ноги дрожать.

Но потом она подумала: если из-за этого Гу Чжихэн заговорит о разводе… Что ж, пусть она будет козлом отпущения.